Книга Солдат поневоле - Михаил Кисличкин

В таких обстоятельствах строительство «Альтаира-2» было неизбежно. Явление оказалось настолько интересным и необычным, что стало первоочередной темой в исследованиях космического пространства «большой тройки» — США, Европы и России. «Альтаир-2» был кораблем-маткой, состоящим из носителя и сразу трех небольших зондов на нем. Для запуска на орбиту такого количества оборудования впервые использовали гравикосмодром под Архангельском на полную мощность.

Предположений было по сути два: либо «Альтаир-1» погиб, неведомым образом «растворившись» в пространстве, ибо никаких внешних признаков его уничтожения, таких, как взрыв или вспышка не было, либо «провалился» или «нырнул» в пространстве, времени или измерении. На случай второго варианта зонды с «Альтаира-2» были снабжены программой, которая при обрыве связи с кораблем-маткой, должна была немедленно заставить зонд выполнить маневр, выводящий его ровно в точку пространства, где произошел этот обрыв, в автономном режиме, при этом собирая всю доступную информацию об окружающем пространстве. Сам корабль-матка должен находиться рядом с точкой исчезновения «Альтаира-1», не пересекаясь с ней.

Первый управляемый зонд с «Альтаира-2» исчез в точке исчезновения «Альтаира-1» и через две недели нигде не появился. Дали команду на старт второго зонда. И вот тут ученые были вознаграждены. Второй зонд через четверо суток «вынырнул» из той же точки пространства, в которой исчез, и восстановил все оборванные ранее каналы связи. Переданные им данные были уникальны.

Зонд побывал в некоей звездной системе. Звезда — желтый карлик, чуть поменьше Солнца. Три планеты. Одна — диаметром чуть более половины от земного, по предварительным данным с атмосферой, на расстоянии ста шестидесяти миллионов километров от звезды. Две других — скорее всего, газовые гиганты на значительном удалении от звезды. Также был обнаружен первый зонд с «Альтаира-2» и принят пакет данных с исчезнувшего «Альтаира-1», который, как оказалось, был в этой же звездной системе и не прекращал передачи информации.

На этом этапе истории временное преобладание науки и экономики над политикой в исследованиях космического пространства для человечества закончилось, уступив, как несколько десятков лет назад, вновь первое место политике. Сразу же последовала просьба правительства США «придержать» информацию, и, по своим причинам, Россия и Евросоюз с ней согласились. Россия тщательно оберегала свое преимущество в виде единственного гравикосмодрома и не хотела старта подобных работ у крупных конкурентов, таких как Индия и Китай. США по-прежнему видели свой шанс добиться глобального лидерства в мире и не хотели распространения ключевой информации, схожих взглядов придерживался и Евросоюз. Однако политизация исследований сыграла скорее в «плюс» освоению космоса. Для космонавтики вновь начался золотой период, как во времена соперничества сверхдержав в XX веке. Теперь сверхдержавы сотрудничали, хотя и не особенно доверяя друг другу, но вынужденные держаться вместе, как флибустьеры, нашедшие карту сокровищ, но еще не выкопавшие клад. С прорывом в другой мир каждая из сторон связывала свой исторический шанс, тем более что общее самочувствие на мировой арене каждого участника тайного союза было отнюдь не блестящим, хотя и по разным причинам. Зонд «Альтаир-3», совместно построенный тремя сторонами, был уже своего рода шедевром космического кораблестроения. Его собирали на орбите, весил он более двадцати тонн, из которых три четвертых приходилось на горючее. Скрыть его строительство было невозможно, и для объяснения причин была выдумана дезинформация о новой, масштабной исследовательской экспедиции к Марсу. Вскоре после старта «Альтаира-3» пришлось объявлять на весь мир о фатальных поломках и потере связи, делающей экспедицию невозможной. В новостях и Интернете долго ругали бездарей инженеров, обсуждали пошедший прахом миллиардный бюджет, искали виноватых…

А между тем «Альтаир-3» выполнил свою задачу. Около четырех месяцев он изучал неизвестную звездную систему и собирал всю доступную информацию о ней. В рамках экспедиции он вышел на дальнюю орбиту ближайшей к звезде планеты и исследовал ее. Планета оказалась весьма интересной. Кислородно-азотная атмосфера с концентрацией кислорода около шестнадцати процентов. Давление атмосферы в 61–65 килопаскалей, что чуть более половины от атмосферного давления на Земле. Температура варьировалась от минус восьмидесяти до плюс десяти градусов по Цельсию. Гравитация — 0,63 G. Есть вода, представленная в основном в виде снега и льда на огромных заснеженных пространствах, начинавшихся от полюсов и доходивших почти до экватора планеты. Это были наиболее пригодные для жизни человека условия среди найденных людьми где-либо в космическом пространстве. Собственно, и сама жизнь на планете присутствовала. На экваториальных территориях планеты, не покрытых льдом, и при температуре, державшейся в плюсовой зоне, были обнаружены участки, напоминающие зону тундры на крайнем севере Земли. Судя по фотографиям, они были покрыты некоей невысокой растительностью, закрывавшей поверхность сплошным ковром с редкими проплешинами.

Кроме того, был еще один немаловажный фактор. Зонды «Альтаир-3» и «Альтаир-1», который продолжал работу в новооткрытой звездной системе, пытались найти признаки других провалов в пространстве. И нашли их. Подобные источники высокоэнергетических электронов присутствовали еще в трех местах звездной системы «Элия».

Именно такое название после долгих споров дали новооткрытой звездной системе. Найти эту звезду в исследованном астрономами космосе не удалось, сразу несколько десятков известных звезд подходили под описание и спектральный класс. Единого названия, которое бы сразу прижилось в научном сообществе, тоже как-то не случилось. Разные ученые и политики предлагали свои названия, были варианты в честь исторических деятелей разных стран, родственников ученых, географических названий… В конечном итоге, чтобы никому не было обидно, взяли несколько сотен имен из древней европейской и славянской мифологии, написали их на бумажках и засунули в большой барабан для розыгрышей лотерей. Выпало имя малоизвестного древнегреческого бога Эллиля, что, в общем-то, всех устроило. Однако название «Эллиль» оказалось достаточно громоздким и неудобным в произношении и как-то само собой быстро трансформировалось в Элию.

Следующим этапом была полноценная экспедиция на Элию. Время поджимало. Оставлять информацию втайне от человечества надолго не представлялось возможным, несмотря на все усилия трех держав. Разведки Китая и Японии уже поняли, что что-то происходит не то, что их втихую отсекают от неких важных вещей, и это «что-то» связано с космосом. Они даже добрались до истины, буквально продравшись через нагромождения дезинформации. Но правда была столь фантастична, что ей сразу не поверили. Однако «шила в мешке не утаишь», это было понятно всем посвященным.

Оставалось одно — закрепить приоритет трехстороннего союза в освоении системы Элии и сделать это быстро.

Созданный для полноценной космической экспедиции «Геркулес» был первым в мире межпланетным космическим кораблем с ядерной силовой установкой на борту. Вместо камеры сгорания для сжигания жидкого водорода и жидкого кислорода, в ядерном двигателе «Геркулеса» смонтировали реактор с топливной композицией графит — обогащенный уран, который работал как источник тепла. Через каналы реактора прокачивался жидкий водород при высоком давлении, образующий при нагревании мощную истекающую струю. Кислород при этом не требовался. При помощи современных сверхпрочных и поглощающих радиоактивное излучение материалов удалось хорошо изолировать рабочую камеру реактора от жилого и научного модуля, а также свести к минимуму радиоактивный выхлоп двигателя. Удельная энергия такого двигателя двукратно превосходила двигатели с химической тягой. «Геркулес» собирали на орбите, однако предполагалось, что он сможет совершить посадку на планете Элия-1 для дозаправки водородом и высадки научной экспедиции. Увеличившаяся тяга двигателя позволяла совершить планетарную посадку и взлет с Элии-1, учитывая более низкую, чем на Земле, гравитацию и плотность атмосферы. Кроме того, можно было не учитывать экологический фактор, который стал основным при выборе орбитального способа строительства корабля. Теоретически «Геркулес» можно было смонтировать на Земле и запустить с гравитационного космодрома. Это было бы и проще, и дешевле. Но идти даже на минимальный риск взрыва в атмосфере Земли корабля с ядерной силовой установкой никто не решился. Как-никак «Геркулес» был первым из космических кораблей с атомным двигателем, и гарантировать его поведение при взлете и стопроцентную техническую надежность никто не мог.