Книга Северное сияние - Женевьева Монкомбро

Девушка в расшитой стразами куртке все пытала Тайлера:

— Вы не участвовали в «Юкон квесте» несколько сезонов. Я так понимаю, что вы также собираетесь участвовать и в «Айдитароде». Почему вы так неожиданно решили вернуться?

— Просто, мне вдруг посчастливилось взять на работу незаурядную помощницу.

Глазами он искал ее в толпе.

Келли стояла, опустив голову, а вокруг нее прыгали Кики и Ванга — две энергичные и любвеобильные лайки, никак не желавшие сидеть вместе с остальными. Юкиок коротко рыкнул на них, и собаки послушно притихли.

Камера и корреспондентка повернулись к Келли. Но Келли извинилась перед всеми и сказала, что должна отвести собак в лагерь.

Тайлер быстро ответил на все вопросы прессы и нагнал Келли.

— Значит, за собаками присматривает Байрон? — спросил Тайлер. — Он готов ради тебя на что угодно, да?

Тайлер что-то еще ворчал, но Келли уже не слышала его. Она не обращала внимания на его грубость, потому что списывала его слова на усталость после нескольких дней напряженных гонок.

— Все гораздо сложнее, чем ты думаешь, — тихо произнесла она.

Прыгая от нетерпения, Гленн выбежал из толпы, таща за собой еле поспевающую миссис Прайс.

— Папа!

Тайлер резко повернулся, и у него округлились глаза.

— Я как раз хотела тебе сказать… — проговорила Келли, но Гленн на всей скорости прыгнул в объятия отца.

Она тихонько отвернулась. Вид счастливых отца и сына, радующихся друг другу, заставлял ее сердце болезненно сжиматься.

Тайлер взял Гленна за руку и познакомил мальчика с собаками. Когда маламуты принялись лизать его лицо, Гленн начал звонко хохотать. Энн стояла рядом, с умилением глядя на отца и сына. Гленн подошел и взял ее за руку:

— Пойдем, посмотришь на папиных собачек.

Улыбнувшись ребенку, старушка позволила повести себя в самую гущу тяжело дышащих собак.

Тайлер повернулся к Келли:

— Прежде чем мы куда-то пойдем, я хочу, чтобы ты мне объяснила, как Гленн попал сюда.

— Позвонила твоя жена.

— Моя жена? Значит, вот как она себя называет?!

— Да, твоя жена. Она сказала, что уезжает куда-то. По-моему, в Нью-Йорк. И ей нужно, чтобы ты на время ее отъезда взял Гленна к себе.

— Глория — моя бывшая жена. Мы развелись четыре года назад.

Его слова ошеломили Келли почти так же сильно, как тот роковой звонок Глории. У нее все поплыло перед глазами. В голове роилось множество вопросов.

— Расскажи мне подробно, что произошло после ее звонка.

Горечь в его голосе не ускользнула от внимания Келли. Как только могла спокойно, она поведала Тайлеру о событиях, произошедших после звонка его жены. Келли чувствовала и облегчение, и одновременно гнев. Он обязан был давно сказать ей, что разведен и у него есть маленький сын! Тогда ей не так было бы обидно узнавать такие новости из уст жуткой Глории.

Тайлер потер пальцем свой заросший подбородок. Он как мог противился охватывающей его слабости.

— Когда я встретил Глорию в Лос-Анджелесе, она была фотомоделью. Я всегда удивлялся, почему она вообще вышла за меня замуж. Мы выросли в совершенно разных условиях, у нас различные ценности. Казалось, что ей очень хочется жить здесь со мной, хотя я никогда не обещал ей, что будет легко, и ничего не скрывал. Мы были очень счастливы первое время, но очень скоро я понял, что она ненавидит собак даже больше, чем отсутствие цивилизации. Она уехала в город, чтобы родить Гленна, и так и не вернулась ко мне. Просто сбежала с другим, который оказался первым из многих. А потом подала на развод, наняв очень хитрого адвоката, получила опекунство над Гленном и не давала мне видеться с сыном, пока я не выполню ряд ее условий. Я должен был избавиться от собак и переехать в Калифорнию. Для меня наступили кошмарные дни. В прошлое Рождество она впервые позволила мне приехать. Она сделала меня абсолютно бесправным и беспомощным.

— И именно тогда твоя карьера гонщика пошла под гору?

— Я находился в жутком состоянии и перестал верить, что впереди может ждать что-то хорошее.

Келли взяла его за руку и почувствовала, что Тайлер дрожит.

— Похоже, Глория сдает свои позиции. Может, теперь она разрешит Гленну приезжать к тебе? — спросила девушка.

— А она сказала, когда снова заберет его?

— У меня не было времени спросить.

— Не важно. Даже если она захочет, Гленн к ней не вернется!

— Но так поступать неразумно, Тайлер. И незаконно.

— А мне плевать. Пусть приезжает и попробует его забрать, — непреклонно заявил Тайлер.

Гленн забрался на нарты, и Келли повела собак к лагерю. Внимание прессы теперь переключилось на третьего прибывающего каюра, который только-только показался в поле зрения.

Тайлеру ужасно хотелось броситься вслед за Келли и удаляющейся упряжкой. Но ему пришлось вернуться к финишу и смотреть на вновь прибывающие упряжки.

К нему подошла Энн Прайс:

— Тайлер, вам следовало бы пойти вздремнуть. У вас замученный вид.

— Я хочу пойти в лагерь к моему сыну.

Энн подвезла его на своей машине. Невнятно пробормотав слова благодарности, Тайлер быстро залез в палатку и развалился на матрасе. Келли пообещала Энн, что они скоро присоединятся к ней, и заползла в палатку следом за Тайлером. Стянув с него ботинки и сняв верхнюю одежду, девушка прикрыла мужчину спальным мешком.

Он проспал добрых двадцать часов.

— Я чувствую себя превосходно, — проговорил он, вылезая из палатки.

Келли улыбнулась. Небритый, в мятой одежде, он, конечно же, совершенно не походил на ликующего победителя. Но он и в таком виде заставлял ее сердце забиться чаще.

— Как спалось?

— Вырубился в одну секунду. А как там собаки?

— Все в порядке. Банкет назначен на завтра, на семь часов вечера. Я привезла тебе хорошую одежду.

— Как предусмотрительно. Только я не пойду туда. Никогда не хожу. Собирайся. Мы едем домой.

— Если ты не пойдешь на банкет, твое поведение может отрицательно сказаться на твоей репутации. Ведь все уверены, что ты там будешь!

— Кто «все»?

— Ну, для начала — твои болельщики. А еще устроители соревнования, все, кто обеспечил его проведение, пресса, твои коллеги-участники. Еще перечислить? К тому же тебе должны вручить твой приз. Нельзя нарушать традиции.

— Я не приверженец традиций. А чек они могут послать мне по почте.

— Мы с Гленном идем туда. Хочешь, скажу всем, что у тебя зверски разболелась голова? — В ее глазах он увидел вызов.