Книга NATO точка Ру - Дмитрий Рогозин

— А почему вы не пошли в этом году на «Русский марш»?

— Я был в это время в Белграде на собрании ветеранов добровольческого движения. А в прошлом году я участвовал в «Русском марше». Но есть и другая причина. В патриотическом движении есть разные крылья: кондовое бабуринское, модернистское — в «Родине», а есть группировки, исповедующие так называемый национализм крови. И между собой они никогда не могли договориться.

А вообще я предрекаю победу новым патриотам на свободных демократических выборах в России. Альтернатива нужна всегда. В 2003 году Путин мне много раз говорил о своей заинтересованности в реальной многопартийности. И то, что сейчас существует одна партия «Единая Россия», не вина власти, а беда нашего общества, которое продемонстрировало свою немощь. Когда у меня были неприятности в «Родине», за меня не заступились, народные массы не устроили митинги: мол, не дадим вождя в обиду!

— Почему?

— Общество незрелое, конформистское. Как Москва скажет — так и будет. Поэтому в Думе сегодня сидят участники «Ледового шоу», скоро там будут раздавать мячики с ленточками или коньки, а зал пленарных заседаний зальют льдом.

— Не видите ли вы проблемы в том, что выборы в Думу, по сути, впервые не признаны Западом?

— Я разочарован позицией Запада. У меня нареканий к выборам побольше, чем у них. Но это не означает, что они должны ставить под сомнение легитимность парламента. Они не имели права вести себя так дерзко.

— Правда, что Путин очень на вас рассердился, когда вы голодали из-за монетизации?

— Да, он мне на ухо тогда сказал такое, что до сих пор помню… Сейчас мы с ним постоянно не общаемся, но в принципе всегда были доверительные отношения. И даже когда он обижался на меня, я просто честно делал свою работу. Меня лишали права высказывать точку зрения моих избирателей с трибуны Думы. Я боролся за честь парламента.

— Теперь за внешнюю политику будет отвечать Дмитрий Медведев. Вы с вашей жесткой линией его устроите или нет?

— Надо Медведева спрашивать, устрою я его или нет. Насколько мне известно, Медведев и Путин действительно очень тесно связаны. Я бы сказал, что ближе людей по психологической совместимости нет. Поэтому утверждения, что Медведев более либеральный политик, — это журналистские уловки. Они с Путиным очень похожи.

Угрозы войны нет, и слава богу

Источник: «Газетами». 14.01.2008.

— Дмитрий Олегович, кажется, еще совсем недавно вы грозились российским властям неким планом «Б», после того как не была зарегистрирована близкая вам оппозиционная партия «Великая Россия». Ваше назначение — это что, и есть план «Б»?

— Конечно, ведь на «Б» начинается и Бельгия, и Брюссель.

— Со стороны выглядит как своего рода сделка с Кремлем. Вы отказались от активных оппозиционных действий, в том числе уличных, не участвовали в думской кампании, а в ответ получили довольно высокий пост.

— Не так. Для начала — я не вхожу в партию «Великая Россия», ее возглавляют мои товарищи. Они находятся в стадии судебных разбирательств по поводу отказа в регистрации партии, и мое участие в разбирательствах не требуется. Говорить о сделке некорректно, потому что я имею определенную биографию, из которой видно, что ни на какие сделки я никогда не шел. Однажды мне пришлось даже оставить все посты во фракции и партии «Родина» ради спасения политического проекта.

— Проект не спасли тем не менее…

— Я, по крайней мере, дал такую возможность. Что касается внешней политики, то я не вижу никаких разногласий в этом вопросе с Владимиром Путиным и с той линией, которую он последовательно проводит. Поэтому предложение о новой работе я принял, хотя оно и предполагает смену места жительства моей семьи. Зато позволяет добиться важных результатов для страны. Уверен, мое назначение — это решение лично Путина, без советов каких-то посредников.

— Все-таки остается не очень ясным, как можно из кремлевской опалы выбраться в послы?

— Вопрос не по адресу. Я сам был удивлен, что во мне возникла потребность. Но в истории страны были такие периоды, когда в тяжелые времена, в годы противостояния врагу некоторые опальные генералы и военачальники возвращались. И потом сыграли определенную роль.

Польза, которую я принесу на этой должности, может оказаться гораздо большей, чем любая другая деятельность во внутренней политике в тех условиях, в которых мы сейчас находимся. В России наблюдается определенный тупик в развитии альтернативных политических проектов.

— Послушайте, что вы со своей любовью к ярким акциям и заявлениям собираетесь делать на скучной дипломатической работе в столице еврочиновников?

— Миссия России при НАТО в Брюсселе — это серьезная команда, состоящая из гражданских сотрудников и из военного представительства. Но предстоящая работа связана не с сидением в кабинете, чего бы я для себя никак не хотел. Это постоянные переезды и командировки по всей географии блока, это деятельность на острие войны и мира.

России надо найти новое качество в отстаивании национальных интересов. Сейчас у нас нижняя точка в отношениях с НАТО. Ситуация крайне нестабильна, мы находимся в состоянии яростного спора с блоком по ПРО, по выходу России из кабальных соглашений типа ДОВСЕ. Серьезные разногласия у нас по трактовке международного права, по Косову.

А все громкие политические заявления должны находиться в русле политики, которую вырабатывает президент. Самодеятельность хороша в интерпретации, а не в искажении основного посыла главы государства. Я политик, а политику ведь надо не телеграммы писать от Юстаса Алексу, а идти смело на дебаты. На дебаты в парламентскую ассамблею НАТО, в европейский парламент, встречаться с лучшими перьями западных газет. Надо перенести спор из кабинетов в широкие массовые аудитории Европы, надо обсуждать с ними проблемы безопасности, волнующие Россию, и пытаться убедить их в нашей правоте. Ведь посмотрите, как само НАТО в Москве работает. У них здесь свой центр, они сотрудничают с ведущими научными институтами и нашими молодыми специалистами, старательно всем доказывают, будто НАТО — не военная машина, а передовой отряд западной демократии. А мы что делаем? С нашей стороны идут одни дипломатические консультации. А это неправильно. Мы должны овладеть азами публичной дипломатии. Это могут сделать только политики.

— То есть вы полная противоположность прежнему российскому послу при НАТО Константину Тоикому?

— Он бывший директор Федеральной погранслужбы и кадровый офицер. Безусловно, очень опытный и способный, но у нас совершенно разная подготовка.

— НАТО угрожает России?

— Угрозы войны нет, и слава богу. Но существует гипотетическая военная угроза, потому что есть продвижение военной машины НАТО к российским границам, и это вряд ли нам может нравиться. Кроме того, есть какие-то невнятные намеки по ДОВСЕ. Наши партнеры ругают нас за выход из договора, а сами в принципе не хотят ратифицировать соглашение. Это совершенно не джентльменское поведение.