Книга Вина Бордо - Александра Григорьева

Однако в XX веке все изменилось. В 1922 году сюда приезжает правнук Натаниэля, барон Филипп де Ротшильд, влюбляется в землю и виноградники и в свои 20 лет принимает бесповоротное решение остаться жить в этом «захолустье» и делать вино. Он был настоящим провидцем и понимал, что может вырасти из Мутона при должных усердии и заботе. Решив производить вино самостоятельно, он загорелся идеей бутилировать его прямо в поместье, вопреки распространенной тогда практике виноделов продавать негоциантам вино в бочках и оставлять дальнейшее бутилирование на волю случая.

В результате на этикетке для урожая 1924 года впервые появляется надпись «mis en bouteille au château» — своеобразный сертификат качества, гарантирующий, что вино было разлито по бутылкам на территории замка. Эту этикетку — великолепное сочетание рекламы и популярного в то время художественного течения кубизма -сделал известный мастер афиш того времени Жан Карлю. Бордоские негоцианты встретили новшество в штыки: «народ не поймет».

Именно на этой этикетке впервые появляется изображение барана, обусловленное- случайной игрой слов. Mouton по-французски означает «баран», по всеобщему убеждению, животное, в полной мере наделенное таким качеством, как упрямство. А не имеющее отношения к этому слову название замка произошло от диалектного варианта слова mont — «гора», из-за его расположения на самом высоком холме Пойяка.

В дальнейшем барон Филипп будет все время обыгрывать эту тему, даже на гербе шато красуются геральдические бараны (с длинными хвостами), поддерживающие щит — стилизованную первую этикетку, да и сам барон Филипп был по знаку зодиака овном, так что во всем отождествлял себя с замком. Он был настолько оскорблен тем фактом, что в 1855 году Шато Мутон удостоили лишь второго крю, что никогда не указывал это на этикетках своего вина, упрямо твердя: «Premier ne puis second ne daigne, Mouton suis» («Первым — не могу, до второго не снизойду, я — Мутон»).

В 1926 году он осуществляет в замке очередное нововведение, построив по проекту архитектора Шарля Сикли Ле Гран Шэ (Le Grand Chai) — длинный погреб, в котором баррики, вопреки бордоской традиции, можно выставить в один ряд (а не в два-три, как обычно принято), что делает работу с вином в барриках гораздо удобнее. Дела продолжали идти в гору до начала Второй мировой войны.

Война застала барона, обладателя опасной при гитлеровской оккупации еврейской фамилии, в Мутоне, но ему удалось перейти Пиренеи и пробиться к французским силам в Марокко, а затем он присоединился к генералу де Голлю в Англии и вернулся освобождать Францию с союзниками. Его жене, матери нынешней баронессы Филиппины, повезло гораздо меньше — она была депортирована в концлагерь Равенсбрюк, где и погибла в 1945 году. Маленькой Филиппике чудом удалось избежать депортации и спастись, всю войну она пережила во Франции…

Несмотря на то что Мутон был оккупирован, большую часть бутылок со старыми урожаями таинственным образом удалось сохранить. То ли их зарезервировали для личного пользования фюрера, то ли замуровали в стену замка там, где теперь сделали музей, — в этом легенды расходятся.

Как бы то ни было, после войны надо было начинать строить жизнь заново. Обычно после тяжких испытаний люди особенно ценят красоту и хорошее вино, и на этот раз никто не остановил барона Филиппа, когда он снова заказал этикетку художнику Филиппу Жюйану, попросив обыграть букву «V» — знак победы (victory), который ввел в употребление Черчилль. На следующий год он заказал этикетку другому художнику, и так родилась традиция. Знаменитый писатель Жан Кокто (1947 год, оригинал рисунка затерялся, и для выставки этикеток 1995 года воспроизвести его попросили лучшего друга и спутника жизни писателя, популярного киноактера

Жана Маре, также не лишенного художественной жилки — во Франции широко известны его керамические изделия), Сальвадор Дали (1958), Генри Мур (1964), Сезар (1967), Хуан Миро (1969), Марк Шагал (1970), Энди Уорхол (1977) -вот лишь несколько громких имен тех художников, которые по просьбе барона создавали для его вина этикетки. Правда, иногда выбирались рисунки уже умерших художников и помещались на этикетке в память о них (Кандинский, 1971, Пикассо, 1973).

От этой традиции в Шато Мутон отошли только трижды. Мутон Ротшильд 1953 года был посвящен 100-летнему пребыванию Шато Мутон во владении семьи Ротшильд, так что на этикетке оказались фрагмент акта о продаже Мутона и портрет барона Натаниэля. В 1977 году Мутон Ротшильд посетила английская королева-мать, и барон, с ее согласия, посвятил ей этот урожай, украсив этикетку ее инициалами. Для урожая 2000 года на этикетку, чтобы подчеркнуть связь времен, был выбран золоченый сосуд в форме барашка, сделанный в баварском Аугсбурге в конце XVI века, из музейной коллекции барона Ротшильда.

Расположенный в непосредственной близости от шэ, музей в замке открылся еще в 1962 году. Здесь выставлены предметы искусства, связанные с вином, которые многие годы собирали барон Филипп, а затем и баронесса Филиппина де Ротшильд. Тут есть и древнегреческие краснофигурные сосуды, и голландские натюрморты с вином, и древнекитайская посуда, и европейские кубки всех форм и размеров, в том числе из гигантских перламутровых раковин-наутилусов.

Эта сокровищница доступна для осмотра туристам-посетителям (заранее предупреждающим о своем приходе), единственный недостаток — нет хорошего искусствоведческого каталога (над этим сейчас работают сыновья баронессы, Жюльен и Филипп) и не выставляются оригиналы этикеток Шато Мутон Ротшильд (кроме аугсбургского барашка). Впрочем, здесь можно увидеть замечательные декоративные статуэтки XVII века, перенесенные на этикетки Шато д’Армайяк (маленький Бахус в тунике, держащий в одной руке гроздь винограда, а в другой — бутылку, приобретенный бароном в 1933 году) и Шато Клер Милон (пара пляшущих шутов, размахивающих колбасой, чашей для вина и своими музыкальными инструментами, купленных в 1970-м).

Барон Филипп умер в 1988 году, собрав свой последний урожай 1987 года — один из лучших миллезимов Мутона за весь XX век (на этикетку баронесса Филиппина поместила памятный портрет барона работы швейцарского художника Ханса Энри). За свою жизнь он совершил немало винодельческих подвигов. В результате многолетней борьбы ему все-таки удалось добиться пересмотра классификации первых крю 1855 года, и в 1973 году Шато Мутон Ротшильд из второго крю становится первым. Вино этого года — единственное, на этикетке которого указан ранг Мутона: добившись своего, барон Филипп опять перестал указывать крю на этикетке — зачем утверждать очевидное?

Помимо своего служения великому Мутону, а также работы с Шато л’Армайяк и Шато Клер Милон, еще в 30-е годы барон Филипп создал негоциантское бордо Мутон-Каде (Mouton-Cadet, «Младший Мутон», сам барон был младшим сыном в семье), которое теперь выпускается как красное, белое и розе, а также красный и белый резерв, не говоря о его проектах в Калифорнии (Opus One, совместно с Робертом Мондави) и Чили (Almaviva совместно с Concha y Toro).

Единственная дочь барона Филиппина, оставившая знаменитый парижский театр Комеди Франсез и сценическую карьеру комической актрисы ради виноделия, продолжает дело отца не менее достойно и экспансивно. В самом Шато Мутон Ротшильд появилось белое вино Ай д’Аржан (Aile d’Argent, «Серебряное крыло») и второе красное вино замка, Ле Пти Мутон де Мутон Ротшильд (Le Petit Mouton de Mouton Rothschild, «Маленький барашек»). Баронесса Филиппина также развила несколько новых линий негоциантских бордоских вин: Коллексьон Барон Филипп (Collection Baron Philippe, AOC Пойяк, Медок, Помроль, Грав, Антр-Де-Мер, Сотерн и пр.), Ле Кюве де Барон э Баронн (Les Cuvées des Barons et Baronnes) — отборные негоциантские кюве «баронов и баронесс», названные в честь многочисленных представителей семьи Ротшильд, например пойяк Барон Натаниэль, сотерн Баронесса Матильда, и пр. Она наладила выпуск свою негоциантских вин в Чили и на юге Франции, а также приобрела в Лангедоке винодельческое поместье Домен де Ламбер (Domaine de Lambert), которое сейчас реконструируется перед выпуском новых вин.