Книга Бывшие. Двойняшки от врага - Дина Павлова

что сильно вряд ли. Мэр конечно мужик страшненький, но рисковать и влезать в возможный скандал не станет.

Из раздумий меня выдергивает Саша, спросив знала ли я про роман его отца. Сначала я даже не понимаю о ком конкретно речь, пока он не объясняет, что моя родная сестра, которая всего-то на два года меня старше, крутила интрижку с его немолодым отцом. И параллельно рассказывала мне как я низко пала, влюбившись в своего сверстника, который, видите ли, недостоин! Что он не так богат, чтобы его одобрили маменька с папенькой.

Нет, я всегда знала что Лена девочка со своей альтернативной логикой и моралью, которые не соприкасаются с общепринятыми. И что меня она никогда не любила и даже старалась спихнуть из отчего дома раньше времени, словно я не младшая сестра, а конкурентка на ярмарке.

Но когда он произносит:

– Я просто подумал, их роман имеет какое-то отношение к нашему расставанию?

Я замираю, даже забыв как дышать. И молчу, не веря своим ушам.

– Просто в нашу последнюю встречу я был уверен что ты меня дождешься, а буквально через месяц ты сказала, чтобы я тебя забыл и все такое, вот я и подумал… Может она тебе что-то наплела или… Прости, не важно. Сэндвичи реально очень вкусные. Ешь, время второго завтрака.

– Дурной, ты Сашка, ой дурной, и язык у тебя без костей.

Вот и все что я могу сказать в ответ на его предположение. Чтобы скрыть свое недоумение и дрожь в руках, я хватаю бутерброд и жадно кусаю. Значит мое сообщение про беременность он типа не помнит и никогда не видел. И в свете всплывшей информации это может быть правдой.

Ленка, я сегодня же к ней приеду и буду пытать клещами и паяльником пока не узнаю все что было у нее с папашей Саши. А ведь старик действительно был падок на девочек по-младше и да, я могу предположить, что не имея возможности усыпать Ленку бриллиантами, он мог согласиться и написать от лица сына мне сообщение и кинуть деньги, лишь бы провести ночь в постели со вчерашней школьницей. Но, с другой стороны а зачем это самой сестрице? Просто ради того чтобы я освободила комнату? Нет, это слишком для такой мелкой причины.

Я одобрительно улыбаюсь Сашке, кивая на сэндвич и запиваю его вполне сносным капучино. Он в ответ поднимает кружку, мол, а я что говорил? Моя тебе не врет. Нет, все-таки у него есть огромный плюс, которого никогда не было у Андрея, несмотря на все прожитые вместе годы – с ним слова не нужны, все легко и понятно. Даже сейчас. А оставаться жить с Андреем нельзя, это не брак, это глупая, бестолковая и бесполезная пародия на семейные отношения. Фарс.

– Все что ни делается, все к лучшему, – произношу я тост, и мы чокаемся кружками.

– Ты не переживай за историю с мэром, если он не успокоится, то у меня есть пара вариантов как его угомонить.

– Он не станет раздувать скандал. Хотелки хотелками, но он человек публичный и лишняя огласка его пристрастий ему не нужна. Так что не переживай. Но и возвращаться сегодня на объект я не собираюсь. Подкинь меня до машины, я покатаюсь по делам. А вот за своими рабочими лучше сегодня приглядывай, чтобы опять не разбежались.

Мы прощаемся на хорошей ноте на парковке, рядом с моей машиной. Он возвращается в парк, пообещав, что если будут новости, обязательно сообщит, а я направляюсь к сестренке, надо ее поймать и поговорить.

Я набираю номер Лены, но как обычно трубку она не берет. Дурная привычка с юности: когда ей что-то надо, и она звонит, то будьте любезны тут же отвечайте и слушайте столько времени, сколько ей необходимо чтобы выговорится. Но если звонить ей, то она не отвечает принципиально.

Поэтому я кидаю ей сообщение: «Ты где?». Минут через пятнадцать, когда я уже подъезжаю к ее дому приходит ответ: «В центре, я занята, что-то важное?»

Решаю не юлить и пишу прямым текстом что мне срочно надо с ней поговорить, и разговор предстоит серьезный. Когда в ответ приходит сообщение что она не может, а освободится только к вечеру, я сообщаю что еду к ней домой. Это срабатывает.

Чего моя сестренка точно боится, так того, что я уведу ее мужа. Несчастного рогоносца, который и сам не прочь залезть на все что движется. И она с легкостью простит ему любую даму с заниженной социальной ответственностью, но никогда не оставит его наедине с собственной сестрой или подругой. Ленка, она такая.

«Я в «Сказке» рядом с кинотеатром, приезжай сюда.»

Лена томно потягивает коктейль, глядя в окно. На ней красивый брючный костюм молочного цвета, явно дорогущий, на столике сумочка Шанель, на ногах пресловутые лабутены с кричащей красной подошвой. Девочка вышла на охоту на юных и невинных мальчиков. Наверняка рассказывает, что она бизнесвумен с миллиардными доходами и мечта всех шейхов. Но вид у нее не самый лучший. На лице явный отпечаток неумеренных возлияний и плохого режима сна. Но я об этом ей не сообщаю, потому что тогда разговор можно будет считать завершенным, и она перестанет со мной общаться на пару месяцев, пока ей не приспичит позвонить мне с душещипательным рассказом об очередном поклоннике, которому пришлось жениться от безысходности и неразделенной любви к ней.

– Привет, сестренка, – она целует меня в щеку, и я чувствую легких запах алкоголя. Нет, здесь детское кафе и алкогольных напитков не подают. Видимо она доливает пока никто не видит. – О чем хотела поговорить?

– Лен, у меня к тебе серьезный вопрос, и я хочу получить максимально честный ответ. – В ее глазах скука, недоверие и потаенный страх. Она поправляет свой не очень аккуратный пучок и откидывает косую светлую челку за ухо, демонстрируя готовность к скучному и бесполезному диалогу. – У тебя были отношения с Богдановым старшим?

– Были, – с готовностью соглашается Лена, – Но он мне быстро надоел, хотя опыт мне понравился. Страстный мужчина, влюблен был в меня до безумия, ради меня был готов на все, очень переживал когда я его бросила. Но я не благотворительный фонд, чтобы собирать всех кто за мной ходит.

Да, в скромности мою сестру заподозрить нельзя, особенно в плане количества и степени влюбленности кавалеров.

– У вас все было серьезно? Он действительно любил тебя настолько, что был готов на все?

– Ты даже не представляешь насколько! Только мне его гроши не нужны, я