Книга Двойное наваждение: Роман (пер. с англ. Виноградова М.М.) - Натали Вокс

Гарсия покачал головой.

— И вовсе мы не похожи. Нисколько.

— Разумеется, не похожи, — фыркнула Джемайма с таким видом, будто ее смешила даже мысль об их сходстве. — Ума не приложу, и как это я сама не догадалась! Вы же полные противоположности.

Энрике с каждой минутой все больше восхищался ею. Мало кто из их общих знакомых, да что там, даже из членов семьи, понимал, насколько близнецы Валдесы различаются меж собой по характеру. А она уловила это всего после нескольких дней знакомства!

Но вот Джемайма ими, кажется, не слишком-то восхищалась. Напротив, метала на них такие взгляды, словно хотела испепелить на месте.

— Как же это я никогда не слышала, что вас двое? — продолжала она. Но, честное слово, я понятия не имела, что у моего босса есть брат-близнец.

— Это я уже понял, — кивнул Энрике.

От гнева, с которым он входил в комнату, не осталось и следа… Или почти не осталось. Он до сих пор готов был взорваться, вспоминая, как брат обнимал женщину, которую он, Энрике, искал всю жизнь. Ну ладно, учитывая неординарность обстоятельств, один раз еще можно простить. Но если Гарсия только посмеет снова…

— Ну и что дальше? — спросил тем временем Гарсия.

— Как что? — удивился Энрике. — Ты свободен. Проваливай.

В глазах брата зажегся азарт соревнования.

— Если не ошибаюсь, сейчас ее целовал именно я. Так с какой стати уходить мне, а не тебе?

Энрике не поддался на дешевую провокацию.

— Может, с той, что в эти выходные в ее постели был именно я!

Краем глаза он заметил, что Джемайма закрыла лицо руками. Да, друг, не слишком-то ты деликатен! Ну, ничего не поделаешь, придется извиниться, когда они с Джемаймой останутся наедине. Им предстоит многое обсудить.

— В выходные? На съезде?

— Именно, — подтвердил Энрике. — А теперь давай выкатывайся. Иди соблазняй каких-нибудь манекенщиц или молоденьких клиенток.

Гарсия проигнорировал издевку. Он заинтересованно глядел на Джемайму. Та даже не шелохнулась.

— И все же она целовала меня… принимая меня за тебя… которого, в свою очередь, принимала за меня, — задумчиво произнес Гарсия.

— У меня от вас голова кругом идет, — пробормотала Джемайма, не отнимая рук от лица.

— Все правильно. Она просто перепутала и целовалась не с тем.

— А может, она не с тем спала? — вопросительно поднял бровь Гарсия.

— Иди ты в болото! Найди себе какую-нибудь другую бедняжку и морочь голову ей. А Джемайма не про твою честь.

— Какую-нибудь другую бедняжку? Не про твою честь? — Джемайма выпрямилась в кресле и смерила братьев убийственным взглядом. — Вы не забыли, что я здесь сижу и слушаю вас? Ссоритесь тут, как двое дошколят из-за плюшевого мишки!

— Ну и отлично! Ты сама можешь с легкостью нас рассудить, — обрадовался Гарсия. — Выбирай.

Энрике бесила самодовольная ухмылка, появившаяся на лице брата. Приятно будет наблюдать, как вытянется его физиономия через пару секунд, когда Джулия… то есть Джемайма, отошьет нахала.

— Выбирать? Боже праведный, думаете, я тут в магазине платье себе покупаю? — возмутилась молодая женщина. — Вы всегда так?

— Ну ладно, радость моя, не кипятись, — попытался успокоить ее Энрике. — Мой несносный братец вовсе не так уж плох, просто болван редкостный. Скажи ему, пусть проваливает, да и дело с концом. Мы с ним выработали для себя правила поведения в подобных ситуациях уже давно, еще в первом классе, когда оба втюрились в Кэти Браун. Все просто: выбирает дама, а мы подчиняемся. Тот, кого отвергли, уходит и больше не возникает на горизонте. Все по-честному.

— Бедняжка Кэти, — вздохнула молодая женщина. — Не каждая первоклашка оказывается перед столь трудным выбором.

Энрике не удержался от смешка. Но все же пора было кончать с этой затянувшейся сценой из «Двенадцатой ночи».

— Ладно, Джемайма, скажи, пусть убирается, и мы наконец сможем спокойно поговорить.

Но Джемайма молчала, переводя взгляд с одного брата на другого. Энрике нахмурился. Шутка и впрямь затянулась. Успокаивали лишь воспоминания о том, что произошло между ними всего каких-то пять дней назад. Ну и пусть она принимала его за другого — эта путаница не имеет никакого отношения к тому, как пылко и страстно она занималась любовью именно с ним. С ним, а не с Гарсией. И хотела она его, а не Гарсию. Так в чем же дело?

— Итак, — ехидно произнес Гарсия, — ты думала, что с тобой я, а это был мой брат-близнец. Кто же из нас тебе нужен на самом деле?

Джемайма устало закрыла глаза.

— Просто поверить не могу, что все это происходит со мной наяву, а не снится мне в кошмарном сне.

— Да я ей нужен, я! — не вытерпел Энрике. — А не какой-то ходячий калькулятор, который сам не знает, кого ему больше хочется обнять — девушку или счетную машинку!

Гарсия и глазом не моргнул.

— Кто бы говорил! Думаешь, ей нужен неотесанный чурбан, который так отвык от цивилизованной жизни, что даже мылом пользоваться разучился?

Энрике и не думал сдаваться. Братья привыкли к подобному стилю общения, поэтому всерьез оскорбить друг друга им было трудновато. Да они, собственно, и не пытались, хотя постороннему человеку показалось бы, что вот-вот начнется братоубийство. На самом же деле, несмотря на подобные перепалки, близнецы знали: никого роднее друг друга у них нет на свете.

Вот и сейчас они обменялись понимающими ухмылками.

— Ты, мне, конечно, брат, но все же порядочная свинья, — учтиво заметил Энрике.

— Да и ты мне родная кровь, — столь же учтиво ответствовал Гарсия. Однако это еще не значит, что я собираюсь отойти в сторонку и любоваться, как ты выиграешь.

Энрике собирался сказать еще что-то в том же роде, но тут Джемайма решительно поднялась с места.

— Вы просто невыносимы. Оба! — Она с нескрываемым отвращением посмотрела на них. — Но, кажется, я знаю, кому тут следует уйти.

Братья с немым вопросом уставились на нее. А она, гордо вздернув подбородок, прошла мимо них к двери, легким движением руки сдвинув с дороги вконец обалдевшего Энрике.

— Мне!

Энрике растерянно смотрел ей вслед. Так легко было бы догнать ее. Остановить. Схватить за руку. Но помешало одно: та одинокая слезинка, что ползла по щеке молодой женщины, когда та проходила мимо него.

Он знал, что означает эта слеза. «Пожалуйста, не трогайте меня. Дайте мне время. Мне и так очень больно. Пожалуйста, не задерживайте меня, дайте мне уйти»…

И Энрике не сдвинулся с места. Лишь ласково сказал ей вслед:

— Я позвоню тебе позже. Обязательно позвоню.

Джемайма обернулась через плечо и улыбнулась слабой, жалкой улыбкой. Губы ее задрожали, она хотела что-то сказать, но не смогла и, подавив рыдание, скрылась.