Книга Гнев Пигмалиона - Ирина Градова

рядом, но в наше время… Кто мог это сделать?!

– Знаете, Анатолий, – задумчиво произнесла Рита, испытующе глядя на юношу, – у меня создалось впечатление, что Иван Романович знает ответ на ваш вопрос.

– Ерунда! – возмутился тот. – Папа – честный бизнесмен, а не какой-нибудь «теневой» делец!

– По-моему, вы мало знаете о делах отца, чтобы делать подобные заявления. Кстати, как давно вас сопровождает телохранитель?

– А какое это имеет отношение к тому, что сегодня произошло?

– Вы не ответили, – заметила Рита.

– С тех пор как меня пытались похитить, – нехотя ответил Толя. – Чтоб вы знали, я был против, но папа настоял!

Похоже, Лапиков-старший догадывался, кто установил слежку за его сыном и за ним, а их небольшое расследование просто подтвердило его предположения. Однако это не объясняло количества «хвостов», вьющихся вокруг его сына: кому могло понадобиться снаряжать за ним сразу нескольких топтунов? И потом, к чему такая грубая расправа? Как в прошлом веке, честно слово, – из машины, на полном ходу… Если уж за объектом следили и изучили его распорядок дня, не проще ли было попытаться убить Лапикова на подходе к дому или у одного из его заведений в отсутствие такого числа свидетелей?

А что, если топтуны и в самом деле действуют независимо друг от друга, а на старшего Лапикова покушался кто-то другой?

– Охрана говорит, вы частный детектив? – спросил между тем Анатолий. – Странно, женщина – и вдруг сыщик!

– Так и есть, – кивнула Рита. Она вспомнила времена, когда занималась адвокатской практикой, люто ненавидя это дело и мечтая об оперативной работе. – Вы в курсе, что за вами ведется наблюдение?

Рита решила идти ва-банк.

– Что? – переспросил парень.

– Неужели вы ничего не замечали?

– Это папины конкуренты, да? Я так и знал!

– Что вы знали? – насторожилась Рита. – У вашего отца неприятности с кем-то из того же бизнеса?

– Точно не скажу, – неуверенно покачал головой Толя. – Пару раз я слышал, как он говорил по телефону… Папин голос звучал недовольно – он даже орал на кого-то!

– Вы помните, о чем шел разговор?

Анатолий наморщил лоб.

– Нет, – ответил он наконец. – Но я помню фразу, брошенную отцом: «Не пытайся пролезть туда, где тебе не место: таких не берут в космонавты!»

– Интересно, – усмехнулась Рита. – Ваш папа шутник! А имени своего собеседника он, случайно, не называл?

– При мне – нет.

– Теперь вам следует быть вдвойне осторожным, Анатолий, – предупредила Рита. – Никуда не выходите без охраны, да и с вашим папой следовало бы оставить кого-нибудь.

– Пусть остаются его телохранители, – предложил молодой человек. – Я поговорю с главврачом. А вашему парню ничего не нужно – может, деньги или лекарства?

– Нет, спасибо, – улыбнулась Рита. – Надеюсь, справимся своими силами.

Тем не менее ее тронула забота Анатолия о человеке, спасшем жизнь его отцу. Другой на его месте и не вспомнил бы о нем, а юноша поинтересовался… Возможно, старший Лапиков не самый приятный человек, но сына он воспитал отлично!

* * *

Наташа вся дрожала в шелковом платье с декольте, но не от холода, а от страха и возбуждения. Они и раньше выходили с Виктором в кафе или ресторан, чтобы, как выражался художник, «закрепить полученные навыки», но никогда еще не оказывалась в столь блестящем обществе!

Мужчины, пришедшие на презентацию фильма, облачились в смокинги, а женщины норовили перещеголять друг друга в экстравагантности нарядов и украшений. Для выхода в свет Виктор сам подобрал для Наташи одежду: простое темно-синее платье, закрывающее щиколотки, с большим, но не вызывающим вырезом, украшенным бисерной вышивкой. Скромный жемчужный гарнитур – серьги-гвоздики, ожерелье и маленькое колечко – прекрасно дополнял наряд, а едва заметный макияж художник наложил ей сам. Он подчеркнул глаза, сделал мягкий акцент на бровях, нанес светлые румяна на скулы и завершил картину телесной помадой-блеском. Отойдя подальше, художник критически осмотрел свое «творение» и остался доволен. Наташа так редко видела Виктора в хорошем настроении, что каждый раз боялась спугнуть его, поэтому сидела не шелохнувшись, пока молодой человек нарезал вокруг нее круги, рассматривая созданное им лицо под различными углами. И вот теперь, стоя на пороге роскошного зала, Наташа замирала от восторга и ужаса перед неизвестностью. Если бы только мама могла видеть ее сейчас! Когда ей бывало плохо и страшно, девушка вспоминала, как мать, прижав ее к себе, говаривала:

«Дочка, ты у меня самая красивая, самая умная, и вообще – самая-самая! У тебя обязательно будет счастливая жизнь, ты ведь настоящая принцесса, а они находят принцев и живут долго и счастливо…»

Настолько же сильно, как Наталья не хотела, чтобы ее мать знала о ее занятии проституцией, она мечтала, чтобы та увидела дочь сейчас, в момент входа в празднично освещенный зал! А под руку девушка держала Виктора Арбенина – чем не принц из сказки? Наташа ничуть не заблуждалась на его счет: художник вел себя с ней мило только на людях, но в данный момент она ощущала себя богиней.

Из-под ресниц девушка взглянула на спутника. Облаченный в темно-синий, а не черный, как у большинства, смокинг с выглядывающей из-под него жемчужно-белой рубашкой, с галстуком-бабочкой, он очаровательно улыбался знакомым. В этот вечер Виктор выглядел неотразимо, и Наташа боялась лишний раз посмотреть на него, так как взгляд мог выдать ее восхищение.

Наверное, она недостаточно долго проработала на трассе и не успела проникнуться цинизмом, присущим представительницам ее «профсоюза». Ее приводило в трепет и восторг все, что она видела, и весь мир казался в этот вечер созданным для нее одной! Но из самой глубины Наташиного существа поднимался страх, что она может не оправдать возложенных на нее надежд: одно дело – поболтать полчаса с мужчиной без свидетелей, а другое – поддерживать беседу с корифеями шоу-бизнеса!

– Витюша, радость моя! – услышала Наталья и вздрогнула от неожиданности.

Через весь зал к ним спешила высокая, худая и жилистая женщина лет пятидесяти, с лошадиным лицом. Она могла бы показаться ужасно некрасивой, но в выражении ее лица, внимательных глазах и доброжелательной улыбке, несомненно, присутствовала определенная привлекательность.

– Аллочка! – улыбнулся Виктор и протянул руки к женщине. Взглянув на него, Наташа поняла, что он искренне рад видеть незнакомку: они обнялись, как старые друзья.

– Я так давно тебя не видела, что решила, ты за границей!

– Что ты, просто много работы, вот и сижу в мастерской безвылазно!

– А что за премиленькое создание сегодня с тобой? Она не похожа на твоих обычных пассий – такая свеженькая… Но не слишком ли молода, Витюша?

– Познакомься с моей хорошей подругой Аллой, – обратился художник к Наталье. – Аллочка, это