Книга Дом Якобяна - Аля Аль-Асуани

Воодушевление шейха достигло апогея, и он воскликнул:

— Джихад, джихад, джихад! Потомки Абу Бакра, Омара, Халеда, Саада[16]! Надежда ислама возложена сегодня на вас, как когда-то на ваших великих предков… Ведите священную войну во имя Аллаха и отрекитесь от этого мира, как отрекся от него имам Али ибн Абу Талиб[17], да будет доволен им Аллах! Аллах следит за тем, как вы исполняете Его завет. Будьте тверды, ибо ничтожные проиграют… Миллионы мусульман, униженные сионистами-оккупантами и обесчещенные ими, взывают к вам, чтобы вы вернули их оскорбленное достоинство… Исламская молодежь! Говорю вам, что сионисты пьянствуют и приводят проституток во двор нашей мечети аль-Акса… А вы что делаете?!»

Волнение студентов усилилось, кто-то в первом ряду встал, развернулся к толпе и закричал срывающимся от возбуждения голосом: «Западу — нет, и нет — Востоку! Да — исламу!» Сотни голосов подхватили за ним призыв, и все студенты скандировали гимн джихаду единым мощным, как гром, голосом. Десятки дрожащих пронзительных криков раздались с женского балкона. Загремел голос шейха Шакира, достигший высшего напряжения: «Клянусь Аллахом, это место чистое, благословенное, над ним кружат ангелы. В вас я вижу исламское государство и его громадную силу, я вижу врагов народа, дрожащих от страха перед силой вашей веры. Да свершится, по воле Аллаха, вашими чистыми от скверны руками справедливое правосудие над нашими правителями-предателями, прислужниками западных крестоносцев…»

Он собрался молиться, и за его спиной сгруппировались сотни студентов. Взволнованным мягким голосом он прочитал над ними суру «Семейство Имрана»:

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!

Они сказали своим братьям, отсиживаясь дома: «Если бы они послушались нас, то не были бы убиты». Скажи: «Отвратите смерть от себя, если вы говорите правду».

Никоим образом не считай мертвыми тех, которые были убиты на пути Аллаха. Нет, они живы и получают удел у своего Господа.

Радуясь тому, что Аллах даровал им по Своей милости, и ликуя от того, что их последователи, которые еще не присоединились к ним, не познают страха и не будут опечалены.

Они радуются милости Аллаха и щедрости и тому, что Аллах не теряет награды верующих, которые ответили Аллаху и Посланнику после того, как им нанесли ранение. Тем из них, которые вершили добро и были богобоязненны, уготована великая награда.

Люди сказали им: «Народ собрался против вас. Побойтесь же их». Однако это лишь приумножило их веру, и они сказали: «Нам достаточно Аллаха, и как прекрасен этот Попечитель и Хранитель!».

Они вернулись с милостью от Аллаха и щедротами. Зло не коснулось их, и они последовали за довольством Аллаха. Воистину, Аллах обладает великой милостью.

Правдив Великий Аллах!

* * *

Сразу после молитвы студенты поспешили пожать шейху руку, затем группами по четыре человека расселись во Дворе мечети, чтобы, познакомившись, вместе почитать и разобрать Коран. Шейх Шакир медленно вышел из-за кафедры и через небольшую низкую дверь прошел в свой кабинет, где толпились студенты, по разным причинам жаждущие встречи с ним. Они кинулись обнимать его, некоторые хотели поцеловать руку, но он решительно убрал ее. Шейх сидел и внимательно выслушивал вопрос каждого, после разговора вполголоса студент удалялся… В конце концов в комнате не осталось никого, кроме нескольких человек, в их числе оказались Халед Абдель Рахим и Таха аль-Шазли. Это были приближенные к шейху люди. Одному из них шейх сделал знак, и тот закрыл дверь на засов… Тучный студент с длинной бородой обратился к шейху, говоря высоким взволнованным голосом:

— Благодетель! Разве это ответ органам?.. Те, кто противостоят нам, схватили наших людей в их домах и без обвинения бросили в тюрьму… Предлагаю протестовать любым способом… бастовать, выйти на демонстрацию, требовать освободить наших арестованных братьев…

Халед прошептал Тахе, указывая на тучного студента:

— Это брат Тахир, эмир общины всего Каирского университета… Он заканчивает медицинский…

Шейх выслушал студента и после недолгого раздумья произнес все с той же улыбкой:

— Ничего хорошего от провокации органов не будет… Сегодня этот режим сотрудничает с американцами и сионистами якобы для освобождения Кувейта… А через несколько дней начнется несправедливая, безбожная война, в которой мусульмане-египтяне будут убивать своих братьев-иракцев под предводительством Америки. И когда народ восстанет против египетского правительства, людей, с божьего соизволения, поведет исламское движение… Мне кажется, теперь ты понял меня, мой мальчик… Службы госбезопасности провоцируют нас, чтобы мы ответили и таким образом, дали им повод нанести сокрушительный удар по исламистам. Разве в сегодняшней проповеди ты не заметил, что я ограничился общими словами и не сказал открыто о готовящейся войне?! Если бы я раскритиковал присоединение Египта к коалиции, завтра бы они закрыли мечеть, а она нужна мне, чтобы собрать здесь молодежь, когда начнется война… Нет, мой мальчик… Глупо, если мы сами сейчас дадим им шанс. Оставь их, пусть только начнут убивать наших братьев в Ираке под руководством неверных и сионистов, и ты сам увидишь, что мы тогда сделаем, если позволит Всевышний…

— А кто сказал Вам, что они развяжут войну?.. Почему Вы так в этом уверены?! Сегодня ими арестовано уже двадцать человек из руководства исламского движения, а завтра, если мы не будем сопротивляться, схватят остальных… — резко возразил юноша. Нависла тишина, атмосфера стала напряженной. Шейх с укором посмотрел на молодого человека и произнес все с тем же спокойствием:

— Я молю Аллаха, чтобы он избавил тебя от такой вспыльчивости, мой мальчик… Силен лишь тот правоверный, который управляет своим гневом, как учил нас избранный Аллахом Пророк, молитвы Аллаха ему и его приветствия… Я знаю, как ты любишь своих братьев, как верен своей религии, поэтому ты и разгневан… Успокойся, мой мальчик, клянусь тебе Всевышним, что мы ударим по этому безбожному режиму, и будет бой с божьей помощью и в положенное время.

Шейх замолчал, потом пристально посмотрел на юношу и подвел итог:

— Это все, что я хотел сказать… Я приложу все усилия, Даст Бог, чтобы освободить арестованных. Слава Аллаху, у нас везде есть друзья… Что касается забастовки или демонстрации, то на данном этапе я их не одобряю.

Молодой человек опустил глаза, как будто приказав себе молчать, и попросил разрешения уйти. Он по очереди пожал руки присутствующим, а когда дошел до шейха, наклонился и поцеловал его дважды в голову, чтобы снять, таким образом, осадок возникших между ними разногласий. Шейх ответил ему ласковой улыбкой и дружески похлопал по плечу. Затем студенты стали расходиться один за другим, пока не остались только Таха и Халед Абдель Рахим. Он подошел к шейху и представил спутника: