Книга Неприступная красавица - Диана Фарр

— Но я совершенно уверена в его дружбе. В этом смысле я могу сказать, что пользуюсь взаимностью.

Синтия не знала, что на это ответить. Ей надо оградить подругу от разочарования. Но как сделать, чтобы ее сердце не было разбито? Как тактично предупредить ее?

Между тем Ханна заметила, что Синтия молчит. Это ее удивило и, похоже, даже немного обидело.

— В чем дело? — шепнула она.

Синтия покачала головой.

— Так, ничего. Просто… Мужчины часто не замечают того, что происходит у них под носом. Я вот думаю, не легче ли тебе завоевать расположение кого-нибудь другого? Того, кто не был бы уже твоим другом?

Ханна хотела было возразить, но ее внимание неожиданно привлекло что-то за спиной Синтии. Дверь открылась, и в гостиную вошли мужчины.

Синтия почувствовала, как забилось ее сердце, успокойся, строго приказала она себе. Первыми вошли герцог и лорд Графтон с сэром Питером Эллсуортом. Все трое о чем-то озабоченно беседовали. За ними следовал лорд Малком: он сразу же стал искать глазами жену. Синтия даже позавидовала тем улыбкам, которыми они обменялись. Они были такими теплыми и откровенными, что Синтия тут же отвернулась, словно непроизвольно вторглась в чужие интимные отношения. Лорд Малком подошел прямо к жене и сел рядом с лей. За ним из темного коридора на свет вышли Дерек и мистер Джон Эллсуорт.

Синтия заметила, как Ханна при появлении мистера Эллсуорта выпрямила спину, и краем глаза увидела, как ее подруга приветливо улыбнулась. Бедная Ханна! Теперь, когда Синтия знала секрет подруги, влюбленность Ханны в мистера Эллсуорта была очевидна. Для себя Синтия решила, что скорее умрет, чем станет вот так откровенно выдавать свои чувства.

И все же… Было что-то привлекательное в искренности Ханны.

Интересно, думала она, каково это — вот так улыбаться, не задумываясь, вернут тебе эту улыбку или нет? Что должна чувствовать девушка, выставляя напоказ свои чувства?

Для этого нужна смелость, неожиданно поняла Синтия. Она снова посмотрела на Ханну, на этот раз с уважением. При всей Своей застенчивости Ханна оказалась храброй девушкой. Про себя Синтия сказать такого не могла.

Эта мысль была Синтии неприятна. Неужели ее легендарная холодность и самообладание, которыми она так гордилась, были всего-навсего трусостью? Когда в гостиную вошел Дерек, она определенно испытала страх. Поэтому-то она и приняла привычную позу грациозного безразличия, которая, как она впервые поняла, была ее защитной реакцией.

Это от страха — даже сейчас — ее лицо превращалось в маску безмятежной отстраненности. Скрываясь за обычной личиной неприступной Снежной королевы, она чувствовала себя в относительной безопасности.

И вот сейчас из-за этой стены самоконтроля она наблюдала за Дереком. Внутренне она была вся на нервах и ни в чем не уверенной. А внешне — само спокойствие и невозмутимость. Она знала, что довела эту позу до совершенства.

Никто не догадается о ее смятении, об истинных чувствах, которые она к нему испытывает просто оттого, что находится с ним в одной комнате. Глядя на скучающее выражение ее лица, никому и в голову не придет, что ночью она будет лежать без сна от тоски по нему.

И надо же было так распорядиться судьбе! Дерек и мистер Эллсуорт вошли в гостиную одновременно! Они были полной противоположностью друг другу. Это было настолько заметно, что не было смысла себя обманывать. Ханна была права. Сердце выбирает одного-единственного мужчину, и другого ему не надо. Отчаяние охватило Синтию. Какой же непроходимой дурой она была, уверяя себя, после того как по милости Божьей счастливо избежала брака с отвратительным сэром Джеймсом Файли, что для нее важно только, чтобы ее будущий муж был добрым человеком.

У нее не было никакой разумной причины надеяться, что в браке с Джоном Эллсуортом, каким бы добрым он ни был, она найдет свое счастье. Было ошибкой притворяться, что это возможно. И вдобавок из-за амбиций матери Синтии придется предать свою единственную подругу.

Глава 6

Слава Богу, в коридоре было довольно холодно. Возвращаясь в гостиную, Синтия задержалась и прижалась лбом к прохладным обоям. Хотя бы на минуту остаться одной. Как же чудесно быть в одиночестве, вдали от яркого света люстр и людей, которые следят за тобой.

Все в гостиной ожидали ее появления. Не может же она все время от всех прятаться. Конечно, хорошо было бы убежать в свою комнату, но, к сожалению, она уже проспала днем несколько часов, так что извиниться и рано уйти под тем предлогом, что она устала, невозможно: ее мать сразу же всполошится. А подвергнуться еще одному допросу леди Баллимер было свыше ее сил. Во всяком случае, сегодня.

Прохладная темнота и тишина в коридоре немного ее успокоили. Закрыв глаза, она прислонилась к стене, позволив себе расслабиться. Скоро она соберется с духом, и тогда можно будет вернуться в гостиную. А пока ей нужна еще минута, чтобы побыть одной. Потом она сможет снова выдержать все взгляды и продолжить игру, притворяясь, что она ничего не чувствует, хотя на самом деле она была глубоко несчастна.

* * *

В этом длинном коридоре холоднее, чем на Северном полюсе, думал, поеживаясь, Дерек. Куда она, черт побери, подевалась? В своем тонком прозрачном платье она, чего доброго, простудится и заболеет.

Конечно, ему нет до этого никакого дела. Но кого он, собственно, хочет обмануть? Ему есть до этого дело Это было до смешного ясно. Он пытался перестать думать о ней, решил, что, если будет на нее сердиться, это ему поможет.

Не помогло. Что еще попробовать? Неужели он навсегда обречен сохнуть по этой бессердечной шельме?

А, вот она где. Дерек остановился, забыв про холод. Он пришел сюда в поисках Синтии. Ну не дурак ли?

Но что с ней? Похоже, она вот-вот потеряет сознание и упадет в обморок. Она стояла, бессильно прислонившись к стене. Ее щека была прижата к обоям. При виде ее явных страданий он тут же забыл о своей враждебности.

Дерек подошел к ней, хотя и проклинал себя за это. Но он не мог отвернуться от нес и оставить ее в горе. Ему легче было бы перестать дышать.

— Синтия?

Она вздрогнула и повернула к нему лицо, все еще прижимаясь к стене. Потом она завела руки за спину, словно хотела убедиться, что за ней стена, которая ее защитит. Это был такой странный, на грани отчаяния, жест, что у Дерека защемило сердце. Такой он еще ее не видел.

Он понял, что означало это движение. Для него мир тоже неожиданно показался опасным местом. В мире, в котором три года страданий и гнева могли в одно мгновение улетучиться, испариться, могло случиться что угодно. Могла раствориться мебель. Мог провалиться пол. Могли рассыпаться и исчезнуть стены. Линия, отделявшая действительность от вымысла, стала расплывчатой, и Дерек уже не был уверен, что все происходящее не сон.

Скорее всего это сон: уж слишком голубые у нее глаза. У реального человека не могут быть глаза такой фантастической голубизны. Только у Синтии, у той, что являлась ему в мечтах, были такие глаза. Неужели это она? Неужели она здесь, в этом доме, в этом пустом коридоре, совершенно одна и с ним?