Книга Дева в голубом - Трейси Шевалье

Закончили они пение псалма под аккомпанемент хлопающих ставен и непрекращающихся ударов в дверь. Еще мгновение спустя послышался глухой удар в основание днери, за которым последовал треск и запах дыма. Этьен и Жан вскочили и бросились к выходу. Этьен поднял ведpo с водой и кивнул отцу. Тот неслышно отвел задвижку и рванул на себя дверь. В дом хлынула волна пламени. Этьен выплеснул воду, а тем временем чьи-то руки схватили Жана за горло и рубаху и грубо выволокли наружу. Дверь за ним захлопнулась.

Этьен схватился за ручку, снова распахнул ее.

— Папа! — крикнул он и тут же исчез во дворе, охваченный клубами дыма и пламени.

В доме повисла странная, холодная тишина. Изабель медленно поднялась и взяла на руки Мари. Она чувствовала, как ее обволакивает добрый голубой цвет.

— Держись за меня, — прошептала она дочери, и Мари обвила руками шею матери, а коленями, на которых все еще держалась смятая лаванда, пояс.

Изабель взяла за руку Якоба, кивнула Маленькому Жану, чтобы он взялся за другую, словно в забытьи провела детей через комнату, откинула задвижку и вошла в амбар. Лошади, чуя запах дыма и слыша стук копыт во дворе, испуганно жались к стенам. В дальнем конце амбара была еще одна дверца, ведущая в огород. Изабель открыла ее и побрела вместе с детьми через посадки капусты, помидоров, моркови, лука и прочей зелени. Полой платья она задела куст полыни, и в воздухе разлился знакомый острый запах.

Дойдя до мшистого камня в конце огорода, они остановились. Якоб на мгновение прижал к нему ладонь, Зa камнем начиналось поле под паром, выжженное палящим летним солнцем и выщипанное овцами. Все четверо рванулись вперед: мальчики впереди, Изабель с дочерью на руках — чуть поодаль. И лишь посреди пути она обнаружила, что Анны с ними нет.

Они благополучно достигли каштановой рощи. Изабель опустила Мари на землю и повернулась к Маленькому Жану.

— Мне надо вернуться за бабушкой. Прятаться ты умеешь. Ждите меня здесь. Но не в самой роще — ее могут поджечь. И если солдаты доберутся до этого места и придется бежать, бегите к дому моего отца. Но не по тропинке — через поле. D'accord?[15]

Маленький Жан кивнул и вытащил из кармана нож. Голубые глаза его сверкали.

Изабель обернулась. Ферма была вся в огне. Визжали свиньи, выли собаки, и этот вой подхватили псы по всей долине. «В деревне понимают, что происходит, — подумала она. — Интересно, придут на помощь? Или попрячутся по своим углам?» Изабель посмотрела на детей. Мари и Якоб стояли неподвижно, с широко открытыми глазами, Маленький Жан всматривался в лес.

— Allez,[16]— кивнула Изабель, и, не говоря ни слова, Маленький Жан повел брата и сестру в подлесок.

Краем поля Изабель пошла в противоположную сторону. Вдали виднелось другое поле — то, где они сегодня работали: все стога, что они намели с Маленьким Жаном и Якобом, были в дыму. Она слышала отдаленные крики, и смех, и звуки, от которых волосы на голове становились дыбом. Подойдя ближе, Изабель уловила запах паленого мяса — знакомый и вместе с тем новый. Свиньи, подумалось ей. Свиньи… И только тут она поняла, что сотворили солдаты.

— Sainte Vierge, aide-nous,[17]— выдохнула Изабель и перекрестилась.

В огороде скопилось так много дыма, что можно было подумать, будто наступила ночь. Изабель поползла по грядкам и вскоре наткнулась на Анну. Та стояла на коленях, прижав к груди кочан капусты. Из глаз у нее текли слезы, оставляя на почерневших щеках длинные бороздки.

— Viens, mémé, — прошептала Изабель, обнимая Анну зa плечи и поднимая ее. — Viens.[18]

Изабель повела ее полем к каштановой роще. Всю порогу старуха беззвучно рыдала. Позади был слышен стук копыт — солдаты ворвались в огород, — но женщин защищала стена дыма. Они двигались краем поля, вдоль низкой каменной ограды, построенной Жаном много лет назад. Анна то и дело останавливалась, оборачивалась, Изабель приходилось подталкивать ее вперед.

Солдат возник так внезапно, будто с неба свалился. Со стороны дома его еще можно было бы ожидать, но выскочил он из той самой рощи, к которой они направлялись. Он стремительно скакал наперерез им, высоко подняв меч, и на лице его, заметила Изабель, когда он приблизился, расплылась улыбка. Она застонала и подалась назад, увлекая за собой Анну. Когда всадник был уже так близко, что ощущался исходящий от него запах пота, от земли отделилась какая-то шевелящаяся серая масса. Задняя нога у существа непроизвольно дергалась. Лошадь испуганно заржала и остановилась на полном скаку. Солдат вылетел из седла и рухнул на землю. Лошадь круто повернулась и бешено помчалась назад, под укрытие каштановых деревьев.

Анна переводила взгляд с волка на Изабель. Волк настороженно наблюдал за ними. На солдата, лежавшего без движения, он даже не взглянул.

— Merci, — негромко проговорила Изабель, кивая полку. — Merci, maman.

У Анны широко раскрылись глаза.

Они дождались, пока волк повернулся и затрусил в сторону. Перескочив через низкую ограду, он вскоре исчез на соседнем поле. Только тогда Анна снова пошла вперед. Изабель последовала за ней, но тут же остановилась, обернулась, вгляделась в лежавшего на земле солдата, вздрогнула, а затем нерешительно, осторожно приблизилась к нему. Едва взглянув на него, она склонилась над мечом и внимательно осмотрела лезвие. Анна ждала ее, скрестив на груди руки и опустив голову. Изабель стремительно разогнулась.

— Крови нет, — сказала она.

Очутившись в лесу, Изабель принялась негромко окликать детей. Было слышно, как где-то вдалеке пробивается сквозь чащу лошадь без всадника. Затем звуки смолкли — наверное, добралась до опушки.

Детей нигде не было видно.

«Должно быть, спрятались где-нибудь», — пробормотала про себя Изабель. На лезвии меча не было следов крови. О Господи, как бы хотелось верить, что они спрятались. «Они спрятались», — повторила она на сей раз громче, чтобы услышала Анна.

Не дождавшись ответа, Изабель обратилась к ней:

— Вы слышите меня, mémé? Как думаете, удалось и укрыться?

Анна лишь пожала плечами.

Они побрели через поле в сторону фермы отца Изабель, чутко вслушиваясь в малейшие звуки. Но ничего и никого не было ни слышно, ни видно — ни солдат, н детей, вообще никого.

Когда они добрались до ограды фермы, уже стемнело. В доме тоже не было видно ни проблеска, двери плотно заперты, но когда Изабель постучала со словами «Papa, c'est moi»[19]— им открыли. Дети сидели в темноте рядом с дедом. Мари вскочила, бросилась к матери и уткнулась ей лицом в бок.