Книга Остров Локк - Том Шервуд

Раздумывать было некогда. Я знал, что применить оружие смогу лишь в самом крайнем случае. А пока…

Я схватил топор и отрубил верёвку, удерживающую плот возле корабля. Затем бросил топор в короб, выхватил оттуда весло и, стараясь не сбить дыхание, принялся грести. Куда? Конечно же, в сторону Белого острова. Там, может быть, я найду удобное для высадки место и, захватив оружие и самые ценные вещи, скроюсь на берегу.

Об остальном я думал уже на ходу. От лагеря до корабля ближе, чем от корабля до моего острова, да и ход у шлюпки, разумеется, быстрее, чем у моего плота. Так что, когда Стив и Герберт доберутся до “Дуката”, я буду ещё только на полпути к острову. Но с другой стороны, если они не останутся на корабле, а отправятся за мной в погоню, это будет означать, что их цель – это я. В этом случае придётся достать из короба оружие.

Усталость тянула меня за руки и ноги, спину разламывало болью, но я работал веслом, не щадя себя.

Остров приближался убийственно медленно! Наконец, когда, по моему предположению, было пройдено две трети пути, я опустил весло и оглянулся. Шлюпка миновала корабль! Значит, я нужен им во что бы то ни стало. Ещё несколько минут я вяло пошевелил веслом, затем отложил его и с усилием разогнул скрюченные пальцы. Хорошо. Если вы так хотите, то мы покажем наши клыки.

Я оглянулся, прикидывая, на какое расстояние бьёт мушкет, а на какое – ружьё. Оглянулся – и не поверил себе. Шлюпка, разворачиваясь, уходила назад.

ЛАГУНА

Голова закружилась, во рту появился привкус горечи. Знать бы в Бристоле, когда мечталось о путешествиях, что придётся переживать подобное! Я плюхнулся на сундук, уронил руки, закрыл глаза. Как бы то ни было, а отдых я заслужил.

Успокоив дыхание, я выправил развёрнутый волнами плот, медленно двинул его вокруг этого неприступного Белого острова. Мне думалось, что если плыть вокруг него, то каким бы большим он ни был, рано или поздно обнаружится берег, достаточно пологий для того, чтобы к нему пристать. Но то, что мне встретилось, превзошло все мои ожидания.

Открылось место, где огромная, почти отвесная стена из белого слоистого камня оказалась как бы разрезанной коридором. Не раздумывая, я направил туда плот и некоторое время плыл между высоченных сумрачных стен. Временами эти стены настолько сужались, что я до обеих мог дотянуться веслом. После двух или трёх незначительных поворотов они стали заметно ниже, коридор посветлел и, наконец, плот выскользнул на открытое пространство. И сердце моё замерло.

Внутри острова было запрятано синее, гладкое, овальной формы озеро. Напротив меня и справа, вдоль подножия скал, тянулась серповидная лента ослепительной зелени. Лес! Хотя и маленький, но лес, настоящий! И там, между водой и зарослями, светлел широкий песчаный пляж. К нему-то я и направился.

Когда плот мягко ткнулся в песок, из зарослей вылетела большая птица с ярким красно-белым оперением. Шумно хлопая крыльями, она описала круг надо мной и скрылась в ветвях.

– Прибытие состоялось, – сказал я вполголоса и поклонился в сторону леса.

Я привязал к верёвке тяжёлый железный лом и вынес его на берег – вместо якоря. Затем лёг на горячий песок, опустил в ладони лицо, вытянулся и затих.

Тело настойчиво требовало отдыха, и я с удовольствием поспал бы, но всё же решил остаток дня провести по-другому. Вынес на берег всё с плота, затем снял с палубы опустевшие сундуки. Соорудив из сундуков и бочки что-то вроде стены, я протянул от неё к ближайшим деревьям две верёвки и развесил на них мокрые одеяла и одежду. Моя добыча не поместилась на них, и оставшиеся одеяла я разложил прямо на песке. На плоту я оставил всё оружие, порох и еду. Кроме того, возле средней мачты установил большую бочку и опустил в неё три маленьких бочонка, парусиновое ведро и ковш с длинной ручкой. Теперь можно было и отдохнуть, но перед этим я заставил себя позаботиться ещё об одном.

Вытащив из кучи инструментов два заступа, соединил их так, что железные “клювы” сложились в виде креста, и плотно обмотал деревянные рукояти тонким шнуром. Получился довольно удобный якорь.

Отплыв на десяток ярдов от берега (на всякий случай), я сбросил якорь вниз и только после этого заснул.

НОЧНОЙ ПОХОД

Проснулся, когда небо уже стало чёрным. Поел сухарей с мёдом и допил воду, оставшуюся в бутылке.

Вода-то и была предметом моих дальнейших забот.

Покопавшись в вещах, нашёл новенькую белую простыню и безжалостно разорвал её. Отделив две длинные узкие полоски, аккуратно обмотал ими кисти рук. Ладони мои вспухли и саднили, и я прекрасно понимал, что если сотру их до крови, то останется только одно: пропадать.

Затянув завязки на запястьях, поднял якорь и взялся за весло.

С трудом нашёл начало пролива, соединившего озеро с океаном. Но гораздо больших хлопот стоило пройти по этому узкому коридору. В нём оказалось совершенно темно. Каждый раз, когда скалы безжалостно таранили плот, я с трудом удерживал равновесие и бранил себя за то, что не предусмотрел никакого огня на палубе. Даже маленький факел намного облегчил бы моё путешествие.

Последний поворот, ещё несколько взмахов веслом – и мягкие волны океана принялись покачивать мой корабль. Я развернул его влево и, восстанавливая в памяти дневной маршрут, поплыл вокруг острова. Полная темнота. Ни останков “Дуката”, ни противоположного острова не было видно, горела лишь яркая точка костра в нашем лагере. Волны слегка покачивали плот, и точка то исчезала, то появлялась, но я твёрдо держал направление. Наконец, костёр затух, но это уже не имело значения: я был возле берега. Всё к лучшему, пусть спят! Осуществить задуманное я могу лишь в совершенном секрете, в темноте и безмолвии.

Пристав к берегу примерно в ста ярдах правее лагеря, я взял якорь, вынес его на берег, на длину верёвки, и неслышно вдавил заступ острым клювом в песок. Затем, двигаясь тишайшим образом, выгрузил бочонки, ведро, ковш. Без труда отыскав ручей, перенёс к нему всё это хозяйство и со всей осторожностью принялся наполнять бочонки. Потом взял один из них и понёс к плоту. Эту воду истратил на то, чтобы вымыть изнутри большую бочку.

У меня не было сомнений, что тишина ничем не потревожена, но когда я вернулся к роднику, то замер и похолодел: здесь кто-то стоял. Рука моя метнулась к поясу и вцепилась в рукоять пистолета. Тень у родника пошевелилась, и из темноты ко мне шагнул кто-то из близнецов.

– Это вы, мистер Том? – прошептал он и тронул меня за рукав.

– Привет, Малыш, – тихонько отозвался я, убирая руку с пистолета и вытирая пот.

– Мистер Том, нас никого больше не будут брать на корабль, – быстро зашептал он, – но все теперь знают, что у вас есть еда и вода и что мистер Стив ничего не смог вам сделать. Он весь день был злой, очень злой, и мистер Герберт был злой, забрал себе вашу флягу, а вы набираете воду?

– Кто-нибудь видел, что ты ушёл из лагеря? И вообще, как ты узнал, что я здесь?