Книга Таня Гроттер и Золотая Пиявка - Дмитрий Емец

В следующий раз склеенный скотчем обломоксмычка проявил себя около полуночи, когда Бульонов давно спал. Спал и виделневероятный и увлекательный сон, будто он на глазах у всего класса вылетает избрызнувшего стеклами окна на швабре. Все это было так приятно, что сквозь сонБульонов восторженно взвизгивал и покусывал подушку.

Неожиданно ящик стола, в котором лежал смычок,задрожал и стал постукивать. Генка выплюну забившийся в рот уголок наволочки ирывком сел к кровати. Сквозь щели пробивался резкий голубоватый свет. Открывящик, Бульон обнаружил, что смычок исчез, а на его месте нетерпеливоперекатывался небольшой шерстяной клубок. Клубок выпрыгнул из ящика и замерпосреди комнаты. Бульонов шагнул к нему, но клубок, не даваясь в руки,откатился к дверям.

Малопредсказуемое превращение смычка в клубокГенке не понравилось. Опасаясь, что клубок ускользнет и единственная связь,соединяющая его с загадочным миром, оборвется, он схватил подушку и принялсягоняться за клубком, пытаясь накрыть его. Клубок как будто и не ускользал, новсякий раз Бульон почему-то оказывался на полу в обнимку с подушкой. Клубокподпрыгивал совсем близко, дразнил и словно приглашал следовать за собой. Еслиприглядеться, можно было разглядеть на клубке небольшой ярлычок с надписью:«Путеводная нить Ариадны (длина до 12-ти верст). Ворожейные мастерские, г.Иванов».

Под конец даже не слишком сообразительныйГенка понял, что если он не пойдет сейчас за клубком, тот запросто укатится безнего. Пнув подушку, будто это она была во всем виновата, он поспешно нырнул вбрюки, надел свитер на голое тело и сунул босые ноги в кроссовки.

Стоило открыть дверь, как клубок,целеустремленно подпрыгивая, покатился по лестнице. За ним тянуласьнескончаемая светящаяся нить. На улице клубок некоторое время рассеяннопокрутился на месте, точно принюхивался, а затем решительно прыгал междудомами. Спотыкавшийся Генка едва поспевал за ним. Хорошо еще, что золотистаянить четко обозначала путь.

Вскоре Бульонов сбился с дыхания. В кроссовкахзахлюпало. Особенно его раздражало, что клубок явно не разбирает дороги. Еслина пути была лужа он катился через лужу, если забор – прыгал через него,оставляя сияющую нить.

– Уф! У этих чародеев явно какой-то сдвигпо фазе! Так и прут напролом! Нет чтоб калитку поискать! – раздраженнопробормотал Генка, когда ему вторично пришлось подлезать под высокое бетонноеограждение вокруг стройки.

Когда выбившийся из сил Бульонов уже собиралплюхнуться животом на землю и обеими руками вцепиться в нить, клубок внезапнонесколько раз подпрыгнул и требовательно застучал по крышке канализационноголюка.

Оглядевшись, пораженный Генка сообразил, онивновь вернулись к той арке дурневского дома Рублевском шоссе, где он уже былнакануне.

– Ну, ты просто гад какой-то! Здесь же натроллейбусе три остановки – зачем было напролом через кварталы переть? –укоризненно обратился Бульонов к клубку.

Клубок продолжал прыгать у люка. Золотистаянить петлями ложилась вокруг крышки. Отыскав возле мусорного контейнеражелезный стержень, Генка вернулся и после нескольких неудачных попытоксковырнул люк. Клубок тотчас скакнул внутрь, натянув нить.

Бульонов некоторое время колебался, Наконец онрешился и тоже стал спускаться. Скобы радостно делились с ним своей ржавчиной.Так продолжалось до тех пор, пока одна скоба не оторвалась.

– Ма-а-а-а-а! – только и успелкрикнуть Генка.

А потом, так и не успев до конца испугаться,Генка понял, что сидит на старом раскисшем матрасе, который кто-то сбросил влюк. Матрас чавкнул, принимая в свои гниловатые, но дружелюбные объятияжуликоватого буку одиннадцати лет.

Бульонов поднялся. Все кости были целы. Зубытоже. Ссадина на лбу в расчет не бралась. Генка вздохнул и, морщась от запахаплесневеющих досок, отправился вслед за клубком. Низкий тоннель два разасвернул, с постоянством надоевшего ухажера следуя за трубой, а потом Генкаочутился вдруг в небольшом закутке. Клубок уже сшивался там, разливаяголубоватый свет.

«Ага!» – сам не зная к чему, подумал Генка.

Осмотревшись, он обнаружил, что посредизакутка, в паре метров от утепленной водопроводной трубы, из кирпичей сложенжертвенник. В его основании, под кирпичами, лежало какое-то мятое, покрытоеслизью тряпье, в котором Генка не сумел опознал свитер своей бывшейодноклассницы.

Зато восковую фигурку, лежащую на самом верхнем кирпиче, он узнал сразу-с таким искусством она была вылеплена.

– И тут Гроттерша! – охнул Бульонов.

В правой ноге чуть выше колена у фигуркиторчала толстая игла. Неведомым образом нагреваясь, игла расплавляла воск,капавший на свитер. Бульонову казалось, что фигурка морщится от боли. Или же,что не исключено, это была просто игра теней.

Посомневавшись, Генка протянул руку и взялфигурку. Теплый воск согревал ему ладонь. Бульонов ухватился за иголку ивыдернул её. Края восковой раны мгновенно стянулись. Фигурка благодарнодрогнула.

Путеводный клубок работы ивановских ворожейныхмастерских подпрыгнул и выкатился наружу вновь направившись к раскисшемуматрасу. Без клубка в каменном закутке сразу стало темно.

– Эй ты, катушка с нитками, подожди! Нешустри! – крикнул Генка и, сунув фигурку в карман, бросился за ним.

Он опасался, что клубок выберется первым и улепетнет,но этого не произошло. Сияющий шарик терпеливо ждал его наверху, у откинутойкрышки люка Здесь он стремительно завертелся, полыхнул и – исчез. На его местевновь обнаружился сломанный смычок от контрабаса. Бульонов подобрал его и,чавкая кроссовками, отправился домой.

Генка не знал, что, едва он покинул люк, вщели, куда уходили грубы, что-то неприятно зашуршало и из неё выбралось жирноесущество с голым, розовым, как у крысы, хвостом. Тонкие руки не имели локтей игнулись во все стороны. Верхняя часть головы с огромным ртом откидывалась, какна шарнире.

Существо вставилось на место, где ещё недавнолежала восковая фигурка, и омерзительно расхохоталось – словно забулькалокипящей в чайнике слизью.

– Х-ха! Мне нельзя помеш-шать, я отомщу!Х-хорош-шо, что мальчишка взял ее! Главное, чтобы Мертвый Гриф проследил, гдеон ж-живет! – проскрипело оно.

Описываемые события произошли в серединеавгуста, Имение тогда Таня, которой Ягге безуспешно пыталась срастить перелом,напуская под гипс все новых костеросток, быстро пошла на поправку.