Книга Обреченный рыцарь - Владимир Лещенко

В красном углу обширного дома стоял неровный ступенчатый алтарь из грубо тесанного гранита. А на алтаре расположились разномастные идолы. Да какие!

Казалось, хозяева задались целью собрать тут всевозможных злых или просто недобрых богов, божков и боженят, известных в сих краях.

Изъеденные временем деревянные идолы, чур‑баны (князья чуров), каменные древние изображения, среди которых она с неприязнью увидела гиперборейскую Великую мать.

Скифские и киммерийские кумиры с чашами в грубых ладонях, предназначенными явно не для кобыльего молока. Из каких, интересно, курганов их вырыли?

Как‑то даже затесался атлантский Чернокрыл – если Файервинд не запамятовала – из свиты Миктлантьекутли.

Тревога наполнила сердце Файервинд – куда завела ее судьба? Каким богам, или, что вернее, – демонам, тут служили? Какие силы призывали?

Ни надписей, ни знаков, которые могли бы ей что‑то подсказать, она не увидела, и это заставило Файервинд еще сильнее напрячься.

Первое, чему учили Высшие человеческих детей, отобранных для служения на магической стезе, – не верить в совпадения.

Другое дело – как их правильно истолковать…

Ведьма напрягла все свои немалые способности в полную силу. Но ничего, кроме приступа головной боли, это ей не принесло. Похоже, все силы этого места умерли или оставили его много веков назад.

Ах, если бы Файервинд знала, как жестоко она ошибается!

О том, что древнее зловещее предсказание, которому обязан своим существованием странный запрет на строительство здесь кузниц и гончарных печей, во многом связано именно с дурной репутацией данной местности…

Что служители Чернобога избегали даже говорить об этом месте, хотя знали, что тут когда‑то соприкасались подземные и надземные миры. И не говорили именно ради того, чтобы не привлекать лишнего внимания к зловещей тайне. Что, наконец, ради этого тут не выставили охрану, ибо охраняемое поневоле привлекает чужой взор. Хотя если бы знали все тайны, то наверняка не пожалели бы сил, чтобы обнести проклятый лес неприступными стенами с неусыпным караулом.

Впрочем, что толку сожалеть о невозможном?

Хрюканье кабана вывело ее из недоуменных раздумий.

Надо было делать дело, ради которого пришла сюда.

Выйдя, она пару раз всхрюкнула. Секач осторожно втащил пленников в избу и, радостно повизгивая, удалился.

А Файервинд занялась пленниками.

Оттащив их к огромному, вытесанному из дубового комля столу, она связала их тем особым способом, которому научил ее беглый ниппонский ниндзя, за какие‑то заслуги привеченный народом ти‑уд. Вроде и шнурки тонкие, и узлы простые, а ни освободиться, ни разорвать путы – малейшее движение, и петля туго сдавливает шею.

Быстро перебрала скудный скарб. Одежда наверняка отобрана у бродяг и нищих, припасов – высохший чеснок и несколько черных сухариков. В кошельке – одна стершаяся до неузнаваемости медная монетка неведомого царства.

Перед ней были самые жалкие разбойники, каких только можно представить.

Правда, клинки у них не разбойничьи – явно ковались хорошими мастерами.

Причем не краденые – чутье говорило, что мечи помнят руки именно этих прощелыг.

И еще странная магия.

Кстати, вот ею и займемся.

Файервинд разложила на позаимствованном у Парсифаля платке свои колдовские причиндалы.

После некоторых раздумий идея применить Руны Поиска ею была отвергнута – дело это требовало внимания и ювелирной точности, как и вся Рунная Магия.

А ползать по полу, вычерчивая замысловатые символы, у нее не было ни желания, ни времени.

Чары Огненного Глаза тоже не подходили – для этого пришлось бы отрезать у пленников ну скажем палец (либо что другое, более важное), сжечь его, а потом уже, глядя в огонь через Стекло Вечности, узнать, в чем тут дело.

Оставался Кристалл Памяти – особый камешек, притягивавший к себе остаточную магию.

Их у Файервинд было всего два.

Хотя копи, где добывали такие камни, давно уже покоились на дне холодного океана, поглотившего многие земли, амулеты эти никогда не считались особо ценными. Кроме того, Мар‑Гаддон был хотя и строг к своей лучшей ученице, но никак не мелочен.

Так что, пусть и не без колебаний, она принялась водить маленьким искристым камешком над по‑прежнему бесчувственными телами. Закончив действо, долгие минуты она всматривалась в глубь амулета. Потом устало откинулась на скамье, на секунду спрятав лицо в ладонях.

Сомнений не было – эти люди не далее как полгода назад соприкасались с магией того самого загадочного чародея, за наследием которого она охотилась в Британии по воле Мар‑Гаддона. Ее последнее задание неожиданно напомнило о себе.

За спиной колдуньи послышался хрип, сдавленные проклятия. Пленники очнулись.

Мельком Файервинд подумала, что, может, она и в самом деле, как говорит Учитель, теряет сноровку – полагала, что в ее распоряжении будет еще час.

Ну, ладно, будем работать.

– Здравствуйте, – поворачиваясь, улыбнулась ведьма во все тридцать два белых превосходных зуба. – Вы у меня в гостях, так что вам не о чем беспокоиться… Кто же вы такие? Назвались бы уж…

Оба рыцаря ответили ей мрачным сопением, очевидно, проверяя украдкой крепость пут.

– Отвечать надо, когда с вами говорит хозяйка, гостюшки дорогие… – Файервинд недобро сдвинула брови.

Воздух рассекла невидимая плеть, и Гавейн с Парсифалем синхронно взвизгнули, со страхом принявшись оглядываться.

«То ли еще будет!» – про себя фыркнула Файервинд.

– Так кто же вы такие?

– Мы… смиренные слуги Господа нашего… – проблеял Гавейн, – Прости нас, дева лесов. Видно, бес помутил наш разум, что мы покусились на столь прекрасную и достойную даму…

– А, так, значит, вы монахи?

– Монахи… Монахи… – залопотали экс‑рыцари.

– Да? И из какого же вы ордена, святые отцы?

– Мы из монастыря святого Тука! – взвизгнул бородач.

– Да‑да! Святого Тука! – подхватил тевтон.

– Стало быть, из монастыря святого Ту‑ука… – с ухмылкой, от которой у двух бывалых и не самых трусливых людей затрепетали поджилки, протянула Файервинд. – Добро… Как насчет того, чтобы пострадать за веру, монашки? Видите, – она обвела дланью усевшихся вокруг алтаря богов. – Они тут давно одни‑одинешеньки, никто за ними, бедными, не смотрит. Надо их угостить, а? А то неудобно. Они ведь тут хозяева, а мы – гости. Кровушки давно, бедные, не пили…

Файервинд ласково провела ладонью по голове Чернокрыла, и казалось, тот довольно мурлыкнул.