Книга Роза Черного Меча - Рексанна Бекнел

С этими словами он повернулся и вышел, удивляясь самому себе — как это у него хватает глупости так долго околачиваться поблизости от проклятого местечка под названием Данмоу?

Он быстро собрал охапку дров и развел небольшой костер под прикрытием стены. Воду он тоже принес. А потом устроился поодаль, наблюдая, как Розалинда хлопочет над больным пажом. В животе урчало от голода, изорванная туника не могла защитить от ночной стужи, но он охотно соглашался терпеть все эти неудобства. Не просто охотно — с радостью! Как ни посуди, сейчас он должен бы быть уже мертвым. Качался бы на веревке, а до того — хрипел бы и корчился в петле, пока у него не вылезли бы глаза, а лицо не покрылось черными пятнами, как у тех двух злополучных ублюдков. Но он жив. Жив! Немыслимая, дьявольская удача!

Он поерзал в поисках более удобного положения у холодной каменной стены, не переставая рассматривать свою загадочную спасительницу. Что владело ею, когда она так решительно предъявила права на его жизнь, гадал он, дожевывая подпорченную прошлогоднюю грушу. Да, конечно, у нее больной юноша на руках и неблизкий путь впереди, но все равно, игру она затеяла глупую и опасную. Будь он хотя бы наполовину таким негодяем, каким его представил суд, он без колебаний перерезал бы ей горло, и слуге тоже… заодно. Ей здорово повезло, что она выбрала его, а не эту гиену, Тома Хедли, который сейчас висит там, на площади. Этот трус с дергающимися губами вчера ночью работал языком без передышки, исповедуясь любому, кто согласен был его слушать, во всех черных делах, которые он хладнокровно совершил за свою краткую, но весьма насыщенную злодействами жизнь разбойника с большой дороги. Как будто это запоздалое признание могло, спасти его бессмертную душу.

Он откусил последний кусок и, брезгливо фыркнув, швырнул огрызок в огонь. Если бы девица остановила свой выбор на Томми, к этому часу она была бы уже изнасилована, истерзана и брошена на верную погибель где-нибудь в глухой чаще.

Из костра вырвался язык пламени. Розалинда вздрогнула, оглянулась на Черного Меча и вернулась к своему занятию — она меняла повязку на голове Клива. И хотя их взгляды встретились только на один миг. Черный Меч не мог ошибиться — в ее глазах он прочел страх.

Умница девочка, без всякого почтения к ее высокому рангу подумал он. Если она рассчитывает, что он доставит их в Стенвуд-Касл, то ей бы следовало и впредь побаиваться его и без лишних разговоров выполнять его приказания. Обещанная награда — конь и оружие — достаточный повод, чтобы выполнить ее просьбу. Должен же он хоть это для нее сделать. Но будь он проклят, если упустит неожиданно дарованную ему судьбой возможность отомстить.

И все-таки страх девушки беспокоил его. Если бы она знала, что он совсем не тот, кем кажется…

Эту мысль пришлось сразу же отбросить. Никто в Данмоу не поверил, что он рыцарь, так стоит ли рассчитывать, что поверит она?

В Лондоне он пребывал на седьмом небе от успехов, оказавшись победителем на королевском турнире и получив в качестве награды неповторимый черный меч. Но не прошло и трех дней, как его назвали вором и бросили в зловонную яму в Данмоу. Казалось бы, хуже не придумаешь — оказаться в столь постыдном положеции, пасть так низко, чтобы тебя осудили как презренного бродягу-разбойника! Но сейчас, когда он на свободе, вовсе незачем кого-либо в это посвящать. Прежде всего необходимо узнать наверняка, кому понадобилось подстроить ему столь подлую ловушку, а до той поры не следует доверять ни единому человеку в Восточной Англии.

Черный Меч снова перевел взгляд на девушку, сидевшую напротив него у костра. Что ж, он доставит ее в замок и получит причитающуюся ему награду.

Как ни обидно было терять время на путешествие в Стенвуд, приходилось признать, что без оружия его шансы найти своих обвинителей и поквитаться с ними весьма мизерны. Возможно, придется набраться терпения, чтобы выследить их, но он не успокоится, пока не найдет и не убьет всех, кто захотел использовать его как пешку в грязной игре.

Он лишился хорошо обученного боевого коня, вьючной лошади, турнирных доспехов и черного меча. Великолепного черного меча.

Он стиснул зубы, вспомнив, насколько близок был к тому, чтобы лишиться в придачу и жизни. Воистину, эта девушка вынула его из петли, кем бы она ни была — колючей малышкой Розой или леди Розалиндой, как называл ее мальчишка.

Но благодарность плохо уживалась с жаждой мести, которая жгла его сердце. Как только эти двое перестанут путаться у него под ногами, ничто больше не помешает ему посвятить мести все силы, поклялся он себе. Он отплатит добром за добро и получит обещанную награду. А когда обзаведется конем и оружием, у него появится куда больше возможностей загнать в угол тех, кто уготовил ему позорную казнь. И тогда он убьет их и сделает это с превеликим удовольствием.

6

Сэр Гилберт Пул, новоиспеченный лорд Дакстон, допил вино и здоровой рукой со стуком опустил тяжелую металлическую кружку на грязный стол. Свирепое выражение его лица заставило здоровяка, стоявшего перед ним, испуганно попятиться.

— Тупица! Думаешь, я приказал прекратить набеги просто так, по прихоти? Я велел сидеть тихо, так что ж, по-твоему, для этого не было самых серьезных причин? — В бешенстве он запустил кружкой в съежившегося собеседника. — Из-за твоей глупости и жадности дело может обернуться так, что для нас все будет кончено! Все!

Не распрямляя угодливо согнутой спины, провинившийся исподлобья бросил настороженный взгляд на разъяренного господина:

— Уж больно легкая была пожива. Гляньте только, сколько мы всего понавезли! Вино! А наряды какие! Вы их можете…

— Это жалкие крохи по сравнению с тем, что мне требуется. Добыча ничтожная, золота — ни единой унции, а из-за вас путники побогаче станут еще осторожнее! И так-то не просто было устроить западню для того рыцаря, который совал нос куда не надо, — будь проклята его шкура! — а потом подкупить мэра, чтобы он не вздумал проводить дознание и поторопился с казнью. Когда поднимется крик о последнем нападении…

— Н-н-никто ничего не узнает. Живых-то не осталось, — стало быть, и жаловаться никто не побежит, — запинаясь, оправдывался подручный. — Мы всех прикончили.

При этих словах глаза сэра Гилберта сузились.

— Всех? Ты уверен в этом?

— А как же! — Бандит лгал без колебаний: приходилось спасать собственную шкуру.

— Где трупы?

— Мы их в реку побросали. Они сейчас, должно быть, уже полпути до моря проплыли.

В комнате установилось напряженное молчание. Наконец, все еще не остывший сэр Гилберт встал и принялся мерить шагами комнату, потирая ноющую руку, плотно примотанную к боку. Повернувшись, он устремил на сообщника водянистые голубые глаза:

— На сей раз ты получишь только половину обычной доли добычи. Вторую половину я заберу за твое ослушание: будет вам всем вперед наука. — И, как бы предупреждая возражения со стороны собеседника, он поднял длинный меч, лежащий на крышке высокого деревянного сундука, и сделал вид, что любуется закаленным клинком. — За последние месяцы мы оба неплохо поживились. Я нужен тебе, чтобы обращать в звонкую монету твои «товары», а ты мне — чтобы добывать их. Нам нет никакой нужды ссориться. — Он замолчал и холодно улыбнулся: