Книга Знаменитый универсант Виктор Николаевич Сорока-Росинский. Страницы жизни - Рива Шендерова

За 30 лет службы Николай Сорока только три раза испросил себе и получил оплачиваемый отпуск сроком на 28 дней каждый. Последний, 3-й отпуск, полученный летом 1879 года, просрочил на 18 дней «по случаю приведения в порядок имения родителей». Причина просрочки была признана полковым начальством уважительной, 31-летний поручик получил полное денежное довольствие.

Полагаю, что «приведение в порядок имения родителей» состояло в продаже его и погашении всех долгов, на нем висевших. Мою мысль подкрепляет ответ Николая Сороки, зафиксированный в «Опросном листе», на вопрос о недвижимости, принадлежащей ему, жене и родителям: «Ни сам, ни жена, ни родители не имеют собственности» [1, л. 16].

Единственный источник существования семьи - жалование офицера Сороки. Из того же «Опросного листа» узнала, что Николай Сорока никаким наказаниям и ограничениям не подвергался. В походах и делах против неприятеля не участвовал. Особых поручений сверх своих прямых обязанностей по Высочайшему повелению и от своего начальства не имел [1, л. 17-18].

В последних строках «Опросного листа» сказано: «В службе сего штаб-офицера не было обстоятельств, лишающих его права на получение знака отличия беспорочной службы, а также определяющих срок выслуги к этому знаку» [1, л. 19].

Имя матери Виктора Николаевича уже названо. Повторяю его и потому, что сын любил («чтил», по его словам) ее без памяти, и потому, что матушка сыграла немалую роль в жизни моего учителя.

Итак, Татьяна Капитоновна, урожденная Росинская - одна из нескольких дочерей священника, имевшего приходы вблизи Новгорода Северского, - родилась в небольшом городке Золотоноша неподалеку от Днепра. Образованная, хоть и домашнего воспитания, начитанная, характера непреклонного. Живя с мужем по армейским гарнизонам, хорошо прочувствовала все нюансы этой сугубо будничной, лишенной ярких красок жизни, и сделала далеко идущие выводы относительно судьбы сына.

В Брест-Литовске, хоть и укрепленном, но маленьком городке, даже гимназии не было. Сын поступил в прогимназию и отучился там 3,5 года [1, л. 9]. По счастью, к этому времени отец получил чин подполковника и перевод в Новгородскую губернию, Новгородский же уезд. Виктор тринадцати лет от роду поступил в Новгородскую гимназию, где и учился 5 лет до самого ее окончания 2 июня 1901 года [1, л. 9]. Новгород очень полюбился гимназисту Сороке.

Мальчик был бойкий, участвовал в кулачных боях, имел свою «дружину», самолюбиво переживал поражения и чрезвычайно гордился победами [2]. Где-то в VI-VII классах пришло новое увлечение - сочинительство, особенно стихи. Пробовал писать сам, мнил себя поэтом, но недолго. По собственным словам, дома хранил рукописи, гимназические журналы в общем переплете, с раскрашенными самодельными иллюстрациями. Гордился, что на титульном листе было обозначено: «Ведущий редактор и художник гимназист Виктор Сорока».

«Пробы пера» не мешали ни участию в кулачных боях, ни чтению книг по истории Новгорода. Отдавалось предпочтение Костомарову и Ключевскому, «про Петра Великого и его потешных, про Суворова, про подвиги наших моряков и солдат под Севастополем» [2, с. 36]. Любимым героем Виктора стал и остался на всю жизнь Александр Васильевич Суворов. Мечтая о карьере военного, гимназист старался подражать своему любимцу во всем: тщательно укреплял свое здоровье с помощью ежедневной утренней гимнастики, обливания холодной водой, постоянной длительной ходьбы пешком. Привык обходиться в быту без посторонней помощи. С ранних лет приучил себя к опрятности, научился стирать и гладить, пришивать пуговицы и белые подворотнички, готовить простую пищу, мыть посуду. С того времени и до последнего часа своей жизни всегда был тщательно подстрижен. Пришло время бриться - брился ежедневно, даже в конце жизни, когда едва видел. Выработал себе отменную походку - твердую, четкую - и выправку (плечи расправлены, грудь развернута, живот втянут). Особое внимание уделял состоянию зубов. Будучи единственным ребенком в семье, он нуждался в близких по возрасту, поэтому много времени проводил среди солдат - некоторые из них были совсем молодыми парнишками. Родители не препятствовали. Летом часто ночевал в солдатских палатках, ел из солдатского котла, слушал и горячо полюбил народные песни - русские, украинские, татарские. Многие запомнил и пел - слух и голос были хороши.

Некоторые солдаты мастерски играли на гармониках, балалайках, мандолинах. Потрясали своим мастерством ложечники. Заслушивался сын подполковника сказками - много было мастеров и охотников их рассказывать. Да и не просто рассказывать - разыгрывать в лицах [2, с. 36]. С удовольствием принимал участие в таких спектаклях.

В доме отца постоянно бывали «нижние чины»: младшие офицеры-адъютанты, писаря, денщики, ординарцы. Родители относились к подчиненным с большим уважением. Эту манеру - уважительного отношения к младшим по должности - Виктор Николаевич усвоил с детства и пронес через всю жизнь.

В старших классах гимназии репетиторствовал и тем зарабатывал карманные деньги. У родителей не просил (сам рассказывал).

Большое впечатление на гимназиста-старшеклассника производили губернские балы. Виктор Николаевич уверял, что описание бала в семье Лариных по случаю именин Татьяны - точнейшее описание губернского бала в Новгороде: Мазурка раздалась. Бывало, Когда гремел мазурки гром, В огромной зале все дрожало, Паркет трещал под каблуком, Тряслися, дребезжали рамы; ...................

Но в городах, по деревням Еще мазурка сохранила Первоначальные красы: Припрыжки, каблуки, усы Все те же: их не изменила Лихая мода, наш тиран, Недуг новейших россиян.

По рассказам Виктора Николаевича, в гимназические годы он не только зачитывался беллетристикой, но и серьезно увлекался историей. Терпеть не мог математику и математическую географию, греческий и немецкий языки. Французский язык, напротив, давался удивительно легко. Гимназические обычаи требовали, чтобы по окончании учебных занятий перед переводными или выпускными экзаменами все учебники складывались в огромную общую кучу и торжественно сжигались. Готовиться к экзаменам было не по чему. И не готовились, сдавали так, «на арапа». Впоследствии в беседах со мной Виктор Николаевич резко осуждал эту глупую привычку, но что было, то было. Из песни слова не выкинешь - будущий замечательный педагог не был пай-мальчиком.

Окончен VIII класс гимназии. Привожу снятую и заверенную в ЦГИА СПб. копию с подлинного аттестата зрелости № 902, выданного Виктору Сороке Новгородской гимназией 2 июня 1901 года [1, л. 9 - лицевая и оборотная стороны]. Обращают на себя внимание два обстоятельства: 1) положительная характеристика выпускника по части поведения, прилежания и любознательности; 2) из восьми экзаменов, проходивших в течение одного месяца - с 30 апреля по 30 мая, - два (история и французский язык) сданы на «отлично», как и было выставлено предварительно; три (Закон Божий, русский язык с церковно-славянским и словесность, а также латинский язык) сданы на «хорошо», а предварительно по каждому их этих предметов оценка была «удовлетворительно». Тройки («удовлетворительно») остались по немецкому и греческому языкам, по математике и математической географии (по последнему предмету экзамена не было).