Книга Охотник за смертью: Восстание - Саймон Грин

Шлюпка камнем падала вниз, прямо в бушующее пламя. Сайленс вцепился в подлокотники своего кресла. Он запросил данные внешних температурных датчиков и теперь наблюдал за мелькавшими цифрами. Температура поднималась резкими скачками. Сначала она была просто высокой, потом стала слишком высокой и, наконец, невероятно высокой. Сайленс потихоньку скрестил пальцы. Маленький стройный кораблик ворвался в раскаленную атмосферу и нырнул в языки пламени, вздымавшиеся на несколько миль над поверхностью планеты. Воздушные потоки швыряли и подбрасывали его, как легкую скорлупку. Сайленс заставил себя выпустить подлокотники. Корпус шлюпки защитит их от любого жара, какой только может встретиться на твердой планете. Кроме того, есть еще защитное поле. Ничто на Геенне не может повредить их кораблику.

Теоретически.

Сам капитан не был убежден, что эта вылазка так уж безопасна. Слишком много загадок поставила перед людьми Геенна, и ни одну из них они еще не разгадали. Последней загадкой стал аварийный бакен. Сайленс попытался поерзать в кресле, но тяжелый скафандр не позволил ему этого сделать. Капитан, как и все остальные, надел тяжелый скафандр до того, как сесть в шлюпку. Персональная защита не понадобится им до самого приземления, но влезть в тяжелый скафандр трудно, даже когда у вас куча места, а в тесноте шлюпки это сделать практически невозможно.

Тяжелый скафандр представлял собой комбинацию космического скафандра, доспехов и оружия. Человек, надевший подобный костюм, мог выжить в любых, даже самых неблагоприятных условиях. Какой бы ад ни творился вокруг, внутри скафандра всегда было тихо и прохладно. Ради этого его, собственно, и создавали. Несомненно, эти костюмы были устаревшими, громоздкими и неудобными, но основную свою функцию они выполняли исправно. В последнее время они постепенно уступали место различным видам силового поля. В частности, силовым щитам. Но для космических исследователей не было ничего лучшего, чем старый добрый тяжелый скафандр. Он защищал от радиации и любых других вредных воздействий окружающей среды. Он был прочнее стали и выдерживал практически любой удар, кроме разве что прямого попадания лучевой пушки. Первоначально такие костюмы предназначались для боевых действий в особо тяжелых условиях, но оказались слишком громоздкими и потому быстро перешли в собственность космического флота. Сайленс оглядел свою команду. Вроде бы все остальные двигались в своих скафандрах легко и непринужденно. А вот он чувствовал себя мухой, попавшей в лужу смолы.

Лицо капитана было мокрым от пота, но поднять руку и вытереть пот со лба он не мог. Проклятый скафандр не был к этому приспособлен. Странно, что ему так жарко. Система жизнеобеспечения шлюпки автоматически поддерживает в ней нормальную температуру. Но стоит только подумать о том, что творится за бортом, поневоле начинаешь чувствовать себя не в своей тарелке. Десантники пустили по кругу бутылку. Пить в неудобных костюмах было трудно, и большую часть жидкости они попросту проливали. Сайленсу ужасно хотелось, чтобы чертову штуковину предложили и ему, но сам попросить об этом не мог. Это было бы проявлением слабости. А в глазах команды он должен выглядеть сильным и уверенным в себе. Особенно после того, что произошло во время предыдущей высадки.

Сайленс заставил себя отвернуться от десантников. Стелмах сидел в полном одиночестве. Тихий, невыразительный человек, безличный, как хорошо вышколенный слуга. Он смотрел прямо перед собой, наверняка мечтая оказаться где-нибудь в другом месте. Где угодно, лишь бы не здесь. Фрост хмурилась, глядя куда-то вдаль. Ради таких мгновений она и жила. База на Геенне обещала ей хорошую логическую задачу. А если повезет, она получит возможность кого-нибудь прикончить. Удивительно даже, что Фрост еще не лопнула от счастья. Сайленсу пришло в голову, что разведчица наверняка сейчас следит за тем, что происходит снаружи. Поэтому он тоже подключился к внешним датчикам шлюпки.

Переборки как будто растворились, и перед глазами Сайленса появилось ревущее пламя. И куда бы он ни перевел взгляд, картина не менялась. Несколько раз ему, правда, показалось, будто внизу мелькнул кусочек выжженной поверхности, раскаленной, но все же чуть более темной, чем окружающее пламя. Странно, что до сих пор еще не все сгорело. Ничего живого здесь давно уже не осталось. Во всяком случае, никто и никогда его не встречал. Все уцелевшие искусственные сооружения находились глубоко под землей. На самом деле и базу тоже следовало бы построить под землей, но Лайонстон пожелала, чтобы ее соорудили на поверхности. Этот вопрос был для нее принципиальным: надо было показать, что Империя способна создать работающую лабораторию именно здесь, в самом сердце огненного пекла, куда никто другой и сунуться не посмел бы. Пока здание станции находилось под прикрытием силового поля, с ним решительно ничего не могло случиться. Если силовой колпак на месте, с персоналом все в порядке. Но даже если с колпаком что-то и случилось, здание все равно должно выдержать. Оно было сконструировано специально для Геенны с ее адскими условиями. Сайленс изо всех сил пытался сохранять оптимизм, но это ему плохо удавалось. Геенна не прощала ошибок. Малейшая оплошность могла привести к катастрофе.

— Садимся, капитан, — сказал Кросс. — Пристегните ремни. Я уже давно не сажал корабль в здешних условиях.

Сайленс отключил внешние датчики, и стены шлюпки снова сомкнулись вокруг него. Стало еще жарче. После слов Кросса все в шлюпке обернулись и посмотрели на капитана. Точнее, попытались повернуться, поскольку тяжелые скафандры почти не оставляли свободы движений. Сайленс должен был сказать что-нибудь, чтобы подбодрить людей перед высадкой. Он набрал в грудь побольше воздуха и заговорил спокойным, даже чуть небрежным тоном:

— Ребята, мы приземляемся. Включайте системы жизнеобеспечения и приготовьтесь надеть шлемы. Помните, что, хотя в тяжелом скафандре вы способны продержаться здесь порядка недели, об осторожности забывать не следует. Следите за спиной соседа, как за своей собственной. Малейшая ошибка — и вы покойники. Следите также за энергетическими кристаллами. Тяжелый скафандр потребляет очень много энергии. Даже когда вы стоите неподвижно.

Первой наружу выйдет разведчица. Она оценит обстановку и решит, можно ли продолжать высадку. На случай, если мы окажемся прямо в зоне боевых действий. Если нет, следующими высаживаются десантники и сразу занимают круговую оборону. Кросс, Стелмах и я прикроем тыл. Помните, ребята, что это не вторжение, а спасательная операция. Если кто-нибудь из вас убьет того, кого не следовало, я очень рассержусь. Мне нужны живые люди, способные отвечать на вопросы, а не продырявленные трупы. Вот так. Надевайте шлемы. Кросс, мы садимся.

Собственный шлем капитана лежал у него на коленях. Это был непрозрачный стальной шар, пристегивавшийся к скафандру специальными плечевыми застежками. Капитан поднял шлем и надел его. На мгновение наступила полная темнота. Потом все системы благополучно соединились, внешние сенсоры подключились к внутренней системе связи, и зрение возвратилось. Полный круговой обзор создавал впечатление, что шлем просто исчез, хотя капитан все еще чувствовал на плечах его тяжесть. Все остальные члены экипажа выглядели слепыми в своих непрозрачных шлемах. Кросс ощутимо нервничал. И тут шлюпка с грохотом ударилась о поверхность планеты и поехала дальше на брюхе, не в силах остановиться. Сайленс и его подчиненные удержались в креслах только благодаря необычайной прочности посадочных ремней. Шлюпку швыряло из стороны в сторону, грозя то вывалить их в проход, то швырнуть на стены. И вдруг все кончилось. Накренившись в последний раз, шлюпка остановилась так резко, будто во что-то врезалась.