Книга Шлюхи-убийцы - Роберто Боланьо

В тот день, как и подозревал Б, они отправляются в другой музей, а потом обедают в ресторане рядом с парком, где куча детей и подростков катаются на роликах. Сколько ты еще здесь пробудешь? — спрашивает М. Б отвечает, что завтра намерен уехать. В Мануи-Сен-Жан, поясняет он, не дожидаясь вопроса. М понятия не имеет, в каком уголке Бельгии находится этот городок. Я тоже, говорит Б. Если это не слишком далеко, я могу отвезти тебя на машине, говорит М. У тебя там какой-нибудь друг? Б отрицательно мотает головой. После того как они наконец расстаются у дверей гостиницы, Б идет пешком по кварталу, пока не находит аптеку. Он покупает презервативы. Потом решает заглянуть во вчерашний топлес-бар, но сколько ни кружит (успевая несколько раз заблудиться), так и не находит его. На следующее утро они с М завтракают в придорожном ресторане. М рассказывает ему, что порой, когда ей грустно, она садится в машину и едет куда глаза глядят, лишь бы чувствовать движение. Однажды, говорит она, я заехала в Бремен и не могла сообразить, где нахожусь. Знала только, что в Германии, знала, что выехала из Брюсселя утром, а теперь ночь. И что ты сделала? — спрашивает Б, хотя и знает заранее, каким будет ответ. Повернула назад, говорит М.

В Мануи-Сен-Жан они увидели коров. Деревья. Поля под паром. Железобетонное строение. Трехэтажные дома. М по просьбе Б спрашивает у старушки, торгующей зеленью и открытками, где находится дом Жюли Нис. Старушка пожимает плечами, а потом принимается хохотать и выстреливает тирадой, которую Б слышит через окошко машины. Обе они, М и старушка, размахивают руками, словно толкуют о дожде или вообще о погоде, думает Б. Дом находится на улице Коломбье, при нем есть большой запущенный сад и навес вместо гаража. Стены у дома желтые, огромное дерево, которое уже давно никто не обрезал, затеняет левую половину той стены, где нет окон. Старуха сумасшедшая, сообщает М. Так что трудно сказать, тот ли это дом, какой нам надо. Б звонит в дверь. Внутри слышится что-то вроде колокольчика. Через некоторое время появляется девочка лет пятнадцати в джинсах с мокрыми волосами. М спрашивает, не принадлежал ли прежде этот дом Жюли Нис и ее сыну Анри. Девочка говорит, что здесь живут господа Марто. Давно? — спрашивает Б. Всегда, отвечает девочка. Ты мыла голову? — спрашивает М. Я красила волосы, отвечает девочка. Происходит короткий диалог, которого Б не понимает, однако на миг две фигуры — М в туфлях на высоких каблуках по одну сторону калитки и девочка в обтягивающих джинсах по другую — видятся ему как центральные фигуры на полотне, которые поначалу кажутся мирными и спокойными, а потом будят в нем глубокую тревогу. Позднее, обойдя весь городок с севера на юг и с юга на север, они заходят вроде бы в библиотеку. Не сюда ли являлся читать книги Анри из Мануи? Нет, такого быть просто не может. Библиотека новая, а Лефевр наверняка посещал старую, ту, что действовала до войны. По крайней мере две библиотеки отделяют библиотеку твоего Анри от этой, говорит М, которая, как видно, лучше знакома с публичными учреждениями своей страны. На обед Б выбирает бифштекс, а М — салат, половину которого оставляет на тарелке. Я еще на свет не родилась, когда умер твой друг, говорит М задумчиво. Он не был моим другом, говорит Б. Но ты уже родился, с мягкой насмешливой улыбкой отвечает она. Когда он умер, я путешествовал, говорит Б.

Затем ресторан, в котором они обедали, опустел, и только они двое остаются сидеть за столиком у окна, М читает «Луна-парк» номер два и задерживается на последней странице, где перечисляются участники следующего номера «Луна-парка» — номера три или четыре, если, конечно, четвертый номер «Луна-парка» когда-нибудь вышел. Она вслух читает список будущих авторов: Жан-Жак Абрахамс, Пьерретт Берту, Сильвано Буссотти, Уильям Берроуз, Джон Кейдж — пока не доходит до Анри Лефевра, Жюли Нис и Софи Подольски. Все как-то очень знакомо, с насмешливой улыбкой говорит М.

Все они умерли, думает Б.

И еще чуть позже: какая жалость, что М не улыбается почаще.

У тебя очень красивая улыбка, говорит он. М смотрит ему в глаза. Ты пытаешься соблазнить меня? Нет, нет. Упаси господь, шепчет Б.

Только ближе к вечеру они выходят из ресторана и садятся в машину. Куда теперь? — спрашивает М. В Брюссель, говорит Б. М, чуть подумав, заявляет, что его план ей не нравится. Тем не менее она заводит мотор. Здесь мне больше нечего делать, говорит Б. Эта фраза будет его преследовать на протяжении всего обратного пути, словно фары автомобиля-призрака.

Когда они оказываются в Брюсселе, Б хочет вернуться в гостиницу, которую покинул утром. М возражает, что глупо тратить деньги и брать номер всего на несколько часов, тем более что у нее есть свободный диван. Сколько-то времени они разговаривают, сидя в машине, которая остановилась рядом с домом М. В конце концов Б соглашается переночевать у нее. Он рассчитывает выйти из дома совсем рано и сесть на первый поезд до Парижа. Они ужинают в вегетарианском ресторане, в котором хозяйничают супруги-бразильцы и который закрывается в три часа утра. И опять они последними покидают заведение.

За ужином М рассказывает про свою жизнь. Б даже показалось на миг, что она анализирует всю свою жизнь. Но это не так: М говорит о своей юности, о наездах в Нью-Йорк, о бессонных ночах. И ни слова про женихов, ни слова про работу, ни слова про безумие. М пьет вино, а Б курит одну сигарету за другой. Иногда они отводят глаза друг от друга и через окно провожают взглядом какую-нибудь машину. Когда они приходят домой, М помогает ему разложить диван-кровать, а потом запирается у себя в спальне. Не раздеваясь, с романом, словно написанным на языке другой планеты, в руках, Б засыпает. Его будит голос М. Совсем как проститутка прошлой ночью, думает Б, та тоже разговаривала во сне. Но прежде чем собраться с силами, чтобы пойти в спальню и разбудить М, которой снятся кошмары, он снова проваливается в сон.

Утром он садится на поезд и едет в Париж.

Останавливается в гостинице на улице Сен-Жак, но уже в другом номере, и первые дни посвящает хождению по букинистическим лавкам, где пытается отыскать хоть какую-нибудь книгу Андре дю Буше. Однако ничего не находит. Дю Буше, точно так же как Анри из Мануи, уже стерт с карты. На четвертый день Б на улицу не выбирается. Он заказывает еду в номер, но почти ни к чему не притрагивается. Он дочитывает последний из купленных прежде романов и швыряет его в корзину. Он спит и видит кошмары, хотя просыпается с твердой уверенностью, что во сне не разговаривал. На следующий день, очень долго простояв под душем, он идет гулять в Люксембургский сад. Потом спускается в метро и выходит на площади Пигаль. Обедает в ресторане на улице Ла-Брюйер и берет проститутку, у которой волосы очень коротко подстрижены на затылке и оставлены совсем длинными на макушке, она ведет его в маленькую гостиницу на улице Наварен. Проститутка сообщает, что живет на четвертом этаже. Лифта нет. Одного взгляда на комнату достаточно, чтобы сообразить, что никто там на самом деле не живет. Это лишенная всякой индивидуальности комната, которой она пользуется заодно с подругами.

Между делом проститутка рассказывает ему анекдоты. Б смеется. Он тоже на своем макароническом французском рассказывает ей анекдот, но она не понимает. Потом проститутка направляется в ванную и спрашивает Б, не хочет ли он принять душ. Б отвечает, что нет, он уже принимал душ утром, но тем не менее заходит в ванную, чтобы выкурить сигарету и посмотреть, как моется она.