Книга Украденные небеса - Кимберли Кейтс

— О, Тристан и Изольда! Это замечательная история, мисс Линтон! Они оба изо всех сил сопротивлялись охватившей их любви, не желая предавать мужа Изольды, но зелье оказалось столь сильным, что они не смогли ему противостоять. Да, не смогли…

Нора в смущении отвернулась. Она прекрасно помнила, какое впечатление произвела на нее легенда о Тристане и Изольде, когда она впервые ее услышала. Когда-то Нора и сама мечтала о таком глубоком чувстве. Но впоследствии она усвоила: подобная любовь может быть у кого угодно, только не у нее.

— Кэсси, если я вознамерюсь ухаживать за женщиной, то скорее всего проявлю больше мудрости и выберу другую историю, — пробормотал сэр Эйдан. — Да-да, мне следовало бы выбрать историю со счастливым концом. Вы со мной согласны, Нора?

Нора… Он просто назвал ее по имени, но в его устах ее имя прозвучало удивительной музыкой. И она вдруг подумала, что ей хотелось бы слушать эту музыку снова и снова.

Нора пристально взглянула на Кейна и тут же вновь отвернулась. Она совершенно не понимала этого человека. Ведь совсем недавно сэр Эйдан ясно дал ей понять, что с удовольствием избавился бы от нее. Более того, он приложил немало усилий, пытаясь внушить ей, что она совершит непоправимую ошибку, если выйдет за него замуж. И вот теперь он вдруг заговорил о любовных историях со счастливым концом… Что же это означало?

«Если я вознамерюсь ухаживать за женщиной…»

Сама мысль о том, что сэр Эйдан Кейн мог направить на нее свои чары, приводила Нору в ужас, ибо она очень сомневалась в том, что сумела бы противостоять такому мужчине. Судя по всему, он в совершенстве владел искусством обольщения, и она, Нора, непременно уступила бы ему. Да, он обязательно ее перехитрит и разобьет ей сердце.

Вскинув подбородок, она проговорила:

— Если вы помните, сэр Эйдан, я не прошу за мной ухаживать. Если мы с вами придем к соглашению, то лишь из практических соображений. Наши отношения будут иметь сугубо деловую основу.

Кассандра в недоумении нахмурилась:

— Деловую основу? Что это значит?

Краска смущения бросилась Норе в лицо, но сэр Эйдан с невозмутимым видом проговорил:

— Кэсси, иди к кухарке, возьми у нее корзину, приготовленную для пикника, и жди нас у экипажа. — Девочка хотела что-то возразить, но Кейн добавил: — Если мы опоздаем, то все прелестные вещицы раскупят.

Кассандра молча кивнула и бросилась к двери.

— Прошу прощения, — пробормотала Нора, — я не хотела посвящать в это Кассандру. Ей не нужно знать, что наше соглашение… То есть что мы приняли решение…

— Так было поначалу, — перебил Эйдан с улыбкой. Нора захлопала глазами.

— Вы сказали, поначалу? — Пока он не попал под очарование ее красоты? Пока не разглядел за бледностью лица ее душу? Нет, скорее он ударился головой и повредился умом.

Тут Эйдан сунул руку в карман и проговорил:

— Так было до тех пор, пока я не прочел вот это.

Нора в ужасе уставилась на пачку писем, перевязанную ленточкой. Это были послания, написанные ею возлюбленному, человеку, на самом деле не существовавшему.

С того момента, как Нора переступила порог дома отчима, она научилась скрывать свои чувства. Уинстон Фарнсуорт терпеть не мог ее слез, проливаемых по усопшему отцу. Фарнсуорт заявил, что подобные эмоции — проявление слабости, и Нора поняла, что не следует демонстрировать свою слабость. Вот и теперь она решила, что не позволит Эйдану Кейну прикоснуться к самым нежным струнам ее души.

— Отдайте их мне, — потребовала Нора. — Они мои. — Она попыталась вырвать письма у Кейна, но он проворно отвел руку.

— Боюсь, что вынужден с вами не согласиться, мисс Линтон. — Эйдан сунул письма в карман жилета. — На них обозначено мое имя: сэру Эйдану Кейну, замок Раткеннон.

— Но вы знаете, что они предназначались не вам! Я хочу сказать, что не вы мне писали… Я отвечала на письма другого человека.

— Независимо от того, как эти письма попали мне в руки, я нахожу их содержание невероятно… откровенным.

Нора с ужасом почувствовала, как у нее сжалось горло, а в глазах защипало. Увы, этот человек уже неоднократно видел ее уязвленной и растерянной. И все же она заставила себя вскинуть подбородок и нанесла удар единственным доступным ей оружием.

— Насколько я помню, мои письма по откровенности не идут ни в какое сравнение с теми, что были написаны от вашего имени.

Кейн поморщился, словно от зубной боли. Но тут же усмехнулся и проговорил:

— Вам хорошо известно, что я их не писал. Можете бросить эти проклятые письма в огонь. А теперь нам пора. Коляска подана. Если вы хотите есть, то возьмите булочку с изюмом или смородиной, чтобы можно было подкрепиться в дороге. Что вы предпочитаете, моя любовь?

— Я не ваша любовь, и мы не обручены. К тому же я не собираюсь обрекать себя на пытку и находиться в вашем обществе весь день. Тем более что вы ведете себя… как пациент лечебницы для душевнобольных!

— При чем здесь лечебница для душевнобольных? Я же не явился к завтраку в ночной сорочке и бриджах для верховой езды, правда? — Эйдан окинул взглядом свой костюм и добавил: — Вроде бы все в порядке, не так ли? Хотя должен сказать, что мне пришлось провести бессонную ночь.

Нора пожала плечами:

— Если бессонница оказывает на ваш внешний облик столь благотворное воздействие, я бы посоветовала вам вообще отказаться ото сна.

— Однако перемена вас не впечатлила, верно?

— Сэр Эйдан, в данный момент я бы вам не поверила, что бы вы ни сказали. Даже если бы вы сказали, что небо синее, все равно не поверила бы.

— Вы очень проницательная дама, мисс Линтон. Хотя есть мужчины, предпочитающие видеть своих жен глупыми и покорными.

— А также сочными и цветущими, — выпалила Нора и тут же покраснела, разозлившись на себя из-за того, что позволила ему узнать, как сильно ее задело его замечание, сделанное накануне вечером. Как будто она хотела, чтобы он нашел ее привлекательной. Нет, она вовсе этого не хотела!

Тут Кейн вдруг с улыбкой посмотрел на нее и спросил:

— Нора, вы когда-нибудь гуляли в саду?

— Вы сошли с ума! Какое это имеет отношение ко всему остальному?

— Нора, вы можете меня послушать хотя бы секунду? Что вам первым делом бросается в глаза, когда вы входите в сад?

— Сорняки, которые садовник не потрудился выполоть.

Губы Кейна дрогнули в улыбке.

— Что ж, меня это не удивляет. Но цветы, Нора. Какие из них вы замечаете первыми?

— Вы, наверное, бредите! Я не… — Но тут до нее дошла бессмысленность спора с безумцем, и она выпалила: — Вероятно, розы!

— Но почему?

— Потому что они самые яркие. И самые красивые.