Книга Сокровище Беневентов - Патриция Вентворт

А мисс Кара зарыдала еще горше, и как только у нее сердце не разорвалось, не знаю… и сказала, что ей ничего не жаль, только бы он вернулся.

— И что ответила мисс Оливия?

Голос миссис Хаборд понизился до зловещего шепота:

— Она сказала; «Ты никогда его не увидишь».

Глава 9

Кандида прожила в доме тетушек немногим больше недели, когда однажды, вернувшись из Ретли, обнаружила в своей комнате мисс Кару Беневент. Зашла речь о том, чтобы ей с Дереком пойти в кино, но так получилось, что в тот день Кандида пошла на ленч со Стивеном, а когда Дерек наконец появился, она решила, что будет лучше, если они отправятся домой, а не в кино. Ей совсем не нравилось то, что происходит, о чем она и сказала Дереку, когда они под дождем возвращались на машине в Андерхилл.

— Они думают, что я ходила на ленч с вами.

Он чарующе улыбнулся.

— Дорогая, я не могу распоряжаться их мыслями!

— Нет, можете! Вы ничего не говорите прямо, но Вы так все устроили, как будто мы встречаемся не просто так, и я требую, чтобы вы это прекратили.

— Радость моя, вам остается только сказать: «Дорогие тетушки, я не могу вам лгать. Я ходила на ленч не с Дереком, а он — не со мной», — Дерек произнес эту фразу нарочито-серьезным тоном, но, не выдержав, рассмеялся. — Так и скажите, если хотите устроить грандиозный скандал. Лично я обеими руками за мирную и спокойную жизнь.

— Я не собираюсь поддерживать вашу ложь.

— А кто лжет, дорогая? Не я и не вы. Вы не планировали на сегодня ленч со Стивеном, правда? Ну а как бы вы сказали им, что собираетесь это сделать? Это расстроило бы старых леди, да и вас — после беседы с ними. Надо радоваться, что все сложилось так удачно. По-моему, вы слишком хорошо воспитаны, чтобы бегать за молодым человеком и напрашиваться на приглашение.

Кандида взглянула на Дерека, не скрывая своего возмущения. Он ей нравился — не мог не нравиться, — но иногда ей хотелось надавать ему пощечин, и это желание обуревало ею по несколько раз в день.

— Не притворяйтесь идиотом — вы прекрасно понимаете, о чем я говорю.

Дерек пожал плечами.

— О, как вам будет угодно. Мы приезжаем домой и сообщаем: «Дорогие тетушки, Кандида вкусила ленч в обществе Стивена, а я»… Интересно, а где в таком случае его вкушал я? Как вы думаете, сумею ли я убедить их в том, что у меня случился провал в памяти, как у тех бедняг, которые попадали в сомнительные заведения лет на семь, а возвратившись, с улыбкой говорили, что ничего не помнят?

— Я так не думаю.

Дерек рассмеялся.

— Вот и я тоже. Кроме того, лучше держать эту версию про запас, на крайний случай, не правда ли? Ну сами подумайте: какой смысл в подобном скандале? Это будет неприятно им, это будет неприятно мне, а если бы у вас было доброе, истинно женское сердце, то и вам тоже.

Щеки Кандиды вспыхнули.

— Значит, мир любой ценой?!

— И спокойная жизнь. Вы абсолютно правы!

Кандида смотрела в окно, за которым моросил дождь.

Низкое серое небо и ровная серая дорога, голые ветви кустов в живых изгородях и поля, все краски которых были смыты дождем, монотонность скуки и уныния. Что толку злиться? Дерек обращал на ее злость не больше внимания, чем на струящиеся с крыши машины потоки воды. Как вода с крыши машины, как с гуся вода. Было в нем что-то такое, что не позволяло ничему прорваться внутрь: веселая бравада и сияющая улыбка, они надежно защищали то, что было в его душе что бы там ни было. Повинуясь внезапному импульсу, Кандида спросила:

— Дерек, вы действительно… вы на самом деле их любите?

Секунду-другую Дерек смотрел на нее, и его темные глаза улыбались.

— Наших милых старушек? Разумеется! За кого вы меня принимаете?

— Сама не знаю — в этом вся беда. И потом, я же спросила «на самом ли деле»…

Дерек рассмеялся.

— Дорогая, не слишком ли вы настойчивы? Давайте представим себе, что я — хитроумный злодей, вроде того парня, что служил у них прежде, этого Алана Томпсона, и что сбежал со всеми деньгами, которые смог найти и несколькими фамильными драгоценностями. Ну хорошо, предположим, что я ничем не лучше его. И вот вы спросили меня, люблю ли я тетушек. Что я, по-вашему, должен был ответить? Клясться в этом при каждом удобном случае? Я бы был круглым идиотом, если бы этого не делал… Но безнаказанно сбежать — это было бы слишком большой удачей для мошенника и вдобавок дурака. Поэтому, когда говорю вам, что я действительно их люблю, вы поверите мне не больше, чем я поверил бы сам себе — вот и все.

— Я думаю, что вы любите мисс Кару, — сказала Кандида задумчиво.

Дерек кивнул.

— Ну, так оно и есть, что бы вы там ни думали. Они обе очень добры ко мне.

— Вам не нравится, когда мисс Оливия ею командует, — продолжала Кандида, как будто не слыша его слов.

Дерек шутливо загородился от нее рукой.

— О, выключите скорей рентгеновскую установку! Это нечестно — видеть других насквозь.

— Она ею командует, — продолжала Кандида. — Мне Тоже это не нравится.

Разговор прекратился — они уже въезжали в ворота усадьбы Андерхилл.

Миновав пустой холл, Кандида взбежала наверх. Было три часа дня, и казалось, что в доме никого нет. Старые леди, должно быть, отдыхали, а слуги были у себя. Кандида шла по извилистому коридору к своей комнате, но, подойдя к двери, услышала, что за ней кто-то тихо плачет, всхлипывая и тяжело вздыхая. Дверь была приоткрыта и, помедлив минуту, Кандида открыла ее пошире и заглянула внутрь.

Мисс Кара стояла у холодного камина, крепко сцепив пальцы, и по ее щекам текли слезы. Она прошептала «Алан…» почти беззвучно и, должно быть, услышав, как Кандида вошла в комнату, вздрогнула, обернулась и опустила руки, но в следующую минуту спрятала в них лицо.

— Тетя Кара… что случилось?

Руки снова упали, и мисс Кара пристально посмотрела на девушку.

— Я думала… я думала… Я думала о нем… И когда вы вошли… я на минуту решила…

Она была похожа на ребенка, которому нанесли жестокую обиду.

Кандида обняла бедную дрожащую женщину, пытаясь ее успокоить.

— Тетя, милая!

Эти слова, сказанные молодым, ласковым голосом, словно прорвали какую-то плотину, и мисс Кара заплакала совсем по-детски: безудержно, навзрыд. Кандида заперла дверь, а затем усадила мисс Кару на стул и опустилась рядом на колени. Все, что она могла сделать сейчас, — это отыскать платок, который пыталась на ощупь найти мисс Кара, и тихо шептать те самые почти неслышные слова, которыми обычно успокаивают плачущих детей.