Книга Злачное местечко - Хейди Беттс

– Хорошо.

С явным облегчением Этан быстро повернулся и повел Гвен в дом. Он шел за ней по устланному ковром вестибюлю, положив руки ей на талию, тесно прижавшись к ее спине и уткнувшись носом в нежную кожу за ее ухом.

Двери лифта раздвинулись. Этан предвкушал, как они будут подниматься наедине в его квартиру, и он сможет целовать и ласкать Гвен, сколько захочет.

Он так и делал – до второго этажа.

Зазвенел звоночек, предупреждая их о том, что двери открываются. Оторвав свои губы от губ Гвен, Этан взглянул на освещенную панель над дверью лифта и увидел, что они остановились, намного не доехав до его этажа.

– Черт, – проскрежетал он сквозь зубы.

Гвен облизнула губы. Она выглядела удивленной и покорной, именно такой, какой она ему нравилась.

– Что?

Не успел Этан ответить, как двери тихо открылись и в кабину вошел пожилой джентльмен в твидовом пиджаке. Он коротко улыбнулся им обоим и повернулся лицом к дверям. Гвен встала точно также.

Вот недостаток всех многоквартирных домов, подумал Этан. Жильцы давно поняли, что проще подняться с кем-то наверх, чем ждать, пока лифт спустится вниз.

Но хотя они больше не были одни, это не означало, что Этан прекратил делать то, что ему хотелось, в присутствии непрошеного спутника.

Когда они в молчании поплыли выше, он погрузил нос в шелковые пряди на затылке Гвен и глубоко вдохнул. Фруктовый аромат щекотал его ноздри, заставляя испытывать голод, совсем не связанный с едой.

Он провел рукой вниз по ее бедрам, к краю юбки, потом под него. Гвен нервно заерзала в попытке увернуться от его рук.

Если бы не джентльмен, который решил подняться вместе с ними, Этан нажал бы на кнопку и остановил лифт, чтобы заняться с ней любовью прямо здесь.

Когда колокольчик зазвонил снова, Этан увидел, что загорелся номер его этажа.

– Слава богу, – пробормотал он над ухом Гвен.

Двери раздвинулись, и он, быстро обойдя седовласого джентльмена, вывел ее в коридор. Этан был уже на полпути к своей квартире и доставал ключи из кармана, когда двери лифта закрылись.

Подойдя к двери, Гвен прислонилась к стене.

– Это было забавно, – сказала она, слегка усмехнувшись. – Я восхищена твоим самообладанием.

– Я тоже, – пробормотал он.

Честно говоря, он не понимал, как ему удалось так долго продержаться. Гремя ключами, он как назло не мог открыть замок.

– Ты не говорила мне, что носишь чулки, – пробормотал Этан смущенно.

– А ты не спрашивал.

– С этого момента все меняется. Я хочу знать, какое белье ты носишь все двадцать четыре часа в сутки.

Она засмеялась:

– Даже если я ношу старушечье трико?

Его губы дрогнули, а проклятый ключ наконец попал в замочную скважину.

– Неужели у тебя есть старушечье трико?

– У каждой женщины имеется хотя бы одна пара, потому что этот предмет очень просторный и удобный.

Этан скорчил гримасу, не уверенный, что ему понравилась картина, которую она нарисовала.

– Ну ладно, не старушечье трико, но все остальное.

Повернув ручку, он распахнул дверь, обнял Гвен одной рукой за талию, оторвал от пола и внес в квартиру. Как только дверь за ними захлопнулась, он повернулся и прижал ее к дверному косяку, о чем мечтал в своих фантазиях.

Он страстно целовал Гвен. От нее пахло вином и пирогом, который они ели на десерт.

– Черт возьми, да ты вкуснее любого грандиозного ужина.

Гвен впилась ногтями в его плечи, еще сильнее распаляя Этана. Если такое было возможно. Он и так ждал, что каждую секунду из его ушей может повалить пар.

– Ты не собираешься спрашивать, что надето на мне сейчас?

Он не был уверен, что его это интересовало. Он еле сдерживался.

– Хорошо, – задыхаясь, произнес Этан. – Сдаюсь. Что надето на тебе сейчас?

Она обвила его шею руками, потом приблизила губы прямо к его уху. От ее дыхания мурашки побежали по его повлажневшей коже.

– Ничего.

До него не сразу дошло, что Гвен имеет в виду. А когда он понял, что она хотела сказать, то не сразу поверил.

– Боже мой, – наконец произнес он. – Ты хочешь убить меня?

– Ни в коем случае, – произнесла она голосом, которым, вероятно, говорила Ева, собираясь соблазнить Адама. – Просто пытаюсь попробовать нечто новенькое, – добавила Гвен. – И слегка облегчить тебе жизнь, насколько я понимаю.

– Ты даже не представляешь…

Покачав головой, он начал сбрасывать с себя одежду.

– Надеюсь, ты не возражаешь. Мне кажется, я не доберусь до спальни. Я хочу заняться с тобой любовью прямо здесь, у двери. Если ты против, скажи сразу, потому что я не смогу остановиться.

– Я хочу, – прошептала Гвен.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Как она хотела бы, чтобы Этан знал настоящую Гвен Томас и его влекло бы к ней так же, как к той Гвен, которой он ее считал. Или чтобы она на самом деле стала такой, как ее «второе я». Чтобы ей нечего было скрывать от него.

Но она уже выбрала не ту дорогу и не видела пути назад. Хотя, если бы это было в ее силах, Гвен сделала бы все, чтобы только сохранить их отношения.

Если Этан этого захочет, конечно. Потому что теперь Гвен точно знала… она не просто испытывает физическое влечение к нему и не считает, что возможно влюбилась в него.

В какой-то момент между тем первым вечером, когда она вошла в «Злачное местечко», и сегодняшним днем Гвен по уши влюбилась в Этана. Она мечтала находиться с ним – в его постели, в его объятиях, в его жизни – вечно. Такого не могло быть, конечно. Она знала это. Но мечтать не запретишь.

Через несколько часов Гвен проснулась в чернильной темноте. Этан спал рядом с ней. Ровное дыхание вздымало и опускало его грудь, и она долго смотрела на него, спящего.

Взглянув на электронные часы, стоящие на ночном столике, она увидела, что было около трех часов ночи.

Гвен чувствовала себя, как Золушка на балу. Если она останется до утра, то, скорее всего, снова превратится в обыкновенную простушку. Но если уйдет сейчас, Этан будет продолжать считать ее прекрасной принцессой.

Ее сердце сжалось при мысли, что она может больше никогда не увидеть его, но выбора не было. Лучше исчезнуть, сохранив приятные воспоминания о проведенном с ним времени.

Пока он не разобрался в том, что она представляет из себя на самом деле, и не возненавидел ее за обман.

Откинув простыню, Гвен осторожно выбралась из объятий Этана и, сев на краю кровати, опустила босые ноги на ковер.