Книга Я - убийца - Фридрих Незнанский

Гордеев тут же пометил у себя в тетради: «Проверить творческие дни Игоря Игнатьева. Совпадают ли они с датами аналогичных убийств?»

– У тебя начальство выделяет творческие дни? – Борис, оказалось, все прекрасно слышал и следил за разговором. – Или ты свободно выбираешь в любой момент?

– Практически да, – слегка задумавшись, ответил Игорь. – По закону и трудовому договору, конечно, это все точно по расписанию. Но, сами понимаете, обстоятельства меняются, иногда приходится работать по срочному заказу и в творческие дни, а потом творить в рабочие. Главное, чтобы количество этих дней не было больше, чем оговорено. Но в этих днях заинтересованы все. И я, и родное предприятие.

– Чем же? – Гордеев старательно зачеркнул свежую запись в своем адвокатском досье.

– В эти дни я работаю на престиж фирмы. Готовлюсь к выставкам, прорабатываю новые замыслы, обогащаюсь чужими идеями на показах, на выставках, на просмотрах.

– Короче, ты, художник нитки и иголки, в свои так называемые творческие дни ходишь по показам моделей и тыришь чужие изобретения? – Борис захлопнул папку и обернулся к адвокату. – Опять по твоей теме. Куда ни кинь – всюду проблемы с авторскими правами!

– Для того и существуют показы. Чтобы обмениваться свежими идеями, – набычился Игорь. – А книжки, журналы? Тоже нельзя смотреть? Никто не берет готовые формы. А идеи!.. Это… У самого изобретателя, может, и не пойдет, а у другого…

– Короче, – оборвал его следователь, – отвечай на поставленный вопрос. Как ты попал в здание суда? Почему ты туда пошел? Кто и зачем тебя туда направил?

– Никто не направлял. Я же говорил уже. И не один раз.

– А вдруг ты соврал? – вытаращил на него «страшные» глаза следователь. – А теперь, запутавшись, что-нибудь не так скажешь. Мы тебя тут-то и поймаем за язык. Давай, давай. Еще не один раз будешь рассказывать. Привыкай.

– Ну… Позавтракал. Пошел на Кузнецкий. Там готовится показ. Известные имена. Краскина… Тюльпаков… Канашкин… Интересные должны были бы быть работы. У них совершенно оригинальный подход к покрою…

– В какое время открылся просмотр? – спросил Гордеев и записал в досье: «Проверить по времени открытие показа на Кузнецком мосту и время заседания суда».

– В какое время? – переспросил Игорь, и казалось, что он просто опешил от неожиданного вопроса.

– Поясняю, – ему на помощь пришел Антоненко, – ты пришел на Кузнецкий к определенному часу?

– Да нет же. Я со служебного. В любое время. Просто пришел поглядеть, потусоваться. Мне же не надо на сам показ. Я же модели смотрю, а не…

– Тебе понятно? – Борис снисходительно поглядел на друга. – Со служебного. В любое время.

Гордеев не вычеркнул эту запись. А даже добавил: «Найти свидетелей пребывания портного Игоря Игнатьева в салоне на Кузнецком! До открытия!»

– Круто заквашиваешь, – подмигнул ему Борис. – А у меня для тебя сюрпризик приготовлен. Как раз для тебя. Уверен, что тебе понравится.

– Я еще хочу спросить подзащитного.

– Валяй!

– Ну так вот. По вашим словам, вы пришли заправиться, так сказать, прекрасным искусством в знакомый вам мир красоты и радости. А вышли оттуда и прямиком побежали на заседание суда резать горло невинного пожилого человека! До этого вы встречались с судьей Бирюковым?

– Нет.

– Вы без предварительного умысла, то есть совершенно нечаянно, перерезали горло незнакомому человеку?

– Да. Выходит, что так.

– Интересно, что же такое случилось с вами в салоне на Кузнецком? Что вас подтолкнуло?

– Ничего. Там почти никого и не было. Рано было, – понурил голову Игорь. – Я на манекенах фасоны поглядел. Что и как сшито. Мне только это и интересно. Я же и сам…

– Короче, – остановил его Борис. И пояснил Гордееву: – Он меня тут так просветил по модельной и швейной части! До сих пор голова гудит. Шаговый шов! Тройной шов от запарки гофре отличаю! Или наоборот? Нам все эти производственные подробности ни к чему. Говори только суть событий. Что? Где? Когда? Кто видел и кто может подтвердить?

– Кто пропустил вас в здание салона на Кузнецком? – спросил адвокат.

– Приятель мой. Старик. По фамилии Якир.

– Знакомая какая-то фамилия? – удивился Борис.

– Да! – оживился Игорь и хотел было рассказать: – Прославленный Якир – это его родной…

– Не надо! – остановил Антоненко. – Необходимые справки мы сами наведем. Где живет? Адрес?

– Не знаю. Но он всегда там работает.

– Хорошо, – удовлетворился таким ответом Антоненко. – У тебя, Гордеев, есть еще какие-то вопросы?

– Полно! Но прежде всего… Опять сначала. Как вы попали на заседание суда?

– Мой случайный товарищ, которого я, конечно, мало знаю, но очень уважаю, попал в дикую историю. Я знал, что его дело будет рассматривать суд. Знал дату и время. Вот и пошел. Чтобы морально поддержать. Уважаемого мной товарища.

– Как его зовут?

– Кого?

– Вашего близкого товарища, которого вы отправились поддерживать и защищать.

– Там же записано! – занервничал Игорь.

– Он не знает, – хмыкнул следователь.

– А каким образом в вашем кармане оказалось орудие убийства? Вы всегда ходите вооруженным?

– Это было не оружие, а ножницы.

– Ножницы? Что же это за ножнички, что запросто можно голову взрослому мужику отчекрыжить?! Одним махом. Ловкий портняжка! Прямо как в сказке! – подначивал Игоря следователь. – У тебя есть еще вопросы? – обернулся он к Гордееву, складывая бумаги.

– Он не ответил ни на один.

– Как не ответил? – удивился Борис. – Все предельно ясно! Пошел на Кузнецкий мост смотреть чужие работы. Заранее, до открытия. Специально, пока не началась суматоха. Чтобы получше рассмотреть все на манекенах. И нечаянно… А может быть, и чаянно, чтобы стибрить где-нибудь образчики материи, взял с собой профессиональный инструмент – ножницы! А потом заглянул в суд. Пришел, увидел плохого человека, достал из кармана и – ножницами чик!

– Вы нашли этот профессиональный инструмент?

– Работаем.

– Следователь правильно все говорит, – потер музыкальные пальцы Игнатьев. – Так и было. Именно так!

– Допрос окончен! – сказал Антоненко, подавая протокол для подписи обвиняемому и адвокату.

Дверь распахнулась, за Игорем Всеволодовичем Игнатьевым пришел конролер.

– Спасибо за сигареты, – на прощание Игорь поблагодарил своего адвоката.

Когда дверь за ним захлопнулась, Борис недовольно накинулся на товарища:

– Ну что тебе нужно? Хочешь мне «висяк» организовать? Хочешь кровью моей упиться? По-твоему, мало у меня дел и забот? Такое простое дело. Улик – вагон! Свидетелей – в суде все лавки займут! Газеты и телевидение уже сейчас лезут со всех сторон. Тебе почет и слава! А мне – облегчение. Зачем ты путаешь? Ведь мы снова, как в прошлый раз, пройдем по кругу. И опять тут же встанем. Поверь моему профессиональному чутью. Мы идем по правильному следу. Не путай его. И потом… У него такие характеристики из армии! Он же фронтовик! В Чечне служил. Кровь проливал.