Книга Ну и дела! - Марина Серова

Был и еще один необъяснимый нюанс: Коготь хотел, чтобы я знала, что они с Сапером одноклассники. Зачем? Этого я тоже объяснить не могла.

Мне наконец надоело от одного неразрешимого вопроса обращаться к другому, повсюду упираясь в недостаток информации.

Недолго думая, я достала кости и высыпала их на сиденье рядом с собой. Особо раздумывать о том, как именно поставить вопрос, я не стала, ограничившись прямолинейным: «Идти или не идти?»

Кости выдали следующие цифры, серьезно меня, надо сказать, насторожившие:

34+4+18.

Я еще раз проверила свою память, но сомнений не было — кости меня серьезно предупреждали: «Вы в опасности и должны следить за своими действиями более внимательно».

Итак, меня отговаривают от задуманного мною посещения гаража?

Вовсе нет, иначе предупреждение было бы более откровенным, прямым.

Меня предостерегают от ошибок.

А ошибиться я могу, как я уже сама поняла, только выпустив Сапера из подвала.

Если же этого не делать, то непосредственной угрозы опасности нет.

Можно идти, но нужно быть осторожной. Кости зря советовать не будут.

Выждав, когда полная и чрезмерно, на мой взгляд, яркая луна слегка притушила свет, заслонившись невидимым облачком, я, стараясь не шуметь, выбралась из машины и отправилась осматривать ворота.

Они и в самом деле оказались не заперты. После меня вряд ли кто-либо еще посещал этот дом.

А это значит, что никаких новых хозяев опасаться нет смысла. Хозяин его все тот же и сейчас откуда-нибудь наблюдает за мной, поскольку ощущение следящих за мной внимательных глаз меня не покидало.

И хозяйка все та же, и сейчас она, без всякого сомнения, дома. Иначе тут все было бы не только закрыто, но и опломбировано. Да и шум бы поднялся на весь город, если бы труп Людмилы Анатольевны был обнаружен. Это же сенсация: жена далеко не последнего в городе авторитета окончила свою жизнь самоубийством. Представляю заголовки сегодняшних газет: «Последнее плавание жены Когтя», «В розовой пене собственной крови…», «Версия об убийстве пока не рассматривается»…

Наши тарасовские газеты ни в чем не составляют исключения по сравнению со всеми остальными. В том числе и в цинизме.

Коготь во всей этой возне около гаража, в котором он прячет Сапера, конечно же, крайне не заинтересован. Поэтому он наверняка принял меры, чтобы оградить себя от каких-нибудь случайностей. Возможно даже, что ворота весь день были заперты, чтобы не привлечь ничьего ненужного внимания, и открыли их только перед моим приездом.

Раз уж Коготь так хорошо понимает стиль моего мышления и мою манеру ведения расследования.

Я не стала заходить в дом и подниматься на третий этаж. Еще одно свидание с Людмилой Анатольевной не входило в мои планы. Но на всякий случай удостоверилась, что труп застреленной немецкой овчарки все так же находится на прежнем месте. После этого, кроме гаража, меня ничто уже не интересовало.

Гараж стоял за домом, с улицы сквозь решетчатые ворота его не было видно. Поэтому я не особенно опасалась, что кто-нибудь заметит свет моего фонарика.

Гараж был весьма приличных размеров, кирпичный, с обычными металлическими гаражными дверями. Гаражный замок меня, кстати, совершенно не интересовал. Я заранее ограничила свою задачу: ни в коем случае не освобождать Сапера, не вступать с ним в контакт — это могло вызвать непредсказуемую реакцию со стороны Когтя.

А жить мне по-прежнему хотелось.

Мне нужно было лишь убедиться, что Сапер находится именно там. Как это сделать, я еще не знала, но надеялась, что обстановка сама подскажет.

Едва я подошла к воротам шагов на десять, как вынуждена была остановиться. Я вся подобралась и сконцентрировалась, как кошка, готовая к прыжку. Мысли лихорадочно заработали, перебирая варианты моих возможных действий.

Дверь гаража была приоткрыта.

Внутри горел свет. На залитом лунным светом асфальте световой полоски видно не было, но сквозь неплотно прикрытые створки гаражных дверей я ясно видела электрический свет.

Ловушка?

Если я открою двери гаража и войду, что меня ждет?

Пуля в лоб? Глупо.

Чтобы меня убить, не нужно громоздить одну нелепость на другую. Я слишком часто появляюсь в местах, идеально подходящих для убийства.

Например, в пустом и мрачном доме Когтя, где один труп уже есть. Но меня же там не убили.

Значит, убивать меня пока не хотят.

Другой вариант. Едва я захожу, дверь с грохотом закрывается и я остаюсь в гараже. Под замком.

Честно говоря, тоже не вижу в этом смысла. Сложная и длинная комбинация не может иметь такую простую цель.

Если бы кто-то хотел меня похитить, он поступил бы гораздо проще: наставил бы на меня пару автоматических стволов и сказал бы — делай то-то и то-то.

И я бы послушно сделала. Если бы была уверена, что после моего отказа последует выстрел.

При всей моей склонности махать руками и ногами опередить пулю я не сумею.

Правда, человек, который решился бы на это, многим бы рисковал. При первой и пусть даже единственной его оплошности, невнимательности, неловкости или растерянности я бы его просто изувечила: я хорошо владею приемами борьбы памирских дервишей — три-четыре удара, и человек становится похож на тряпичную куклу — его плечевые и коленные суставы оказываются выбитыми из своих гнезд. А для того, чтобы разъединить шейные позвонки, достаточно и одного удара, после которого человек, словно недельный младенец, не может держать голову.

Да и зачем меня похищать? Чего еще я могу опасаться?

Ни-че-го.

Разве что сексуального маньяка. Но это уже слишком отдает Голливудом. У нас в Тарасове последнего маньяка отловили лет семь-восемь назад.

Любопытство мое достигло крайней степени. В конце концов, на этот гараж меня навел Коготь, значит, мне сейчас будет сообщена какая-то информация.

Я совершенно спокойно открыла дверь и шагнула в гараж.

И ничего не произошло.

Никто не выстрелил мне в лоб и не захлопнул ворота.

Внутри никого не было.

Это было видно сразу, поскольку режущий глаза яркий электрический свет словно выворачивал наизнанку все закоулки внутреннего пространства кирпичного помещения. Впрочем, закоулков-то и не было, если не считать стеллажа с инструментами и всякой автомобильной мелочью, тянувшегося вдоль левой стены, и стопки из шести автомобильных шин. За нею мог бы укрыться человек, но одна из ламп располагалась сбоку от этой пирамидки, и я отчетливо видела ее тень на полу гаража.

Судя по тени, никого за ней не было.

Позвольте, а где же «новая машина», которую рекомендовал мне Коготь?