Книга КаZантип - Никита Ветров

Гюрза на пару секунд вынула изо рта сигарету, но тут же вернула ее на прежнее место. Пошедшие в наступление местные братки всего на долю секунды выпустили девушку из поля зрения, но этого мгновения ей оказалось более чем достаточно. Быстрым уверенным движением Гюрза сорвала с крюка заправочный шланг и направила его в сторону агрессивно настроенных молодых людей. Мощная тугая струя бензина ударила из шланга, как из петергофского фонтана «Самсон», заставив вооруженных аборигенов остановиться, а некоторых и невольно отступить назад. Гюрза волчком крутнулась на месте, безостановочно поливая бензином пространство вокруг себя и своих товарищей. Затем она швырнула шланг на землю, бесстрашно вынула изо рта сигарету и щелчком большого пальца бросила ее на асфальт. Посыпались искры, бензин мгновенно подхватил их, и уже через секунду байкеры оказались в сплошном замкнутом огненном кольце. По знаку все той же Гюрзы Крученый едва успел впрыгнуть в него, присоединившись к землякам.

– Рвем! Живо! – отрывисто скомандовала Гюрза.

Подавая пример остальным, она первой вскочила на «Триумф» и положила руки на руль. Махнула рукой Крученому. Тот не заставил себя упрашивать и занял место пассажира на багажнике. Его развевающаяся на ветру рыжая борода очень символично вписывалась в общую картину с высоко взметнувшимися над землей языками пламени. Гюрза надела шлем. Огонь отразился в ее крупных выразительных зрачках, будто они сами по себе источали сатанинский блеск, но затем тонированное забрало упало со лба и скрыло лицо девушки.

Управляемый Гюрзой «Триумф» Крученого взревел громче остальных и первым рванул сквозь огонь. Переднее колесо поднялось над землей. Крученый прикрыл лицо рукавом кожанки. Его обдало жаром, а затем байк лихо выскочил на открытое пространство. Не поворачивая головы, Гюрза рванула вперед. Следом за ней из огненного кольца вырвался мотоцикл Балыка. За ним еще один. Потом еще… Один за другим байкеры выныривали из кольца с индейским улюлюканьем и тут же уносились по шоссе за уходящей в отрыв Гюрзой. Вдогонку ускользающим полетели дреколья и отборные матерные слова.

– Нагоним! – крикнул кто-то из местных, но предводитель зарубил эту вдохновенную идею на корню.

– К черту! – Он даже не смотрел вслед серпуховской ватаге, с каждым мгновением все больше и больше удалявшейся по шоссе. Взгляд его был полностью сосредоточен на полыхавшем пламени. – Песок! Воду! Энергичнее, пацаны!.. Надо спасать заправку. Сейчас тут все рванет к долбаной матери! Шевелитесь же!

Только после его резких слов местные поняли всю серьезность сложившейся ситуации. Разборки с заезжими байкерами уже не были столь актуальны, как каких-нибудь полминуты назад.

Глава 16

Выехать из Серпухова запланированным вечером у Громова так и не получилось. Перепалка с Леной на почве необоснованной ревности внесла свои коррективы. Толковых объяснений по поводу злополучной помады Виктор дать так и не сумел. В его голове, правда, зародились некоторые подозрения, но делиться ими с девушкой сейчас он посчитал преждевременным. А потому и слепил на словах не самую оригинальную байку о том, что как-то раз пустил к себе в гараж поразвлечься приятеля с девушкой и, скорее всего, помада была оставлена именно ею.

Поверила ли такому рассказу Лена, для Громова осталось загадкой. Скорее всего, нет. Но она не стала углубляться в подробности. Во-первых, по той простой причине, что ей хотелось поверить парню и откинуть мысли о его возможной неверности, а во-вторых, не в меньшей степени благодаря тому, что Виктор подкрепил свои слова действенным признанием в любви…

Проще говоря, он отвез Лену на озеро, где молодая парочка и провела ночь в любовных ласках на лоне природы.

– Я верю тебе. – Девушка придвинулась к лежащему на спине с закрытыми глазами Громову и опустила голову ему на грудь. Он прижал ее к себе. – И я буду ждать… Три-четыре дня, говоришь?

Виктор открыл глаза. Запах ее волос дурманил молодого человека. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас подниматься с импровизированного ложа и отправляться куда-то на поиски Крученого и его подруги. Хотелось остаться здесь, рядом с Леной, держать ее вот так в своих объятиях, и чтобы все это длилось бесконечно. Но Громов знал, что не мог позволить себе сейчас такой непростительной роскоши. Солнце уже поднялось над горизонтом, и Игорь Васильевич наверняка полагал, что его воспитанник находится не в Серпухове, а на пути к Казантипу. Впрочем, Виктор и сам понимал, что время работает не на него. А Лена… Лена и так уже сильно рисковала, не явившись домой ночевать. Громов вздохнул.

– Не надо было тебе со мной оставаться ночью, – грустно произнес он. – Что теперь скажет твоя мать?

– Полагаю, она будет в ярости.

Лене не хотелось думать сейчас ни о чем таком. Ей было хорошо и уютно. Она провела пальчиком по животу Виктора, слегка задержала руку всего на пару секунд и тут же продолжила прерванное путешествие. Громов мягко отстранился и сел. Потянулся к валявшимся неподалеку штанам.

– Я не хочу, чтобы у тебя были из-за меня неприятности, – сказал он. – Надеюсь, что Игорь Васильевич действительно сможет помочь мне выпутаться из свалившихся на мою голову неприятностей. И тогда… Кто знает?.. Возможно, я сумею изменить мнение твоей матери о себе. Во всяком случае, я постараюсь сделать все возможное. И у нас появится шанс. На совместное будущее.

Говоря все это, Громов не смотрел на девушку. Сидя на разостланном покрывале, прихваченном вчера из гаража и которое минувшей ночью больше служило молодым людям одеялом, нежели подстилкой, он успел натянуть штаны и футболку. Чтобы достать куртку, нужно было подниматься на ноги. Лена тоже села и обхватила руками поджатые колени. В такой позе ее нагота была не столь откровенна и не так бросалась в глаза.

– Хорошо, если будет так, – негромко откликнулась она.

– Будет. Обещаю.

Громов встал во весь рост. Кожанка висела на кофре «Агрессора», припаркованного возле ближайшего дикорастущего кустарника. Порывшись в карманах штанов, Виктор достал часы и нацепил их на запястье. Автоматически отметил для себя время. Восемь часов тринадцать минут. Еще ночью он дал себе мысленный зарок покинуть Подмосковье до девяти. Из того же кармана он достал сигареты и закурил.

– Кстати, насчет трех-четырех дней, я, наверное, немного обсчитался, – виновато признался он, искоса глядя на Лену, которая к этому моменту и сама все поняла без лишних напоминаний, а потому последовала примеру молодого человека и начала одеваться. – Нет, я, конечно, постараюсь уложиться в этот срок. Не хочу отлучаться надолго. Мало ли что там не срастется у знакомого Игоря Васильевича. Или изменится. Короче, чем быстрее, тем лучше… Но не все, увы, зависит от моих желаний. Так что, вполне возможно, поездка может занять у меня… Ну, скажем, дней десять. Но это максимум, – поспешил добавить он, заметив, как изменилось при этом лицо девушки. – И я буду тебе звонить. При любом удобном моменте.

– Хорошо.

Пока Лена надевала блузку и легкие льняные брюки, они оба молчали. Громов, покуривая, наблюдал за ее такими простыми, непринужденными и в то же время наполненными изяществом и грациозностью движениями. Ему не хотелось сейчас ничего говорить ей. Все и так уже было сказано. Все и так уже было понятно.