Книга Один день без Сталина. Москва в октябре 41- го года - Леонид Млечин

Руководивший расстрелами начальник областного управления Фирсанов получил орден Красного Знамени, стал генералом и благополучно прожил девяносто с лишним лет.

16 октября по приказу Берии были уничтожены сто тридцать восемь заключенных Бутырской тюрьмы, среди них видные в прошлом чекисты, например начальник личной охраны Ленина в 1919—1924 годах Абрам Яковлевич Беленький. Майор госбезопасности Беленький служил особоуполномоченным при наркоме внутренних дел. В мае 1938 года его арестовали, через год приговорили к пяти годам лишения свободы «за антисоветскую агитацию», а 7 июля 1941 года вновь судили и на сей раз приговорили к смертной казни.

17 октября расстреляли бывшего члена коллегии ВЧК Михаила Сергеевича Кедрова. В июле он был оправдан Военной коллегией Верховного суда, но приказ наркома Берии значил больше, чем вердикт Верховного суда.

Берия, составляя списки тех, кого следовало уничтожить, распорядился: «Следствие прекратить, суду не предавать, немедленно расстрелять». Когда его самого — после смерти Сталина — посадят на скамью подсудимых, Лаврентий Павлович признается: «Это была настоящая мясорубка»…

Сохранился документ, подписанный наркомом внутренних дел и датированный 18 октября:

«Сотруднику особых поручений спец. Группы НКВД СССР

старшему лейтенанту госбезопасности Семенихину Д.Э.

С получением сего предлагается вам выехать в город Куйбышев и привести в исполнение приговор — к высшей мере наказания — расстрелять следующих заключенных…

Об исполнении донести».

28 октября в поселке Барбыш под Куйбышевом (Самара) по указанию Берии расстреляли двадцать осужденных. Некоторых вместе с женами. Среди них были восемь Героев Советского Союза и один дважды Герой — бывший генерал-инспектор военно-воздушных сил генерал-лейтенант Яков Владимирович Смушкевич.

В Испании он был старшим советником по авиации, воевал под псевдонимом генерал Дуглас. За бои в небе Испании получил «Золотую Звезду» Героя Советского Союза. На Халхин-Голе он командовал действиями авиации, за что удостоился второй «Золотой Звезды» и возглавил всю военную авиацию.

«Среди многих авиационных командиров высоких рангов, с которыми сводила судьба, — писал нарком авиапромышленности Алексей Шахурин, — я не встречал человека такой отваги, такой смелости суждений, такого обаяния, какими обладал Смушкевич. Видел я его и во время встреч со Сталиным. Свое мнение Яков Владимирович всегда отстаивал смело и настойчиво».

Смушкевич попал в авиакатастрофу, выжил, но во время аварийной посадки ему перебило ноги. Чекисты забрали его с больничной койки.

15 ноября 1941 года Берия обратился к Сталину с просьбой разрешить ему немедленно привести в исполнение уже вынесенные смертные приговоры, а также наделить особое совещание НКВД правом приговаривать к высшей мере наказания.

По существовавшему тогда порядку расстрельные приговоры военнослужащим утверждались Военной коллегией Верховного суда, а затем комиссией политбюро. Это требовало времени, а Берия не хотел ждать. Случалось, что судьи или комиссия политбюро пересматривали приговор. Через день просьба Лаврентия Павловича была оформлена решением Государственного Комитета Обороны. Приговоренные к смерти лишились последнего шанса уцелеть — иногда в Москве все-таки отменяли липовые приговоры. А НКВД получил право расстреливать людей без суда и следствия, просто оформляя дело решением особого совещания.

Аресты военных по выдуманным обвинениями продолжались, несмотря на то что шла жестокая война и каждый кадровый военный был нужен на фронте. В первый год войны чекисты арестовали большую группу генералов. Тех, кого не расстреляли в октябре сорок первого, уничтожили на следующий год. Масштабы арестов среди генеральского состава свидетельствовали о том, каким большим осведомительским аппаратом была пронизана военная среда. Особисты держали под подозрением всю армию и огромное число людей заставляли доносить на боевых товарищей и сослуживцев.

Обвинительные заключения по делам арестованных генералов свидетельствуют о том, что немалое число военачальников в своем кругу откровенно говорили о причинах катастрофы лета сорок первого и о роли самого Сталина в подрыве обороноспособности страны. Значит, в офицерской среде понимали, почему армия отступила до Москвы. Но большинство из осторожности держало подобные мысли при себе.

ВОКРУГ ОДНИ ШПИОНЫ

Настроения москвичей беспокоили власть и чекистов с первого дня войны.

Еще 22 июня, в первые часы войны, ведомство госбезопасности подготовило план агентурно-оперативных мер. Среди них — решение немедленно провести в городе аресты по признакам: «терроризм, диверсия, вредительство, шпионаж германский, итальянский, японский, шпионаж другой, бактериологическая диверсия, троцкисты, бывшие участники антисоветских политических партий, сектанты-антивоенники, разные антисоветские элементы». За несколько часов по самым нелепым обвинениям — превентивно — арестовали более тысячи человек.

Для обширной агентурно-осведомительской сети чекисты определили основные направления деятельности:

1) вскрытие контрреволюционного подполья и деятельности иностранных разведок;

2) выявление антисоветской и уголовно-преступной деятельности контрреволюционного элемента, авторов контрреволюционных листовок, лиц, проявляющих пораженческие настроения;

3) изъятие незаконно хранящегося у населения оружия, боеприпасов, взрывчатки;

4) освещение политических настроений среди населения.

Московское управление внутренних дел возглавлял Михаил Журавлев, а управление госбезопасности — старший майор госбезопасности Петр Николаевич Кубаткин.

Карьера Кубаткина, окончившего четырехклассную сельскую школу и пять месяцев проучившегося в Центральной школе НКВД, началась с организации убийства.

Бывший член ЦК партии, один из руководителей Коминтерна Карл Радек, известный всему миру борец за мировую революцию, был перед войной приговорен к десяти годам тюремного заключения по мнимому делу «антисоветского троцкистского центра». Поскольку инкриминировать ему было вовсе нечего, не удалось вынести смертный приговор. Но вождь не хотел оставлять Радека в живых. В тюрьме чекисты его зверски убили.

В 1961 году генерал-лейтенант госбезопасности Павел Васильевич Федотов, вызванный для объяснений в ЦК, рассказал, что материалы, относившиеся к бывшим руководящим работникам, Берия докладывал лично Сталину, который и решал их судьбу.

— Убийство Радека, — сообщил генерал Федотов, — было совершено по указанию Сталина.

Павел Федотов служил в главном управлении государственной безопасности НКВД заместителем начальника 2-го (оперативного) отдела. Вместе с ним служил Кубаткин, который в мае 1939 года лично руководил убийством Карла Радека, содержавшегося в Верхне-Уральской тюрьме.

«Первый раз, — установила комиссия под руководством председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Николая Михайловича Шверника, — он возил с собой некоего Мартынова, якобы заключенного (личность не установлена), который был помещен в одну камеру с Радеком, преднамеренно учинил с ним драку, но убить Радека не смог и был увезен Кубаткиным из тюрьмы.