Книга Антитайм-менеджмент - Николай Додонов

Под словом «любая» следует понимать именно любую – как по форме, так и по способу проникновения. Осознаем ли мы, что получаем информацию (например, читая книгу, допускаем это), либо нет (не отдаем себе отчета, что боковым зрением видим картину, висящую на стене).

Влияние прайминга вот в чем: попав в кратковременную память, информация возбуждает ассоциативные связи. Импульс, который мы получили, зажег в долговременной памяти сеть мыслей и воспоминаний. Нюанс в том, что она разгорается постепенно. И на полную ее активацию уходят те самые 5–15 минут, которые нужны для погружения в проблему.

Активация и поддержание этой сети требуют энергии.

Теперь представьте: мы напряженно размышляли над открытием филиала или готовились к выступлению, продумывали презентацию. Нужная картина почти сложилась, как вдруг что-то нас прерывает.

Это может быть телефонный звонок или сообщение в Skype. Всплывающее уведомление о новом письме или сотрудник, который постучал в кабинет. Если срочно не вернуться к тому, о чем мы так напряженно думали, тщательно созданный образ затухнет. Нет модели – нет результата. На что было потрачено время?

Звонок по телефону, на который мы ответили, отправляет в наше воображение новый импульс, который вызывает другие ассоциации. И теперь мозгу нужно выполнить два дела: погасить старые сети и активировать новые. На что тоже требуются энергия и время.

Неприятная новость еще и в том, что во время, когда старые сети не погасли, а новые еще неактивны, мы неспособны к качественному мышлению.

Конечно, это не страшно, если вопрос, который нас отвлек, не требует большого напряжения. Если же его нужно обдумать, то во время переактивации мы не будем способны нормально размышлять.

Представьте, что мозгу приходится постоянно зажигать и гасить разные цепи, когда мы переключаемся между разными задачами. Каждой мы уделяем 5–10 минут, после чего перескакиваем на другую. Очевидно, что в таком режиме мы не сможем толком осмыслить ни одно дело, да еще потратим прорву сил на переключения.

Ко всему стоит прибавить повышенную тревожность, которая неизбежно возникает, когда мы не чувствуем контроля над ситуацией. А тревога, как мы увидим чуть позже, сама по себе очень плохо влияет на способности к мышлению.

Прайминг проявляется не только так. К сожалению, он воздействует и на эмоциональную сферу. Зная это, мы заранее можем приобрести разные состояния: расчетливое, творческое, созерцательное.

Например, мы готовимся к сложным переговорам. И о нашем визави знаем, что он – любитель манипуляций, великолепно владеющий собой, способный легко ввести собеседника в нужное состояние. Единственный способ провести переговоры хорошо – сохранять точный и холодный расчет, не давать оппоненту взывать к эмоциям. Это просто. Достаточно развлечь себя решением нескольких математических примеров, чтобы включить логику на полную мощность и встретить клиента во всеоружии.

Классические исследования эффекта предшествования показывают, как сильно можно повлиять на поведение (и решения) другого человека (без его ведома), если понимать суть прайминга.

Нобелевский лауреат, один из основоположников когнитивной психологии Даниэль Канеман в книге «Думай медленно, решай быстро» приводит несколько примеров экспериментов, который полностью раскрывают суть эффекта предшествования и дают как следует прочувствовать, что такое прайминг.

«Психолог Джон Барг и его коллеги провели эксперимент, который мгновенно стал классическим примером такого эффекта. Студентам Нью-Йоркского университета в возрасте от восемнадцати до двадцати двух лет предложили составить фразы длиной в четыре слова из наборов по пять слов (например, „находит“, „он“, „желтый“, „сразу“, „дом“). Наборы для одной группы студентов содержали слова, которые ассоциируются с пожилыми людьми: „Флорида“, „забывчивый“, „лысый“, „седой“ или „морщины“. Закончив задание, молодые люди должны были перейти в другой кабинет для выполнения следующего теста. Суть эксперимента заключалась в этом коротком переходе.

Исследователи незаметно засекали время, которое требовалось для прохождения коридора. Как Барг и предсказывал, молодые люди, составлявшие предложения из слов, связанных с пожилыми людьми, шли по коридору значительно медленнее.

У „флоридского эффекта“ выделяют две стадии прайминга. На первой стадии набор слов подготавливает мысли о старости, хотя слово „старый“ ни разу не встречается, на второй – эти мысли дают установку на поведение, связанное с пожилым возрастом, то есть медленную ходьбу. Все это происходит совершенно неосознанно. Ни один из студентов на последующем опросе не сказал, что заметил общую тему слов, и все испытуемые настаивали, что прочитанные слова никак не повлияли на их поступки после первого эксперимента. Идею старости они не осознали, но их действия изменились. Этот примечательный феномен – влияние идеи на действие – называют идеомоторным эффектом.

Хотя вы, конечно же, этого не заметили, но и чтение данного абзаца вас тоже настроило на определенный лад. Если бы вам понадобилось встать за стаканом воды, вы бы сделали это чуть медленнее, чем обычно. Впрочем, согласно исследованиям, если вы испытываете неприязнь к пожилым людям, то двигались бы быстрее!

Идеомоторная связь работает и в обратную сторону. В одном немецком университете провели исследование, которое было зеркальным отражением эксперимента группы Барга в Нью-Йорке. Студентов попросили пять минут ходить по комнате со скоростью тридцать шагов в минуту, что составляло примерно треть их нормальной скорости. После этого краткого упражнения участники гораздо быстрее опознавали слова, относящиеся к старости, например „забывчивый“, „пожилой“ и „одинокий“.

Двусторонние эффекты предшествования, как правило, дают согласованную реакцию: если вас навели на мысли о старости, вы будете вести себя, как старик, а „стариковские“ действия вызовут мысли о старости».

Там же, чуть далее:

«Изучение прайминга не только доказало, что мысли о старости заставляют людей медленнее ходить, но продвинулось значительно дальше. Сейчас известно, что прайминг воздействует на все аспекты нашей жизни.

Упоминание о деньгах оказывает странное влияние. Участникам эксперимента показывали список из пяти слов, из которого требовалось отобрать четыре и составить из них фразу на тему, связанную с деньгами (например, список „хорошо“, „работа“, „новая“, „стол“, „оплачиваемая“ становился фразой „новая хорошо оплачиваемая работа“). Другие методы подготовки были менее очевидными и включали в себя ненавязчивое присутствие предмета, связанного с деньгами: забытой на столе пачки долларов из игры „Монополия“ или компьютерной заставки с изображением купюр, плавающих на поверхности воды.

Люди, настроенные на тему денег, становятся более независимыми, чем без этого ассоциативного переключателя. Они почти вдвое дольше пытались решить трудную задачу, не прося экспериментатора о помощи: явный признак повышенной уверенности в себе. Люди с подобной установкой становились эгоистичнее и менее охотно помогали другим студентам, притворявшимся, что не понимают задание эксперимента. Когда экспериментатор неловко ронял кучу карандашей, участники, настроенные (бессознательно) на деньги, помогая ему собирать, поднимали меньше.