Книга На краю могилы - Джанин Фрост

— Жилые помещения вон там.

Она с пренебрежением огляделась по сторонам:

— Я хорошо помню, что такое бараки, — с тех пор,как ты начала работать с Доном. Все равно что спать в гробу. А поскольку я — невампир, лучше воздержусь.

— Мам… — Я невольно стиснула зубы. — Этовременное пристанище. Скоро мы подыщем тебе новый дом. Ты могла бы пожить сомной и Кости. Правда, там вокруг тебя будут одни вампиры.

— Я могу пожить в отеле, — настаивала она.

— И зарегистрироваться под именем, которое известноМаксу? — выпалила я. — Нет! Дон сделает тебе новое удостоверениеличности и найдет дом. А до тех пор…

— Она может пожить у меня.

Предложение поступило не от Купера. Пока мы играли всловесный пинг-понг, он молчал, сосредоточенно изучая землю под ногами. Роднипожал плечами:

— У меня есть дом часах в двух езды отсюда. Я редко тамбываю, поскольку много путешествую. Вполне безопасное место, можно пересидетьдо появления нового жилья.

Я вздохнула:

— Спасибо за приглашение, Родни, но…

— У тебя там нет расчлененных тел? — вмешаласьмама. — Не хотелось бы обнаружить в холодильнике чью-нибудь голову.

Родни рассмеялся:

— Нет, Джастин. Мой дом не похож на логово серийногоубийцы Джефри Деймера.

Мама окинула взглядом помещение базы и повернулась к Родни:

— Если выбирать между бараками с новообращеннымвампиром и домом вурдалака, я предпочитаю второе. Кэтрин, надеюсь, один изтвоих солдат подбросит нас туда?

Она развернулась и направилась к баракам, а Родни поспешилследом. «Прогулка мертвеца», — подумала я, и эта мысль не имела ничегообщего с сущностью вурдалака.

Кости проводил их взглядом, потом снова посмотрел на меня:

— Эта женщина меня пугает.

Я фыркнула:

— Я чувствовала это всю жизнь.

Кости настороженно замолчал. Я догадывалась, что он ждетсерии жалоб на то, что обошелся со мной как с ребенком, но я не стала егоупрекать: его доводы на меня не повлияли, а вот откровения Аннет произвелисильное впечатление. Наши отношения были для меня гораздо важнее уязвленногосамолюбия. Придется как-то разбираться с этим, но не отталкивать Кости. И ужточно не ныть.

Я чувствовала неловкость и не знала, как себя вести. Даже непоздоровалась с ним, как привыкла. В нормальной ситуации я бы обязательно егопоцеловала но сейчас это казалось неуместным. Я засунула руки глубоко в карманыи переминалась с ноги на ногу.

— Итак…

Я замолчала после первого же слова. Кости ироничноулыбнулся:

— Это лучше, чем «убирайся».

— Понимаю, почему ты так поступил, но нам придетсянайти другое решение подобных проблем, — на одном дыхании выпалилая. — Я имею в виду защиту друг друга от обстоятельств, с которыми мыпредположительно не в силах справиться. Несколько лет назад я хотела уберечьтебя от Дона и моей матери и сбежала, хотя следовало довериться. А вчера тыдолжен был позволить мне самой выбирать.

Кости недоверчиво хмыкнул:

— Я провел без тебя всего одну ночь, а ты исчезла начетыре года. Это не идет ни в какое сравнение.

Я почувствовала, что краснею.

— Ну… э-э… Я только хотела сказать, что принцип тотже, — заикаясь, пробормотала я. — Я поступила неправильно и глупо,очень жалею об этом. Но вчера вечером, Кости, ты не дал мне возможности сделатьвыбор.

Я замолчала, глубоко вздохнула и попыталась выразитьвзглядом то, что не смогла передать словами.

— Если бы ты попросил меня остаться и привел аргументыстоль резкого отказа, я бы смирилась. По-прежнему считала бы тебя параноиком,но ты не стал бы большим страшным вампиром, запугивающим маленькую глупуюдевочку.

На лице Кости мелькнуло раздражение.

— Я никогда не считал тебя маленькой глупой девчонкой.

Он стал ходить взад и вперед, а я молча за ним наблюдала.

— Меня очень беспокоит, что тебе приходится бытьсильной из-за меня, — сказал он, и в его глазах блеснула зелень. —Это из-за меня несколько лет назад ты стала приманкой в отряде, занимавшемсяуничтожением охотников за проститутками. Тебе пришлось спасать свою мать, когдавы обе оказались в крови ее родителей. Ты согласилась работать на Дона и частобыла на волосок от смерти. И все из-за меня!

Он прекратил метаться, подошел ко мне и схватил за плечи.

— Мне не нравится, что ты постоянно доказываешь своюсилу, и я не хотел, чтобы в ситуации с Максом тебе пришлось делать то же самое.Неужели ты этого не понимаешь?

Я положила ладони поверхего рук:

— Понимаю. Но ты ничего не заставлял меня делать,Кости. Даже если бы я никогда тебя не встретила, я бы все равно воевала свампирами и разбиралась с последствиям этой борьбы.

Он долго молчал, глядя в мои глаза, словно хотел заглянуть вдушу. Наконец коротко кивнул:

— Хорошо, любимая. В следующий раз я предоставлю тебевыбор и не стану принимать решение за тебя.

Я сжала его пальцы:

— Я тоже обещаю не решать за тебя.

Кости усмехнулся.

— Похоже, мне предстоит первому доказать верностьсвоему слову. У нас наметился некоторый прогресс: Макс сообщил имя торговца,который продал ему ракету. Ту самую, что он собирался пустить в твою машину.

— Тебе известно, где он сейчас?

— Да.

От нетерпения встретить с этой личностью у меня по спинепробежал холодок.

— Я еду с тобой!

По лицу Кости было видно — другой реакции он и не ожидал.

— Завтра.

Это была моя третья поездка в Канаду. Раньше я приезжалатуда по заданиям Дона. Но возможно настанет день, когда появлюсь и в качестветуриста — полюбоваться Ниагарским водопадом.

Вместе со своими спутниками я сидела в небольшом фургоне. Вполумиле от нас Дэйв вел переговоры о покупке трехсот ракет «земля-воздух»,пятисот гранат и трех мощных бомб. Поскольку Кости был слишком приметнойличностью роль подставного лица поручили Дэйву. Его богатое армейское прошлоепозволяло разговаривать с торговцами оружием на равных. В данный момент ониспорили относительно качества пластида для изготовления бомб.

В фургоне никто не разговаривал. Мы слышали каждое слово, аэто значило, что уши других неумерших были способны улавливать наши голоса.Купер и Хуан тщательно проверили свои автоматы, заряженные серебряными полями.Это новое оружие вряд ли поразит вампира насмерть, но в состоянии испортить емунастроение. По вполне очевидным причинам в операции принимала участие лишьмалая часть отряда — так легче остаться незамеченными.