Книга Человек из офиса - Гильермо Саккоманно

Девушка участвует в овации. Временами она поддерживает криками то одного, то другого. Ее восхищение всегда относится к сильнейшему. Она ни за кого не болеет, просто хочет видеть кровь. Раунды следуют один за другим. В этих поединках побеждает тот, кто уничтожит соперника. Нет правил, запрещающих хитрости. Бой длится, пока один из противников не грохнется без сознания в лужу крови. Девушка надрывается от крика. Издевается над местным мальчишкой с окровавленным лицом, ослепшим, не видящим соперника, а тот пользуется этим, выбирает момент и, наконец, наносит ему удар ногой с разворота, который сносит его на пол. Когда местный падает, кореец бьет его по почкам. Судья разнимает их. Начинает отсчет. Местный мальчишка поднимается и снова атакует. Оба тузят друг друга. Ни один, ни другой не сдается. Когда один падает, другой с улыбкой бьет его ногами. На этот раз упал кореец. Плохо соображая, отползает. Местный мальчишка поднял руки, торжествуя, и запрыгал, а судья снова начал отсчет.

Но мальчишке-корейцу удается подняться, он отчаянно бросается в драку. И драматически разворачивает ситуацию. Застает врасплох соперника и еще больше — публику. Стадион, кажется, рушится от шиканья, аплодисментов, свиста. Девушка кричит, не помня себя. Ее крик равен оргазму. Подумал — наверное, подмокла. Спрашивает себя, как примирить ту девочку со снимка первого причастия с этой самкой, заходящейся в крике, когда теперь мальчишка-кореец молотит по голове местного.

Выйдя со стадиона, девушка сникает. Он обескуражен ее молчанием, холодностью. Вспомнил о ее словах, сказанных во вторую их ночь про то, что, если она даст миру ребенка, сделает все, чтобы натренировать его для борьбы за жизнь и чтобы он не стал канцелярской крысой.

Спрашивает девушку, хорошо ли она себя чувствует. Она отвечает, что ей нужно вернуться в свою квартиру, побыть одной и подумать. Он предлагает проводить ее. Она отказывается. Уже поздно, говорит он ей, он не оставит ее одну. Она отвечает, что всегда выпутывалась сама. Что такое с ней? — допытывается он.

Она беременна, говорит она ему. А теперь, раз он уже знает, пусть оставит ее в покое. Если проблема в этом, отзывается он, он может стать частью ее решения. Она поворачивается к нему спиной. Приказывает не идти за ней. Отбегает, спотыкается, у нее отваливается каблук. И бежит дальше, хромая. Увидев ее хромоту, он подумал, что они созданы друг для друга. Не знает, идти за ней или остаться. Она исчезает в провале подземки. Смотрит ей вслед. Теперь он один на авениде. Сверху, из-под облаков, его высвечивает прожектор вертолета.

40

Уже давно искусствоведы пытаются установить дату создания Ван Гогом «Вечернего пейзажа при восходе луны». Известно, что полотно было написано в 1889 году, но когда именно, оставалось загадкой. Исследуя переписку Ван Гога с братом Тео и со своим другом Полем Гогеном, историки искусства сочли, что художник написал это произведение в мае, после того как отрезал себе ухо и добровольно поселился в приюте Сен-Реми-де-Прованс, на юге Франции. Там, из окна приюта, Винсент углядел этот пейзаж. А в сентябре брат Тео получил картину.

Человек из офиса читает эту историю в научном журнале. Он так заинтересовался, что рискует проехать свою станцию. Группа ученых техасского университета Сауз-Уэст, сообщает журнал, решила разгадать загадку датировки «Пейзажа при лунном свете». Возлагая надежды на астрономические расчеты, топографические карты, аэроснимки, климатические наблюдения и еще на свою смекалку, исследователи поехали на юг Франции, где определили место написания пейзажа. Рассчитав положение спутника Земли с помощью астрономического программного обеспечения, установили два возможных дня, когда полная Луна могла показаться над горизонтом такой, какой Винсент написал ее. Как и на картине, перед учеными предстала золотая пшеница. Тогда они определили точное время исполнения картины — 13 июля 1889 года, 21.08. Но что особенно их заинтересовало, именно это сейчас интересует человека из офиса, — это то, что меньше чем через месяц Луна должна будет занять на юге Франции то же положение, которое вдохновило Винсента.

Он закрывает глаза. Вспоминает первую ночь с девушкой. Если бы вся Солнечная система могла по его воле повторить пространство, время, вращение Земли, тогда он был бы другим. А насчет другого, думает он, так все мы другие. С каждым разом все больше убеждается, что и секретарша — тоже другая. Днем — одна, профессионал, сама сердечность. Ночью — скользкая бабенка, которая приходит в экстаз, засовывая ему в задний проход розовый фаллоимитатор. Он падает лицом вниз на плюшевых медвежат, которых она насобирала на диванчике. Не ему судить девушку. Разумней пересмотреть собственное поведение, говорит он себе. Да кто он такой? — спрашивает он себя который уж раз и утешает себя: все люди разные. Теперь улыбается и соглашается. Выступают слезы, затуманивающие плюшевых медвежат.

Отреагировав на это видение, задается вопросом: отчего же она не обращает на него внимания, не разговаривает с ним, избегает его? Однако оставляет ей послание на автоответчике. Что готов взять на себя ответственность, если он отец. С радостью примет свое отцовство. Потому что с тех пор, как влюбился в нее, он стал другим. А раз он другой, то и сын будет сыном другого. Наверняка родится мальчик. Чемпион по кикбоксингу — говорит ей на автоответчик. В офисе, подойдя к ней, шепотом спрашивает, он ли отец. Даже если нет, готов дать младенцу свою фамилию. Не важно, если речь идет о сыне шефа. Он все равно будет его любить. Вообще-то, говорит он, шеф не такой уж плохой. У шефа свои проблемы. И спрашивает, знает ли она, что дети шефа — приемыши. Она даже не смотрит на него. Говорит, занимался бы своими делами. Но ведь он хочет узнать, настаивает человек из офиса. Должен знать.

41

Мучается фантазиями ее убийства. Все, что происходит с ним в последнее время, — по ее вине. Если бы не влюбился в секретаршу, не пропал бы сослуживец, не пытали бы рыжую и оба жили бы своей мечтой заселить Патагонию. Желание убить секретаршу крепнет. Но ее смерть будет означать еще и смерть новой жизни, которая могла бы изменить жизнь их обоих. Так он думает каждый раз, когда видит себя душащим девушку. Его руки сжимаются на ее шее. Она в конвульсиях, кожа становится фиолетовой. Царапает его. Он хочет вырвать ей глаза, но не ослабляет хватку, пока ее тело не обмякло. Что больше всего угнетает — это открытые глаза трупа. Он знает, что этот взгляд не исчезнет из памяти, последует за ним, куда бы он ни направился, где бы он ни прятался.

В довершение всего на этих днях у него начались неприятности с головой — перхоть и выпадение волос.

Перхоть и выпадение волос угнетают его. Утешает себя: такова жизнь, посреди драмы нас отвлекают мелкие неприятности. И эта второстепенная напасть становится главной. Другой отражается в витрине аптеки, входит внутрь и спрашивает что-нибудь для волос. Интересуется тонизирующими средствами, лосьонами — и ценами, конечно. Самые действенные лекарства — самые дорогие. Другой не обращает внимания ни на цены, ни на то, как повлияет эта трата на его бюджет. Важно одно — сохранить волосы. Не хочет стать лысым, как шеф. Другой решает за него. Другой отважно составляет план. Ежедневно он передает шефу чеки и ждет, чтобы он их подписал. Иногда шеф подписывает, разговаривая по телефону. Не всегда получается одинаковая закорючка. Но он изучил все ее варианты. Может подделать так, что не заметят разницы. С чеком и чемоданчиком отправляется в банк, получает сумму. Затем входит в турагентство. Вот такой план. Очень простой.