Книга История одного преступления. Потомок Остапа - Андрей Акулинин

Вот уже почти два года Левин курсировал по стране на поездах. Приезжал в незнакомый город, покорял сердце какой-нибудь вдовушки, гостил у нее недельку-другую, и снова в путь. Изменялись города и веси, но неизменным оставался вид за окном летящего словно на крыльях поезда. Замечал ли кто-нибудь когда-нибудь, что растущие у железной дороги березы, многие годы склонявшиеся под вихрем проходящих поездов, образовывали совершенный восьмиугольник? Замечал ли кто-то, что из вагона огни ночного города так похожи на звездное небо? Левин это замечал.

Очередной раз находясь в Москве, он снова в переходе метрополитена приобрел очередную «красную корочку» на имя капитана Петрова. Продавцы были другие, а удостоверение – точь-в-точь, как и купленное им много лет назад, даже китель на фотографии не изменился. Этот бизнес в столице процветал, перепродавался или передавался по наследству, так уж «бизнесмены» были похожи друг на друга.

Маленький курортный городок, куда он прибыл вместе с Татьяной, был приятным местом, как и его название – Минеральные Воды. Близость к прифронтовой полосе вначале пугала Левина, но Татьяна, с которой он познакомился накануне у железнодорожной кассы, настояла на своем и позвала к себе в гости «боевого офицера» спецподразделения ГРУ.

Какой холодной и враждебной казалась первая проведенная в городе ночь, какими безжалостными выглядели его темные улицы, когда они с Татьяной шли от вокзала до ее дома. В те минуты он понимал жавшихся друг к другу бездомных собак, сбившихся в стаи. Дорога, одним словом, принесла лишь страх и беспокойство. Еще бы, телевизионные репортажи из Чечни, рассказывающие о зверствах тамошних бандитов, запали в голову. А потом, словно после весеннего дождя, вышло солнце, и грязные дома с мертвыми окнами, за которыми могли прятаться боевики, и отвратительные ночные улицы внезапно расступились перед ним, стали не такими страшными. А тут еще Татьяна провела урок по географии, из которого Левин узнал, что Чечня от Минеральных Вод находится на приличном расстоянии, и не то что снаряд, не всякая ракета сможет долететь до города.

Отношения с Татьяной с самого знакомства развивались стремительно. «Мне кажется, ты неплохой парень, сынок», – на третий день проживания в доме, сказал ему пожилой отец Татьяны, а ее мать, доселе пристально изучавшая его, в знак одобрения приподняла брови и кивнула поседевшей головой. И уже через неделю все стали поговаривать о свадьбе… Провинциальные непосредственности!

Вагон дрожал, а лоб отбивал мелкую дробь по стеклу. За окном резво пролетали железобетонные и деревянные столбы, железнодорожные будки со смертельно усталыми путевыми смотрителями, мелкие вымирающие деревеньки со старыми колодцами и загонами для скота, необитаемые полустанки и люди в желтых безрукавках и безжизненным взглядом. Сзади беспрерывно ходили пассажиры. Открывались и закрывались двери тамбура и межвагонных переходов, отчего усиливался стук колесных пар и стойкий запах железной дороги.

– Огонька не найдется? – послышалось сзади.

Левин убрал голову с холодного стекла и развернулся. Перед ним, слегка наклонившись, стоял молодой человек в военной форме с погонами лейтенанта и держал в зубах сигарету с фильтром.

Левин похлопал себя по карманам брюк и вытащил одноразовую зажигалку.

– В отпуск или командировку? – обыденно спросил он и дал прикурить.

– В командировку, чтоб ей пусто было, – делая глубокую затяжку и выпуская изо рта дым, ответил лейтенант и, теряя интерес к Левину, направился в противоположный конец тамбура, занимая для обозрения свободное окно.

– А я из командировки, – как бы между прочим произнес Левин и закурил вторую сигарету. – Из Чечни еду на побывку.

– А вы что, офицер? – заинтересовался лейтенант, глядя на камуфлированные штаны собеседника и темные дерматиновые тапочки, украденные им в одном из путешествий.

– Капитан. Командир спецгруппы ГРУ. Меня Андреем Александровичем зовут.

Он решил назвать себя по имени-отчеству, ссылаясь на пресловутую субординацию и возраст. На вид лейтенанту было от силы двадцать два – двадцать три года и, скорее всего, он совсем недавно стал офицером. А вот Левин уже разменял возраст Христа.

Лейтенант поспешно вытащил сигарету изо рта и, приняв строевую стойку, представился:

– Лейтенант Величко.

– Да расслабься, лейтенант, не в казарме же мы с тобой. В поезде, как и в бане, все равны. Как звать-то? – Левин сделал шаг вперед и вытянул руку для приветствия.

– Василий, товарищ капитан, – он крепко пожал его руку.

Весь его по-детски наивный и по-деревенски простодушный облик выражал собачье восхищение. В нем было что-то такое искреннее и неподдельное, что Левин не выдержал и широко улыбнулся.

– Ну что, Вася, будем знакомы. У меня, кстати, есть бутылочка хорошего коньячка. Ты не против того, чтобы провести ее дегустацию, а заодно и поговорить о службе?

Бутылку ставропольского коньяка, как и еще много полезных вещей, он позаимствовал в доме у Татьяны. Она стояла много лет в серванте и пылилась, и наверное, и дальше бы скучала, дожидаясь своего звездного часа в какой-нибудь праздничный день.

– А удобно? – лейтенант, смущаясь, опустил глаза.

– Неудобно в гамаке на лыжах, а все остальное сподручно. Мы офицеры или не офицеры, в конце концов?

– Офицеры, товарищ капитан.

– Тогда пошли!

Его купе было свободно. В это время года отдыхающих было немного, поэтому поезда шли полупустыми в обоих направлениях. Договорившись с проводниками, Василий перенес свой скромный багаж к Левину, доселе несколько часов скучавшему в одиночестве, и расположился напротив него. Бутылка коньяка, лимон, палка копченой колбасы, сыр и два яблока – провиант, добытый Левиным перед «бегством» из холодильника подруги, стремительно перекочевал из его сумки на откидной столик…

После третьего тоста, выпитого, как и следует, молча, Левин поинтересовался у Василия целью его командировки.

– Солдат у меня из взвода сбежал. Командир части приказал мне его найти. Живет солдат в Подмосковье. Вот еду к его родителям. Буду убеждать, чтобы их сын вернулся обратно. Короче, товарищ капитан, неприятная история. Взыскание мне уже объявили за слабую воспитательную работу с подчиненными, что ставит жирный крест на моей дальнейшей карьере, – тяжело вздыхая, ответил лейтенант.

– Карьера – не самое главное в нашей жизни. У меня тоже поначалу были проблемы. Даже в свое время звездочку с погон снимали. Пережил. Вот после ранения предложили мне возглавить группу в военно-мемориальной компании. Слыхал о такой?

– Конечно, слышал. Эта компания занимается похоронами военнослужащих.

– Не только похоронами, – разливая по чайным стаканам порцию спиртного, сказал Левин. – Моя группа, например, будет заниматься поиском финансовых средств для строительства памятника бойцам, погибшим в Чечне.

Сам понимаешь, у государства таких денег нет, у мемориальной компании тоже. А памятник вот так вот нужен, – он схватил себя за горло.