Книга Взять свой камень - Василий Веденеев

На одной из лекций в академии моложавый генерал развивал тезис, что в армиях противника служат те же рабочие и крестьяне, одетые в солдатские шинели, и они, побуждаемые классовым самосознанием, сами начнут переходить на нашу сторону. В силу этого, как считал генерал, тратить время на разработку стратегии и тактики действий разведывательно-диверсионных групп нет смысла. Колесов с ним тогда заспорил, привел контраргументы, но спор кончился ничем, если не считать неприятностей, последовавших после рапорта генерала. От них Колесова избавил, взяв под свою защиту, Старый — генерал Ермаков. И приказал вплотную заниматься вопросами разведывательно-диверсионной работы в глубоком тылу врага. Но поздно приказал, война уже стояла на пороге.

Спросить бы сейчас у давнего оппонента, генерала, преподавателя академии, где набрать столько людей, хотя бы даже из хорошо подготовленных красноармейцев, чтобы они были способны работать во вражеском тылу? Ведь нужны люди не только с крепким характером и волей, отличающиеся храбростью и настойчивостью, но и обладающие определенной хитростью, сообразительные, прекрасно развитые физически, имеющие отличный слух и зрение, мастерски владеющие любым оружием и приемами самообороны, хорошо ориентирующиеся на местности в любое время суток, знакомые с организацией войны и тактикой действий противника и прошедшие курс специальной подготовки. Сейчас, в срочном порядке, надо готовить такие кадры…

— Нам сюда, — Колесов указал на неприметный домик-дачку. Предупредительно пропустил Волкова вперед.

Ответив на приветствие дежурного, попросил построить группу. И вот они стоят друг перед другом — одетые в форму без знаков различия пять членов группы и их будущий командир в штатском костюме.

Вглядываясь в лица молодых ребят, Антон вспомнил братишку, уже получившего повестку из военкомата. Что ждет Вовку, что ждет его самого и этих ребят, готовых отправиться вместе с ним в неизвестность? Готовы ли они к нечеловеческому напряжению, к постоянному чувству гнетущей опасности, овладевающему каждым, кто работает на вражеской территории? Как они поведут себя там, за линией фронта?

Стоявшие в строю тоже оценивающе смотрели на штатского. Кто он? Очередной инструктор или вместе с ним придется выполнять задание? Почему не в форме? Мужчина молодой, широкоплечий, чуть выше среднего роста, светлоглазый, русый. Ничего особенного — встретишь такого на улице и пройдешь мимо, даже не обернувшись, не обратив внимания, забудешь его внешность, одежду, глаза и лицо…

— Ваш командир. Можете называть его капитаном Хопровым, — представил Волкова Колесов.

«Значит, все же военный, — подумал Костя Крылов, радист группы. — Только серенький он какой-то, невзрачный, слишком обыкновенный».

— Подготовку прошли? — обращаясь сразу ко всем, спросил Антон.

— Так точно, — ответил маленький строй.

— Хорошо, скажите вы, — Волков показал на низкорослого крепыша, — на какую сторону света ориентированы алтари православных церквей, католических костелов и лютеранских кирх?

Крепыш — младший сержант Николай Зверев — только недоуменно пожал плечами: зачем ему это знать? Что он, попик?

— Скверно, — чуть поморщился капитан. — А как остальные?

— Разрешите мне? — сделал шаг вперед лейтенант Трофимов. — Алтари церквей ориентированы на восток. Их главные входы — на запад. Нижняя перекладина креста на православных церквях своим приподнятым краем указывает строго на север. Алтари костелов ориентированы на запад.

— Прекрасно, — похвалил Колесов.

— А у языческих кумирен? — тонко усмехнулся Волков.

— Про кумирни ничего не знаю, — смутился Трофимов. — Не доводилось видеть.

— На всякий случай скажу, — улыбнулся Антон, — их фасады всегда смотрят на юг, но нам кумирни вряд ли попадутся. Сегодня вечером я проверю знания всех членов группы по ориентированию на местности. С практическими занятиями. Сейчас подготовьтесь к контрольному кроссу с полной выкладкой. Дистанция — двадцать километров.

«С ума сошел, — решил Костя. — Что мы, марафонцы? Может, отказаться от этой бодяги, пока не поздно? Не получится из меня, наверное, разведчик…»

Минут через десять собрались перед входом в домик. Командир уже успел надеть темный комбинезон и переобуться в солдатские сапоги. За плечами — вещмешок и автомат, на поясе — нож.

— За мной! Радисту помогаем по очереди, — и Волков, постепенно увеличивая темп, побежал по тропинке в лес, окружавший территорию базы.

Первое время Костю не покидало ощущение игры. Правда, как-то нехорошо екнуло сердце, когда скрылась из виду дачка-домик и капитан подобрался, стал похож на лесного хищника — настороженного, с быстрыми мягкими движениями.

Бежали гуськом, стараясь ступать след в след, топая сапогами по мягкой земле лесной тропинки. Крылов попытался прикинуть — сколько им надо будет сделать кругов по территории базы? Но мешала елозившая по спине рация, тер плечо ремень автомата, спина становилась влажной, а ноги все тяжелели и тяжелели, словно на них с каждым шагом налипало все больше и больше сырой, жутко увесистой глины. Едкий пот начал щипать глаза, а бежавший впереди капитан все так же мерно двигал полусогнутыми в локтях руками.

«Железный он, что ли? — с неприязнью подумал Костя. — Загнать нас хочет, запалить, как лошадей? Сумасшествие… Наверное, уже с десятку отмахали…»

Подав знак коротким взмахом руки, капитан перешел на быстрый шаг. Жадно ловя ртами воздух, группа двигалась за ним, но вот взмах руки — и вновь они бегут, и с каждым километром эта гонка все утомительнее и утомительнее. Сейчас бы упасть ничком в теплую пахучую лесную траву, перевернуться на спину, раскинуть руки и лежать, бездумно глядя, как плывут по небу облака…

Мыслей уже никаких, только тупая апатия и бег, бег, потом быстрый шаг, снова бег, бег…

— Привал, три минуты, для определения положения на местности, — донеслось до Крылова словно через вату.

Ноги подкашивались, и, не в силах побороть усталость, Костя тяжело опустился на землю.

— Возьмите рацию! — услышал Костя. Подошел Трофимов, взял у него рацию, оставив ему только автомат и вещмешок. Только! Они, казалось, весили уже добрую тонну, а он сам, как трудолюбивый муравей, переставляя сгибающиеся под этой непомерной тяжестью ноги, бежал дальше на одной воле.

— Спички! — капитан командует шепотом. Словно его здесь могут услышать враги. Зачем ему спички?

— Вот, — Трофимов протянул командиру коробок.

— У кого еще есть спички?

Порывшись в карманах, нашел коробок некурящий Зверев. Костя, бывший студент-химик Коля Егоров и Саша Попов спичек не имели.

— Плохо, — поморщился капитан. — Встать, вперед!

И опять бег, гонка по оврагам, через бурелом и по залитым ярким солнцем полянам. Бег, быстрый шаг, снова бег, бег…

Еще один привал, мокрый комбинезон прилипает к спине, хочется под душ, растереться жестким полотенцем и лечь, лечь на постель, чтобы долго-долго не вставать, провалившись в сон.