Книга Хрустальное сердце - София Герн

— Я не устала. — Катя взяла напиток и пригубила его. Несмотря на прохладу ночного воздуха, здесь было жарко от ярко горящих костров. На лицо Джейсона падали рваные отблески пламени, все вертелось и кружилось, и Кате захотелось окунуться в темную спокойную воду.

— Я хочу искупаться, — сказала она.

— Я пойду с тобой, — моментально отозвался Джейсон.

— Нет, не нужно. — Катя скинула парео и, оставшись в бикини, побежала к манящей глади океана, перечеркнутой лунной дорожкой.

Она плыла, наслаждаясь теплой водой, ласкающими прикосновениями, доставляющими ничем не замутненную радость. Катя не заметила в суете и шуме на берегу, как кто-то поплыл за ней. Не заметила она, как отдалилась от берега, скользя вдоль призрачного лунного луча, который ее заворожил и заставил забыть все на свете. И только когда девушка обернулась, то заметила, что совершила большую ошибку. Она устала, а лежать на воде, отдыхая, не умела. Вот и теперь ее неумолимо потянуло вниз. Катя почувствовала, что ее ногу свела судорога, и запаниковала. Этого тоже делать не следовало, но как не испугаться, когда вокруг чернильная бездонная гладь, в которой отражаются равнодушные ко всему звезды и насмешливая полная Луна?.. Катя чувствовала себя как слепой котенок, брошенный в ведро с водой, барахтающийся, не желающий тонуть, но обреченный из-за своей слабости и беззащитности. Она закричала, захлебываясь соленой водой, все настойчивее проникающей ей в рот и в ноздри, и глубина океана начала запихивать ее в свою жадную пасть.

Но в этот роковой момент чьи-то сильные руки подхватили девушку. От ужаса Катя даже не поняла, кто так уверенно и сильно тянул ее к берегу. И только когда они оба бессильно опустились на песок и к ним подбежали испуганные люди, она увидела склоненное над ней лицо Оленина.

— Сережа, — прошептала она и потеряла сознание.

…Катя очнулась уже в доме, куда ее отнес Оленин, сопровождаемый причитающим Джейсоном. Она лежала на диване в гостиной, завернутая в легкое покрывало, а рядом стоял Джейсон с нашатырем в руке. Катя провела рукой по своему животу — «Кимоно Хоакина… Боже мой! Значит, они меня раздевали? Хотя каковы были бы спасатели, оставившие меня в мокром купальнике?..»

— Хорошо, здесь аптечка есть, — сказал Джейсон, увидев, что Катя пришла в себя. — И хорошо, что это просто обморок и ты не успела нахлебаться воды. Вовремя тебя спас этот неизвестно откуда взявшийся господин. Простите, я так растерялся, что даже не спросил, как вас зовут, и сам не представился.

— Ничего страшного, — Оленин говорил на безупречном английском, звучавшем в его устах удивительно приятно. — Меня зовут Сергей Оленин. И я… я друг этой легкомысленной девушки. А вы?

— Я тоже друг. Джейсон Поллак. За наше знакомство надо выпить. Вы не против?

— Наоборот. — Сергей улыбнулся, приглаживая свои мокрые волосы. — Сейчас это как нельзя более кстати.

— Ром пьете? Есть «Сент-Джеймс», сгодится?

— Отличный ром, — кивнул Сергей. — Нужно согреться. Меня до сих пор дрожь бьет, и нашей красавице это тоже не повредит. Простудиться в тропиках было бы совсем глупо.

Джейсон умчался за ромом и вскоре вернулся с початой бутылкой и тремя рюмками. Катя пить отказывалась, но мужчины настояли. От волнения, пережитого из-за ее глупого заплыва и внезапного появления мужчины, с которым она мысленно уже распростилась, Катя все-таки не выдержала и провалилась в сладкий сон.

А когда проснулась, солнце пробивалось сквозь густые заросли лиан и ветви дождевого дерева. Оленин спал в кресле, вытянув длинные босые ноги и склонив голову на грудь. На полу стояла пустая бутылка из-под рома, Джейсона и след простыл. Катя улыбнулась и тихонько выбралась из-под покрывала.

Девушка переоделась и начала варить кофе — и так увлеклась, что не сразу увидела: Сергей уже проснулся, стоит в дверях, не говоря ни слова, и пристально смотрит на нее, и в его взгляде — обжигающее синее пламя.

Катя робко подошла к Сергею, и он порывисто прижал ее к себе. Их губы слились в долгом, невозможно долгом поцелуе, он словно пил ее дыхание, как измученный жаждой путешественник, достигший наконец живительного источника в раскаленной добела пустыне.

— Катенька, — прошептал Сергей, не выпуская ее из своих крепких объятий, — какая же ты маленькая, глупенькая девочка!

— Я все сделала не так? — спросила девушка, хотя прекрасно знала ответ на этот вопрос.

— Конечно, не так, — улыбнулся Сергей. — Сейчас мы с тобой выпьем кофе и что-нибудь поедим. А потом поговорим. Потому что за едой этого делать нельзя.

— Когда я ем, я глух и нем! — выпалила Катя и засмеялась: — Мне всегда мама это говорила, когда я пыталась за обедом рассказывать ей о том, что со мной произошло за день. Я ужасно неаккуратно ела, и ее это раздражало.

— Вот именно! Очень точно сказано. Надеюсь, в холодильнике найдется хоть какая-нибудь еда? А ешь ты очень изящно. Спасибо твоей маме. — Сергей открыл дверцу и вытащил коробку с яйцами, помидоры и даже маленькую белую луковку. — Сгодится. Сейчас я сделаю яичницу с помидорами. Жаль только, что зелени нет. А та, что растет в саду, боюсь, в пищу не годится. Во всяком случае, европейцам.

— Замечательно, — захлопала в ладоши Катя, — яичницу с помидорами с детства люблю. У меня папа ее замечательно готовил. Хочу, чтобы она была не сухая, а сочная, так что не передержи!

Оленин оскорбленно посмотрел на Катю:

— И кто это меня, великого гурмана и ресторатора, учить собрался? Ты лучше посмотри, есть ли хлеб, я гренки сделаю.

— А откуда ж я знаю, вдруг у вас, гурманов и рестораторов, совсем другое принято, чем у нормальных людей! — рассмеялась Катя, обнимая Сергея сзади. — Потрясающий ты мужчина, Сережа. Любая женщина будет в полном восторге от того, что ты не только хорош собой, мужественен, сексуален, умен и все такое прочее, но еще и готовить умеешь. И самое главное — любишь этот процесс.

— Я люблю не только этот процесс, — лукаво улыбнулся Оленин. — А любая женщина мне не нужна. Мне нужна ты. Ну вот и готово, — сказал он, выкладывая блюдо на тарелки. — А кофе лучше ты свари. У тебя хорошо получается. Только не вздумай воспользоваться этими пряностями, — он кивнул на полочку с многочисленными баночками, в которых трудно было разобраться.

Хоакин любил приправы и обычно, когда ему взбредало на ум что-нибудь приготовить, добавлял в мясо или рыбу все без разбора, но, как ни странно, получалось вкусно.

«Наверное, эти специи давно выдохлись. А Джейсон не дал себе труда их высыпать. — Катя взяла первую попавшуюся склянку, отвинтила крышечку, вдохнула острый аромат мускатного ореха. — Еще годится!» И, оглянувшись на Сергея, вопросительно подняла брови. Оленин кивнул: «Это можно».

Когда они расправились с завтраком, Катя потянула Оленина на веранду, где стояли два плетеных кресла. Они сели друг против друга, и девушка напряженно ждала, что скажет Сергей. Он долго молчал, наслаждаясь морским воздухом и запахами сада, прикрыв глаза. И она решилась заговорить сама, не выдержав ожидания: