Книга Темные фантазии - Мэгги Шайн

Тамара посмотрела ему в глаза, и Эрику показалось, что ее взгляд немного прояснился. Она помотала головой, как ему показалось, уже более уверенно.

— Я не монстр, Тамара. Я никогда не обижу тебя, скорее убью любого, кто попробует это сделать. Прислушайся к своему сердцу, и ты поймешь, что это правда. — Он нежно погладил ее по руке и, когда она не отдернула руку, поцеловал ее ладонь. — Поверь мне.

Тамара нахмурилась, словно обдумывала сказанное. Роланд кашлянул, и его взгляд, равнодушный всего минуту назад, вновь стал злым и колючим.

— А как ты напугала меня? Я не такой доверчивый, как мой дорогой друг, но даже я бы не стал мстить тебе. Твое присутствие здесь разозлило меня только потому, что это была прямая угроза моему существованию. — Последнюю фразу он произнес, многозначительно посмотрев на Эрика.

— Тамара, — Эрик подождал, пока она опять обратит на него внимание, — многие считают, что лучший момент убить нас — во сне. Я считал, что моя система защиты безупречна. Пожалуйста, расскажи, как ты сюда проникла?

— Перелезла через ворота, — хрипло произнесла она. — Там есть выступ… — Она посмотрела на Роланда. — Я никого сюда не приводила, никто даже не знает, куда я поехала.

Тамара нервно кусала губы.

— Выступ? — эхом отозвался Эрик.

Он впервые за этот вечер внимательно разглядел ее. Джинсы были мокрые и грязные, волосы спутаны, на ладони, которую он держал в руках, запеклась кровь. Он провел пальцем по ране, и Тамара поморщилась.

— Где ты порезалась?

— Я… упала, и на воротах… много острых краев И вот.

Роланд тихо выругался и вышел из комнаты. Эрик не обращал на все происходящее внимания, он пытался прочувствовать все, что произошло с Тамарой этим вечером. Страх, боль, паника. Когда он думал о ней, злость и раздражение проходили сами собой, он только переживал, что не сможет помочь ей, окажись она в опасности, когда он будет спать. Вернулся Роланд, припал на одно колено перед канапе и поставил на стол таз с теплой водой. Он оторвал кусок чистой белоснежной марли и протянул его Эрику. Он наблюдал, как Эрик аккуратно протирал руки и лицо Тамары, очищая от грязи. У Роланда вытянулось лицо, словно он не мог поверить в происходящее. Он принес пузырек йода и собственноручно обработал каждую ранку. Затем он достал из-под плаща чистый бинт и еще один пузырек. Смочив его, он протер каждый палец Тамары.

— Всего несколько царапин, — приговаривал Роланд, когда она болезненно морщилась.

Он остановился на мгновение и усмехнулся.

— Иногда я забываю, какой сейчас век, — сказал он немного застенчиво. — У вас есть прививки от столбняка. А были времена, когда такие вот царапины могли стоить целой руки, если не жизни. — Помедлив, он поймал удивленный взгляд Тамары. — Ты думала, что мы набросимся на тебя при виде крови, как голодные волки?

— Хватит, Роланд, — прервал друга Эрик. — Ты не имеешь права обвинять ее в непонимании. Она находилась под влиянием такого человека. А надо было просто самой все увидеть и сделать выводы. — Он заметил, что Тамара не слушает их, а разглядывает бинт на руках, словно видит впервые.

У Эрика сжалось сердце. Сколько ей пришлось перенести сегодня! Она лазила через заборы, вскрывала двери, а потом еще и узнала шокирующую правду. Надо быть с ней мягче.

— Тамара, ты расскажешь нам, зачем ты сюда пришла?

Она подняла голову:

— Я должна была выяснить. Должна была.

— Значит, Сен-Клер не знает, что ты поехала ко мне?

В глазах Тамары опять появились страх и ужас.

— Никто не знает, что я здесь.

Он должен задать следующий вопрос, хотя это было и непросто.

— Ты приехала, чтобы узнать мой секрет и доложить своему покровителю?

— Я бы никогда так не поступила! — Она помотала головой и выпрямилась. Страх в глазах исчез. — Я была честной с тобой, Эрик. Ты знаешь обо мне такие вещи, которые я никогда никому не рассказывала. Я доверяла тебе. — Голос срывался, и она замолчала.

В этот момент Роланд кивком дал понять Эрику, что удовлетворен услышанным и собирается оставить их вдвоем. Он исчез в темном дверном проеме. Тамара обрела вновь возможность говорить и продолжала:

— Я рассказала тебе о ночных кошмарах, о том, что думала, что схожу с ума. Я открыла перед тобой душу, а ты обманывал меня. Дэниэл был прав. Ты только использовал меня, чтобы подобраться к нему.

Эрику показалось, что в сердце впилась острая игла. Единственное, о чем Тамара мечтала сейчас, — это уйти и никогда его не видеть.

— Я не обманывал тебя, Тамара, — сказал Эрик, превозмогая боль.

— Я понимаю, ты случайно обманул меня.

— Я хотел тебе все рассказать в свое время. Мне казалось, ты еще не готова услышать правду.

— Правду? Ты имеешь в виду твой план, как избавиться от одного надоедливого человека, используя при этом меня?

— Все совсем не так. Я понятия не имел, что Сен-Клер твой покровитель, пока ты сама мне не сказала. Потом я только думал, как защитить тебя от этих подонков.

— Защитить меня? От Дэниэла?

Эрик опустил голову:

— Если бы я лгал тебе, ты бы почувствовала. — Он произнес эту фразу медленно, четко выделяя каждое слово. Она была в бешенстве, и он это чувствовал. — Между нами существует связь, Тамара. Ты не можешь это отрицать. Ты чувствуешь всю силу этой связи. Помнишь, как ты звала меня каждую ночь, как я вызвал тебя на балкон? Могла ли ты тогда поверить, что зовешь меня силой своего разума и я слышу тебя?

— Сон — это совсем другое. Я не могла что-то делать осознанно.

— Могла. Проверь, если ты не веришь мне.

— Нет уж, спасибо. Я хочу домой… и…

— Не говори этого, Тамара, ты знаешь, что это не так.

Тамара внимательно посмотрела на него:

— Я больше никогда не хочу тебя видеть. Я не хочу, чтобы меня использовали как предателя против отдела и Дэниэла.

— Разве я хоть раз просил тебя о чем-то подобном? — Он обнял ее за плечи. — Ты сама обманываешь себя, Тамара, себя и меня. Ты хочешь, чтобы я больше не приближался к тебе? Скорее, наоборот.

Она отчаянно замотала головой.

— Ты хочешь меня. Доказать тебе это еще раз? Ты хочешь меня с такой же сумасшедшей страстью, с какой я хочу тебя. Наша связь становится только крепче, причем это взаимно.

Она беспомощно посмотрела на Эрика:

— Я не могу испытывать к тебе это. Не могу.

— Потому что я вампир?

Она закрыла глаза, чтобы скрыть слезы.

— Я даже не знаю, что это значит. Я знаю только, что ты ненавидишь человека, который стал самым дорогим для меня в целом мире.