Книга Не было бы счастья - Елена Малиновская

Слова мужчины окончательно испортили мне настроение, и я понурила голову. Ладно, буду надеяться, что отец и Дариан не убьют друг друга, а хотя бы попытаются выслушать.

В гостиной между тем царило непривычное оживление. Отец уже находился здесь, видимо, не без помощи виера Норберга забыв о своем обещании подождать меня в коридоре, пока я буду беседовать с Гровером. Он стоял почти в центре комнаты и что-то эмоционально выговаривал Оллреду, размахивая при этом руками, словно ветряная мельница. Несчастный младший следователь не смел отойти от столь важной персоны, но по всему было видно, что разговор его утомил — такие жалобные взгляды он кидал вокруг.

С немалым облегчением я заметила Дариана, который все так же сидел у камина, хмуро прислушивался к разглагольствованиям моего отца и морщился при этом так сильно, будто страдал от невыносимой зубной боли. Мой супруг при виде меня радостно встрепенулся, расплылся в широкой улыбке и вскочил было с кресла, но мой отец подарил ему столь грозный взгляд, что несчастный тут же опустился обратно.

А еще в гостиной присутствовала парочка незнакомых мне мужчин. По-моему, они были в числе тех, которые не так давно ворвались сюда, когда я метнула медальон в камин. Словно братья-близнецы: высокие, мускулистые, в неприметной темной одежде. Правда, один — сероглазый блондин, а другой — кареглазый жгучий брюнет.

Но где же Ами? Я завертела головой, выискивая, где притаилась девушка. Увы, ее нигде не было. Не могла же она спрятаться под диван или кресло!

— Виериссе Амикше еще слишком плохо, — негромко произнес виер Норберг, ответив на мой мысленный вопрос. — С нею работает один из лучших гроштерских целителей. Будем надеяться, он сумеет остановить процесс распада ее личности.

Что?! Я гулко сглотнула вязкую из-за волнения слюну, когда поняла, о чем речь. Если все так, как говорит виер Норберг, то получается, что Амикше грозит печальная участь навсегда остаться слюнявой идиоткой. По всей видимости, это последствия снятия подчиняющих чар. Теперь я не сомневалась, что девушка, как и Дариан, находилась под контролем чужой воли. Но кому все это понадобилось, а главное — зачем?

— Да, вы правы, всегда надлежит искать выгоду в том или ином действии, — согласился со мной Норберг. — По большей части людьми руководит лишь жажда наживы, изредка — страсть. Но правит миром все-таки не любовь, а деньги. Найдете, кому было бы выгодно устранить Дариана как опасного конкурента, — и поймете, кто стоит за всем этим.

Последнюю фразу виер Норберг специально произнес как можно громче, обращая на нас внимание всех, присутствующих в гостиной. Отец споткнулся на полуслове и обернулся к нам. Недоуменно нахмурился, будто ему чем-то не понравились слова моего спутника, который, хвала богам, наконец-то выпустил мой локоть из своей хватки.

— Не понимаю, виер Норберг! — громко проговорил он и презрительно хмыкнул. — При чем тут виер Дариан? Без малейшего уважения к нему заявляю: по этому проходимцу виселица плачет! Это надо же было догадаться — похитить мою дочь! Хвала богине-матери и богине-дочери, что они не допустили самого страшного!

Несчастный Дариан аж подпрыгнул в кресле, когда услышал это обвинение. Умоляюще посмотрел на меня, видимо, оставляя за мной право сообщить отцу важную новость о нашей свадьбе.

— Наглец, мерзавец! — продолжал бушевать отец. — Нет, виселица будет для него слишком мягким наказанием! Я сгною его живьем на рудниках! Он…

Виер Норберг легонько подтолкнул меня в спину, вынудив сделать шаг вперед. По всей видимости, он тоже хотел, чтобы я призналась отцу в своих пьяных подвигах.

— Папа… — Язык с трудом шевелился, было такое чувство, что он распух и стал больше вдвое, а то и втрое. — Постой.

Отец удивленно обернулся ко мне и приподнял одну бровь, ожидая продолжения.

— В общем, вот. — Я помедлила еще немного и все-таки засучила рукав платья, обнажив брачную татуировку.

При виде багрово-черных линий, перехлестнувших мое запястье, отец подавился и закашлялся. Несколько раз сипло втянул в себя воздух, затем подслеповато прищурился, видимо, желая прочесть имя моего мужа.

— Дариан Врейн, — чуть слышно помогла ему я.

Краска так стремительно сошла с его лица, что я испугалась, не потеряет ли он сознание. Стоявший ближе всех незнакомый блондин даже шагнул к нему, видимо, готовясь поддержать в случае чего.

— Так, — хрипло выдохнул отец и рванул ворот сюртука, будто тот его душил. Потом перевел взгляд на Дариана.

Супруг виновато улыбнулся и, в свою очередь, протянул вперед руку с вытатуированным на ней моим именем.

— И когда это случилось? — Голос все еще плохо слушался отца, поэтому я с трудом поняла вопрос — так тихо и сдавленно он прозвучал.

— Ваша дочь и виер Дариан поженились вчера, — без спроса влез в разговор Оллред и зловредно улыбнулся, добавив: — Как призналась ваша дочь, это была любовь с первого взгляда, страсть, которая превыше любых заклинаний и чар!

Я даже подпрыгнула от этих слов. Что за чушь он молотит, откуда вообще взял, что я влюбилась в Дариана? Но тут же вспомнила, что сама не так давно убеждала следователя в силе и искренности своих чувств к законному мужу. Тьфу ты, верно говорят, что лгун всегда рискует запутаться в своих собственных фантазиях.

— Ты беременна? — по-своему отреагировал отец на тираду Оллреда.

— Папа! — Я опять подскочила на месте. — Конечно же нет!

— Они же только вчера познакомились, — снисходительно обронил следователь, которого лично я уже начала ненавидеть. Придушить этого болтуна мало, что он лезет не в свое дело?!

— Как — вчера? — Отец опять рванул ворот сюртука и вырвал-таки с мясом первую пуговицу. Правда, по-моему, даже не заметил этого и продолжил глядеть на меня с откровенным недоверием.

— Так получилось, — промямлила я, желая от стыда провалиться сквозь пол. — Папа, я…

— Ты настоящий позор на мои седины! — грозно заявил отец. Потом не сел, а рухнул в ближайшее кресло и принялся горько вздыхать, массируя при этом виски.

Я пристыженно опустила голову, чувствуя, как глаза щиплет от слез обиды. Конечно, отец вправе негодовать и призывать на меня все кары небесные. Но… Я все-таки ждала, что он проявит хоть какое-то снисхождение. Я как-никак никого не убила и ничего не украла. Просто неожиданно вышла замуж. Разве это преступление?

Стало так обидно, что я готова была расплакаться. Сдерживало лишь то, что в комнате присутствовало слишком много постороннего народа. Нет, я не унижусь до такой степени! Отца тоже можно понять. Он разгорячился, успел обвинить во всех мыслимых и немыслимых грехах Дариана, а тут такой поворот! Получается, его единственная и любимая дочь умудрилась выйти замуж за злейшего конкурента, и ему придется принести извинения за все, сказанное в сердцах!

— Не смейте кричать на свою дочь! — вдруг грозно сказал Дариан. Встал со своего места и подошел ко мне.