Книга Медовый месяц - Ирина Лобановская

Он, конечно, не собирался рассказывать о том, что оказался даже не в состоянии найти места для встреч. Эти нюансы и детали не для ушей его приятелей-несмышленышей.

— Очень хорошо сразу ее обнять, ну, или там погладить по щеке, по ладони, по плечу… В общем, действовать надо исключительно по прямой и по касательной. — Сашка хохотнул. — Девицам это всегда нравится. Вообще они поощряют и приветствуют любые к ним прикосновения, всегда относятся к этому положительно и одобрительно. Это для них всегда актуально. Хотя иногда могут и губки надуть. Дескать, чего лезешь? Но только для вида. Если сахар не размешать, он останется на дне чашки… Ну, поухаживаешь за ней там неделю-другую — затягивать это дело не стоит, я не советую! — и спрашивай в открытую, когда, мол, и где?

Скептик Шура снова недоверчиво хмыкнул.

— А ты не завираешь? — с сомнением уставился на него Саня. — Далеко не всякая сразу согласится. И потом… — Он чуточку помялся и смутился. — А если она девушка?..

Шура тоже с интересом уставился на Сашку. Что он теперь соврет? Как станет выкручиваться и что сочинять?

— Да, тут есть некоторая небольшая проблема, — глубокомысленно изрек Сашка. — Надо учиться с ходу отличать девушку от женщины. Еще до всего остального…

— Ну, Гребенкин, ты даешь! — изумленно ахнул простоватый и наивный Саня. — И как же это сделать, мужчина Саша? В смысле, заранее?

— А так! Слушай сюда! И внимательно! — рванулся вперед без всяких тормозов Сашка. Его явно заносило в заоблачные дали и поднимало на опасные высоты, куда забираться ему пока не следовало. — Девушки — они всегда застенчивые, робкие… У них еще нос не дорос. А женщины все разбитные и твою руку с плеча никогда не сбросят. Даже очень ей обрадуются.

— Хочешь сказать, все без исключения женщины в любой момент готовы лечь в постель с кем угодно, например с тобой? — без обиняков уточнил Шура.

Сашка почувствовал, что зашел в тупик и несет ахинею. Но сдаваться не собирался.

— Примерно так! — заключил он.

— Бред! — отверг Шура. — Полная ерунда! Так не бывает и не может быть! Потому что еще есть взаимное влечение, симпатия и любовь, в конце концов! А ты толкаешь нам голую физиологию и пытаешься ее выдать за эталон! Ну и логика! Да в отношениях двоих людей вообще нет и не может быть стандартных образцов, кроме чувств! Понимаешь, да? И законы там чаще всего свои собственные.

Шура казался по-своему абсолютно правым.

— Ты ни в чем пока не разбираешься! — нагло заявил Сашка. — Вот найдешь себе девицу и тогда все уразумеешь! Жизнь заставит и научит!

— Ну ладно, не ругайтесь! Чего спорить по пустякам? — остановил приятелей Саня. — Ты давай, мужчина Саша, расскажи, как правильно целоваться. Можешь даже показать.

— На ком это? — растерялся Гребениченко.

— А на мне! — с ходу сориентировался Саня.

Сашка помялся:

— Ну, ты придумал… Как это?.. Мы с тобой ни с того ни сего начнем сейчас целоваться? А вдруг кто-нибудь увидит?..

— Да кто? — Саня повел рукой вокруг. — Никого нет! Все давно разошлись по домам!

Приятели стояли на заднем дворе школы.

— И ты не рассказал ничего о постели. Как ты чувствуешь, что уже можно и ты готов? — продолжал настойчиво допрашивать Саня.

Ну и дотошный…

Шура молчал, глядел насмешливо, но, видимо, тоже был не прочь услышать продолжение урока.

— А это тоже тебе показывать? — совсем перепугался Сашка. — Ты чего, Наумов, совсем сдурел?! Свою готовность ты вообще сам прекрасно почувствуешь… Вот тут… — он показал на себе рукой, — у тебя станет все твердое, как деревянное…

— Ну да? — не слишком поверил Саня. — Еще никогда у меня ничего не застывало… Надо попробовать потренироваться на какой-нибудь девахе постарше… Ты мне выбери, чтобы точно была женщина!.. Без ошибки! А теперь целуй…

— Ты опять, наверное, накурился? — брезгливо спросил Сашка.

Саня Наумов начал курить раньше всех в классе.

— А разве не бывает курящих женщин? — разумно спросил Саня. — Ты, Гребенкин, если взялся за гуж, так давай учи!

— Моя не курит! — пробурчал Сашка.

И нехотя подчинился. В общем-то ему нравилась роль опытного наставника, но его знания и умения не стоило преувеличивать, завышать и возводить в беспредельно высокую степень. Все-таки Саня мог бы ограничиться и остановиться на теоретическом материале. Более чем достаточно на первый раз. Однако друга усиленно потянуло к практике…

Пока Сашка передавал свой поцелуйный, не слишком пока богатый опыт Сане, Шура внимательно наблюдал за ними и тоже старался кое-что усвоить и запомнить, извлечь для себя некоторые детали.

Только трое друзей не подозревали, что из окна школы за ними в ужасе наблюдала одна из учительниц…

Назавтра Владимира Александровича срочно вызвали в школу.

— Ты что там натворил? — удивился он.

Саша учился хорошо и хулиганством никогда не отличался.

Сын недоуменно пожал плечами:

— Сам не пойму… Как-то очень странно…

Хотя один грешок за ним водился… На переменах младшеклассники часто играли в орлянку, иначе — в трясучку. И ловкий Гребениченко, пользуясь своей силой, увидев игру, тотчас отбирал у них деньги и каждый раз при этом заявлял:

— В фонд мира! Будьте сознательными!

Но кажется, пока никто из ограбленных учителям не жаловался…

Завуч показалась старшему Гребениченко не похожей на себя. Непривычно нервничала и мялась.

— Владимир Александрович, — с трудом подбирая слова, заговорила женщина, — мы вас знаем не первый год… И всю вашу семью… Мы вас уважаем… У вас хороший мальчик… Саша всегда отлично учился и не беспокоил учителей своим поведением… Он идет на медаль…

Гребениченко слушал внимательно, все больше и больше настораживаясь. Не к добру такое длинное и пространное вступление… Что же случилось в школе?!

— Очевидно, сейчас он что-то натворил? — пришел на выручку завучу Владимир Александрович. — Иначе вы бы меня не вызвали. Да еще так срочно…

Завуч обреченно кивнула и прикусила губу.

— Ваш Саша привязан к Наумову… и Умбергу…

— Да, они дружат не первый год. Бывают у нас дома. Хорошие мальчики. — Владимир Александрович по-прежнему ничего не понимал. — Называют себя тремя мушкетерами. Атос, Портос и Арамис. Очевидно, ждут своего д'Артаньяна. — Гребениченко усмехнулся. — Это как-то связано с ними троими?

Завуч судорожно стиснула руки.

— Видите ли… Даже не знаю, как выговорить… У нас в школе еще никогда не было ничего подобного… Они любят друг друга…

Последняя фраза далась ей нелегко.

Владимир Александрович стал раздражаться: