Книга Запретные удовольствия - Юкио Мисима

Золото на сторонках и корешках его особым образом переплетенного собрания сочинений не потеряло своей яркости, но золото на обрезах страниц из дорогой бумаги почти отражало черты человеческого существа. Когда молодой человек взял один из этих трудов, Сунсукэ почувствовал, словно запах мертвечины собранных документов развеялся от юного лица в тени этого великого множества страниц.

– Тебе известно нечто в японском Средневековье, схожее с почитанием Девы Марии в европейском Средневековье? – спросил Сунсукэ. Сочтя самим собой разумеющимся, что ответ будет отрицательным, он продолжал: – Это было преклонение перед катамитом. Это было время, когда катамиту предоставлялось почетное место на пиру и он первым получал чашу с сакэ от Бога. У меня есть репринт одной интересной эзотерической книги того периода. – Сунсукэ взял рукопись в простом японском переплете с полки под рукой и показал его Юити. – У меня есть копия, снятая с книги из библиотеки периода Эйдзи[32].

Юити не мог разобрать иероглифы на обложке – «Тиго-кандзе» – и спросил старика об этом.

– «Тиго-кандзе» – «Помазание Катамита» – вот что это такое. Эта книга подразделяется на «Помазание Катамита» и «Загадки Великого Культа Поклонения Катамиту», с именем Эсин под общим названием «Загадки Великого Культа Поклонения Катамиту», но, конечно, это неприкрытая ложь. Он жил в другое время. Что я хочу, чтобы ты прочел, так это раздел «Загадки Великого Культа Поклонения Катамиту», в котором подробно рассказывается о чудодейственной церемонии ласки. Действительно, что за тонкая специальная терминология! Половой орган любимого мальчика получил название «Цветок Закона», орган любящего его мужчины назван «Огнем Тьмы». Мне бы хотелось, чтобы ты понял идею «Помазания Катамита»!

Сунсукэ нервно перелистывал страницы старческими пальцами. Одну строчку он зачитал вслух: «Твое тело есть кладезь святости, почтенный Татагата. Ты пришёл в этот мир, чтобы спасти толпу».

– Местоимение «ты» здесь, – пояснил Сунсукэ, – говорит о том, что обращаются к ребенку. «С сегодняшнего дня мы добавим иероглиф «мару»[33]к твоему имени, и тебя будут называть такой-то и такой-то Мару». После церемонии присвоения имени[34], по обычаю, следовало повторять эту мистическую восхваляющую и предостерегающую фразу. Однако, – смех Сунсукэ прозвучал с оттенком иронии, – давай поговорим о том, как был сделан наш первый шаг к спасению. Кажется, успешно.

Какое-то мгновение Юити не мог понять, о чем идет речь.

– Когда госпожа Кабураги видит мужчину, который её интересует, говорят, что все происходит в течение недели. Это правда. Тому имеется несчетное число примеров. Однако занимательно то, что даже если мужчина, который её не интересует, преследует её, события обязательно приблизятся к кульминационному моменту. Хотя на последней критической стадии имеется определенная вызывающая опасения уловка. Я на такую попался. Не желая портить твои впечатления об этой даме, я не стану рассказывать, в чем её суть. Просто подожди неделю, и вы с ней подойдете к критическому моменту. Но ты благоразумно избежишь её уловки, конечно же с моей помощью. И пусть пройдет еще неделя. Есть множество способов подразнить её ложными обещаниями так, чтобы она не бросила тебя. Просто пусть пройдет еще одна неделя. Тогда ты обретешь безграничную власть над этой женщиной. Короче говоря, ты займешь мое место и спасешь её.

– Но ведь она чья-то жена, – наивно заметил Юити.

– Именно так она и говорит. «Я – жена другого», – заявляет она. Она не оставила своего мужа, но и не хранит ему верности. Является ли её недостатком непостоянство или извечная верность мужу, такому как у неё, третьей стороне просто не распознать.

Когда Юити рассмеялся над этим парадоксом, Сунсукэ заметил, что он сегодня смеется как счастливый глупец. Поскольку свадьба сработала, наверняка он теперь полюбил женщин, бросил пробный камень подозрительный старик. Юити рассказал ему о том, что произошло. Сунсукэ был изумлен.

Пока двое мужчин беседовали в библиотеке, госпожа Кабураги коротала время за сигаретой. Она думала о больших молодых руках, на которые только что смотрела. Юити рассказывал ей забавные истории о спорте – о плавании, о прыжках в высоту. И то и другое – одиночные виды спорта. Это, по крайней мере, виды спорта, в которых можно принимать участие без партнера. Почему этот юноша выбрал такие виды спорта? А как быть с танцами? Неожиданно госпожа Кабураги почувствовала укол ревности. Она подумала о Ясуко. Она заставила себя сконцентрироваться на одиноком образе Юити.

«Почему-то, – думала она, – этот мужчина похож на волка, который избегает стаи. Не то чтобы он напоминает вероотступника, определенно, энергия, заключенная в нём, не мятежна и не губительна. В чем его предназначение? Наверняка в каком-то напряженном, огромном, серьезном, абсолютно непонятном, бессмысленном нечто. За чистым, прозрачным смехом этого мужчины прячется какая-то безысходность, тяжелая, словно гиря.

Эта простая теплая ладонь даст защищенность, словно удобное дачное кресло… Хотелось бы мне посидеть на ней. Эти брови словно мечи с узкими лезвиями… Синий двубортный костюм ему очень идет. Его движения похожи на движения грациозного, настороженного волка. Когда он чувствует опасность, напрягает тело и навостряет уши. Это невинное опьянение! В знак того, что он больше не может пить, он закрыл ладонью свою чашку, а когда поморщился и посмотрел пьяно вниз, его блестящие волосы падали прямо ему на глаза. Я почувствовала дикое желание протянуть руку и схватить эти волосы. Я хотела, чтобы его масло для волос прилипло к моей руке. Казалось, моя рука вдруг потянулась к нему…»

Госпожа Кабураги подняла томный взгляд, который стал её второй натурой, на двух мужчин, которые только что вернулись из кабинета. На столе стояла ваза с виноградом и наполовину наполненные кофейные чашки. Она чувствовала себя слишком независимой, чтобы сказать: «Вас долго не было», или «Не поможете ли мне добраться до дому?», или что-либо подобное. Поэтому она встретила их молчанием.

Юити посмотрел на одинокую фигуру женщины, о которой ходило столько слухов. Нутром он чувствовал, что они с этой женщиной – родственные души. Непослушными пальцами она затушила сигарету в пепельнице, мельком посмотрелась в зеркальце в своей сумочке и встала. Когда она ушла, Юити последовал за ней.

Поступки этой женщины изумили Юити. Она не сказала ему ни единого слова. Она позволила себе вольность вызвать такси, она позволила себе вольность приказать везти её в Гиндзу; она позволила себе вольность сопровождать его в бар; она позволила себе вольность развлекать его с помощью официантки, и она позволила себе вольность проводить его до дому.