Книга Отрекаюсь во имя любви - Рей Морган

— Конечно, понимаю, — сказала Алекс и мило улыбнулась ему.

Мишель улыбнулся ей в ответ. Она понятия не имела, что кто-то, кроме Карлы, в этой королевской семейке способен на человеческие чувства. Оказывается, не все так воинственно настроены по отношению к ней, как леди Джулия.

Мишель казался приятным парнем. Алекс понравились его беспечность и свободные манеры. Кроме того, он был почти так же красив, как его старший брат.

— Алекс, зачем ты пришла? — спросил Дейн. — У тебя есть предложения по поводу торговли с Таити? Ты обладаешь информацией, которую мы не знаем?

— Вряд ли, — отмахнулась она от него. — Я не специалист в области торговли, — она повернулась и посмотрела в его глаза, упершись руками в бока. — Но я в данный момент отлично разбираюсь в детях, — она бросила взгляд на участников совещания и заметила, что все они улыбаются. — Я пришла для того, чтобы пригласить тебя на встречу с собственным сыном. Ты не появляешься уже два дня. Так что я пришла сюда отстаивать интересы ребенка, — она снова свирепо воззрилась на Дейна, будто прибивая его взглядом к стене. — Я хочу, чтобы ты внес пункт «Забота о собственном ребенке» в список своих приоритетных занятий. Дейн зловеще нахмурился. — Я подумаю над этим, — он взмахнул рукой, будто выпроваживая ее, и тихо прибавил сквозь стиснутые зубы: — А теперь уходи, Алекс.

— Никуда я не уйду, — она тряхнула головой и — еще свирепее уставилась на него. — И думать здесь не о чем, ты просто должен это сделать.

Дейн смотрел на нее, не понимая, для чего она все это затеяла.

— Когда я закончу дела, то приду, чтобы увидеться с сыном, — сказал он.

— Не пойдет! — настаивала Алекс. — Ты увидишься с ним сейчас. Я хочу, чтобы ты пошел вместе со мной к ребенку сию же минуту.

Оба злобно уставились друг на друга. Нико и Мишель принялись было хихикать, но Дейн посмотрел на них так, что они тут же утихомирились.

— Я имела в виду, что прошу вас, Ваше Высочество, пойти со мной, — искренне произнесла Алекс. — Пойдемте прямо сейчас.

Дейн посмотрел на Алекс, потом на Нико и Мишеля.

По непонятной ему причине он вдруг подумал: а почему бы не прервать совещание и не пойти к сыну? Дейн понял, зачем Алекс пришла сюда, чего хочет, и почувствовал себя ужасно виноватым. Он игнорировал собственного ребенка только потому, что избегал общения с Алекс. Ему не следовало так поступать. Необходимо исправить ситуацию и незачем больше мучить себя и ее.

— Хорошо, — он бросил указку на стол, потом посмотрел на участников совещания. — Я вернусь через десять минут.

— Он вернется после обеда, — мило произнесла Алекс.

— Вы можете устроить себе перерыв на обед, — сказал Дейн. — Пока!

Наступило молчание. Когда Дейн и Алекс направились к выходу, присутствующие в зале заседаний громко рассмеялись. Их смех был слышен все время, пока Дейн и Алекс шли по главному коридору.

— Алекс, — начал он, — я не могу поверить в то, что ты прервала совещание кабинета министров.

— Придется поверить, — холодным тоном ответила она. — Я сделаю это снова, если ты вынудишь меня. Я не позволю тебе игнорировать Робби.

Дейн хотел что-то сказать, но она прервала его:

— Мне наплевать, почему ты не приходил эти два дня. Ты можешь найти целую кучу убедительных причин и отговорок, но я не поверю ни одной из них. Робби должен быть для тебя на первом месте. Так обстоит дело сейчас, и так должно быть в будущем.

Дейн что-то тихо произнес, но спорить не стал. Его гнев куда-то улетучился, и он охотно шел за Алекс. Почти час наследный принц играл с Робби, потом пообедал вместе с Алекс. Обед принесли прямо в детскую.

Они сидели рядом друг с другом. Во время обеда оба сначала молчали, потом, когда тишина показалась затянувшейся, Алекс сказала:

— Робби сегодня утром пытался ползать.

Дейн повернулся и посмотрел на нее:

— Да? А не рано ему?

Она улыбнулась. Поняв, что Дейн по-прежнему живо интересуется жизнью сына, Алекс почувствовала облегчение. Только сейчас она смогла признаться себе в том, как боялась его равнодушия.

— Я положила его на спинку на солнышке и на мгновение отвернулась. Когда я снова посмотрела на Робби, он уже лежал на животе и пытался подняться. Теперь он понимает, как управлять своими ножками.

Улыбка Дейна была искренне-радостной.

— Ты шутишь?

— Теперь он переворачивается каждую минуту.

Он кивнул в сторону ее сотового телефона:

— Когда он примется ползать, позвони мне, хорошо? Я хочу сам все увидеть.

Алекс рассмеялась:

— Хочешь убедиться, что он взрослеет?

— Мне интересно все, что имеет отношение к Робби. Я хочу видеть, как он ползает.

— Ты это увидишь.

Оба улыбнулись друг другу, потом Дейн отвернулся и простонал.

— Алекс, вот именно поэтому я и избегал общения с тобой, — сказал он.

Она кивнула и понимающе посмотрела на него.

— Да, я понимаю, — сказала Алекс, быстро заморгав. Они оба чувствовали себя словно на вулкане страстей, когда оказывались вместе.

Алекс повернулась к Дейну. Ее взгляд был полон печали.

— Я буду уходить до твоего прихода, — грустно произнесла она. — Давай просто договоримся о времени, чтобы мы могли быть уверены в том, что не столкнемся у его кроватки.

Он взглянул в ее глаза и неторопливо покачал головой.

— Нет, — сказал он, — так не пойдет.

Она пожала плечами:

— А что тогда нам делать?

— Я не знаю, — ответил он.

Алекс кивнула. Следовало признать, что и у нее не было каких-либо разумных предложений, как им перестать мучить друг друга.

— Неужели Робби станет страдать из-за нас?

— Нет. Это нехорошо. Пусть все остается как есть. Поживем — увидим.

Что ж, придется смириться. Можно еще потерпеть, но такое положение не может длиться бесконечно.

— Кстати, — произнес Дейн, уже собравшись уходить, — я звонил Генри и сообщил ему о том, что ты хочешь его видеть во дворце.

— Дейн! — она подпрыгнула и хлопнула в ладоши. — Спасибо. Ты не представляешь, как я тебе благодарна.

Он кивнул:

— Я хочу, чтобы тебе здесь было как можно уютнее. Я думаю, ты была права, когда потребовала заявить о твоем статусе в этом дворце. Я не хочу, чтобы с тобой обращались как со служанкой или кем-то в этом роде.

— Я рада это слышать.

Итак, Дейн наконец ее понял.

Он стоял напротив нее, качая головой и желая что-то сказать, но слова никак не хотели срываться с его губ.