Книга Некромант. Работа словно праздник - Галина Гончарова

— Он привязан к кольцу. Это артефакт, его душа здесь, но у нас договор. Он — служит мне. Я его подпитываю. И отпущу на новый круг перерождения либо когда умру, либо, если он пожелает — раньше.

— Не дождешься. Мне и так интересно…

— Вот. Технически можно так поступить.

— практически же?

— Это очень серьезная некромантия, на которую способны только подобные мне.

— Только?

— По дури можно многое наворотить. Но… надо еще найти того, кто эту дурь проявил.

— Ага. То есть пока мы знаем, что души привязали. У обеих.

— да.

— А кто, к чему, когда…

— И зачем — вот вопрос.

Кайно потер лоб.

— ты с этим можешь разобраться?

— попробую. Но вещи мне нужны будут. От обеих. Что-то, с чем они живые имели контакт.

— Это есть. Кстати — можем вернуться. Срезать волосы, или что еще…

— Нет. Там они мертвые. И хороните вы их, как положено. В лиловом и золотом.

Кайно кивнул.

— Ну да. Погребальный наряд же…

— делается для мертвой. Шьется после смерти, то есть подгоняется. А мертвая плоть мне сейчас тоже не поможет. Что-то, что взято у живых, с живой душой, понимаешь?

— У матери есть медальон с волосами Ливеллы.

— Пойдет.

— Только… сейчас она уже спит. Не хотелось бы…

— А самому заглянуть и взять?

— Раш…

— понял я, — отмахнулся Таши. — Тогда я сейчас иду спать, а завтра днем поговорю с твоей матерью. Уж как-нибудь…

— Я заплачу за неудобства.

— да уж будь любезен… и молодым некромантам тяжело на солнышке, а уж мне-то, старику… годы мои, годы…

— а крышку от саркофага ворочал, как молодой.

— Так мы сильнее людей. Мы ведь и выведены, как слуги листэрр, с их кровью. Ну и силы у нас побольше…

— Творцы…

Таши спорить не стал. Хотя по интонации было видно, что Ладорат листэрр решительно не одобряет.

Оставалось дойти до поместья и отправиться спать.

* * *

Утром некромант гримировался особенно тщательно. Осмотрел руки в пятнах, подергал бородку, высовывающуюся из-под капюшона, вздохнул.

Ладно. Шалотта тем и хороша, что кутаться в нее можно с ног до головы.

И отправился на поиски матери Ладората.

Женщину он нашел практически сразу, в гостиной, где та гоняла служанок. Девчонки протирали здоровущую люстру, а таша Ладорат командовала парадом.

— Таша Ладорат, мое почтение.

— сатро Раш. Доброго утра. Я могу вам чем-то помочь?

— Можете, — перешел к делу Таши. С такой проще было не вертеть, а сказать все просто и ясно. — где мы можем поговорить, чтобы нас не подслушивали?

Женщина молча кивнула на дверь. И вышла первой.

Таши проследовал за ней до небольшого кабинета. И не мог не отметить, как схожи вкусы у матери и сына. Только цвета тут были чуть полегче. Зеленый, голубой, бежевый… а так — почти копия. И стол здоровущий.

— Итак?

— Таша Ладорат, мне нужно что-то от вашей дочери.

— Зачем?

Таши не стал церемониться со старухой. Такую хоть об стену лупи. И коротко объяснил, что именно ему нужно. И насчет привязанной души, и…

Женщина слушала молча. А потом кивнула, опять напомнив Кайно Ладората.

— Медальон сейчас у мужа. Пройдем к нему.

Таши молча поклонился.

— Сатро Раш… вы сможете освободить душу моей дочери?

— Смогу. Но мне надо узнать, к чему она привязана. И кто это сделал.

— я рассчитываю на вас, — просто сказала старуха.

Таши шел за женщиной, смотрел на прямую спину — и думал, что и Лейри и Каирис так себя не вели бы. Девушки были слишком человечны. А старуха — она была больше госпожой, чем женщиной. Она привыкла повелевать. Вот и вымерзло в ней многое человеческое.

Нет, как бы там жизнь не повернулась…

Женщины могут быть сильными, умными, яркими. Они могут рваться во власть, получить ее и даже успешно с ней справляться. Но ради них же самих — не стоит давать женщинам в руки эту опасную игрушку. Она яркая и красивая, но это всего лишь чешуйки на ядовитой змее.

Пожилая женщина медленно поднялась по лестнице. Прошла в комнату мужа.

И — изменилась. Хотя и не сильно. Но выглядело это так, словно из-под сугроба выглянул подснежник. Мужа она, определенно, любила. Только вот слишком сильно ее поломала власть. И проявлять эту любовь выходило все хуже и хуже.

— Милый, как ты себя чувствуешь?

— Живу, Мила. Живу…

— мне нужен медальон с волосами Ливелллы.

— Зачем?

— чтобы маг, которого нанял Кайно, попробовал что-то установить по нему.

Таши деликатно отвернулся.

Уютная комната. Светлая, большая, кровать большая — супруги явно спят вместе. А на стене…

Р — раш!!!

Таши дернулся так, словно его шилом ткнули. И мгновенно оказался у портрета.

Красивая девушка. Яркая, умная…. О нем говорил Фирт! О нем, несомненно. А еще…

Руки некроманта прошлись над портретом. И ощутили явственное тепло. И не только тепло. Пульсация жизни… ее не должно быть в простом холсте, но она там есть, она бьется… неупокоенные души — это тоже ведомство некроманта. И распознать такую он сможет.

— Таша Ладорат!

Голос прозвучал так резко, что женщина даже дернулась. Но не разозлилась. Она была умна — и видела, что ее зовут не просто так.

— Да?

— Давно у вас этот портрет?

— Н — нет…

— Откуда он!? — почти прошипел Таши.

— Сын нарисовал. За день до смерти Ливеллы…

Таши выругался на лаарси.

— Да!? просто так взял и нарисовал?!

— В чем дело, молодой человек? — подал голос больной с кровати.

Таши вдохнул. Выдохнул.

— В том, любезнейший, что душа вашей дочери заключена в этот портрет. И если его от вас не убрать — долго вы не проживете.

— ЧТО?!

Таша Ладорат взвилась не хуже некроманта.

— вы понимаете, о чем говорите?!

— Более чем. Работа такая, — огрызнулся некромант. — Слуги где?

— Сейчас позову.

— Вот и отлично. Это надо немедленно снять. И в доме наверняка есть второй такой портрет. Дочери Рейно.