Книга Берегиня - Руслан Валерьевич Дружинин

ответил царевич. Царевны обрадовались и согласились. Была пышная свадьба, а потом молодые улетели каждый в свой дом, в своё царство. Целый год Иван-царевич прожил один, скучно стало. «Пойду», – говорит, – «сестриц проведаю». Собрался, пошёл, и видит: лежит в поле войско побитое. «Есть тут кто живой, отзовись!» – крикнул царевич. Отозвался живой человек: «Всё это войско побила великая Марья-Моревна, прекрасная королевна!». Едет Иван-царевич дальше, видит белые шатры стоят, а из шатров выходит Марья-Моревна, прекрасная королевна. «Здравствуй, Иван-Царевич! Куда тебя путь ведёт? По воле, аль поневоле?». «Добрые молодцы поневоле не ездят!». «Ну, изволь тогда в шатрах у меня погостить». Иван-царевич обрадовался, две ночи в шатрах ночевал, влюбился в Марью-Моревну и женился на ней. Поехали жить в её дворец, в её царство. Пожили-пожили, вздумалось Марье-Моревне на новую войну собираться. Уезжает она, и Ивану-царевичу наказывает: «Везде ходи, за хозяйством смотри, только в чулан не заглядывай!». Чуть только уехала, Иван-царевич тут же в чулан побежал, а в чулане Кощей Бессмертный на двенадцати цепях висит…

– Ты висишь? – удивилась Ксюша.

– Да, на цепях, – не моргнул глазом Кощей. – «Кощей» ведь и значит: «Узник».

– Ты в Башне сидишь, потому что Марья-Моревна тебя заперла?

– Нет. Когда захочу, тогда из Башни и выйду. Просто мне некогда, из-за Марьи-Моревны.

Ксюша с сомнением закивала.

– Слушай дальше. Просит Кощей у Ивана-царевича: «Сжалься надо мной, дай напиться!». Царевич подал ему ведро воды, Кощей выпил всё сразу и ещё попросил. А как выпил третье ведро воды, стряхнул с себя все двенадцать цепей. «Вот удружил ты мне, Иван-царевич! За это я тебя сейчас не убью, но не видать тебе больше Марьи-Моревны!». Вырвался Кощей из чулана, догнал Марью-Маревну в дороге и унёс её в своё царство. Иван-царевич бросился за Кощеем в погоню. День гонится, два гонится, на третий день видит дворец, у дворца дуб стоит, на дубе сокол сидит. Слетел сокол с дуба, ударился оземь и оказался мужем его старшей сестры. Встретили Ивана-царевича, как родного, накормили, напоили, а царевич говорит: «Не могу долго гостить, иду жену свою Марью-Моревну спасать». «Оставь у нас серебряную ложечку. Будем на неё смотреть и о тебе думать». Оставил Иван-царевич серебряную ложечку и дальше пошёл. По дороге ещё два таких же дворца встретил, и возле каждого по дубу стоит, на дубах тех то орёл, то ворон сидят. Тоже обратились в добрых молодцев, отвели к сёстрам, накормили Ивана-царевича, напоили, опять он у них не погостил, только серебряную вилку и серебряную табакерку на память оставил. Добрался Иван-царевич до Марьи-Моревны, а Кощей в ту пору охотился. Бросилась Марья-Моревна к Ивану-царевичу на шею и стала плакать, что тот чулан отпер. Схватил Иван-царевич Марью-Моревну и поскакал прочь. Кощей к вечеру домой возвращается, конь под ним спотыкается. Спрашивает Кощей у коня: «Чего ты, кляча худая подо мной спотыкаешься?».

– Кушала мало! – со смехом поняла Ксюша.

– Нет. Конь волшебный, он ему говорит: «Иван-царевич приходил, Марью-Моревну увёз». «А можно ли их догнать?». «Можно пшеницы насеять, дождаться пока взойдёт, сжать её, хлеба напечь, хлеб тот съесть, только затем в погоню ехать, и всё равно догоним!». Кощей поскакал на волшебном коне и догнал Ивана-царевича, но на первый раз простил его и только Марью-Моревну отнял. Иван не долго отчаивался и ещё дважды за женой ездил…

– Что, так и ездили?

Поскольку речь шла о Кощее, Ксюша во все глаза смотрела на своего воспитателя. Всё в нём казалось волшебным: и нос с горбинкой, и пёрышки в волосах, и блуждающий взгляд, который никогда не смотрел прямо на собеседника и всегда бегал по каким-то своим мыслям.

– Конечно, так и ездили, всё ведь из-за любви, – ответил Кощей. – Из-за особенных отношений между женщиной и мужчиной. Ради любви мы способны на самые непредсказуемые безрассудства. Иван ещё дважды украл жену у Кощея, а на третий раз Кощей изрубил Ивана на куски, в бочку засунул и в глубокое море выбросил.

– В какое ещё море?! – чуть не заплакала Ксюша. Спросить она конечно хотела: «Ты зачем его убил?!». Кощей осёкся, слёзы воспитанницы он терпеть не мог.

– Море – это там, где много синей воды. Если начнёшь реветь, конца сказки не будет.

Неясно, что испугало Ксюшу больше, что сказка будет без конца, или что сказке конца не будет, но Ксюша побледнела и не расплакалась, только боязливо оглянулась на окна. В темноте Кощей больше её не запрёт, она знала волшебное слово «Дый», но ведь может и другое наказание выдумать…

– Кощей изрубил Ивана-царевича на куски, засунул в бочку и бросил в синее море. Тотчас серебро во дворцах сокола, ворона и орла потемнело. Орёл полетел к морю, схватил бочку и вытащил на берег, сокол слетал за мёртвой водой, а ворон за живой. Разбили они бочку, сокол брызнул мёртвой водой на куски и тело срослось, ворон брызнул живой водой, и Иван-царевич поднялся, отряхнулся и говорит: «Как я долго спал!».

Ксюша робко заулыбалась.

– Пришёл Иван-царевич опять к Марье-Моревне, пока Кощея дома не было: «Разузнай у Кощея Бессмертного откуда он себе такого доброго коня достал, который всех может догнать». Когда вернулся Кощей с охоты, Марья-Моревна спросила, а Кощей и сознался: «За огненной рекой живёт Баба-Яга, у неё есть табун кобылиц, которые за день вокруг света облетают. Я три дня у Бабы-Яги пастухом работал, ни одной кобылицы не упустил, за это мне Баба-Яга подарила одного жеребёночка». «А как ты через огненную реку переправился?». «По Клиновому мосту». Марья-Моревна рассказала всё как есть Ивану-царевичу, переправился и он через огненную реку, и пошёл к Бабе-Яге.

– Кто такая Баба-Яга?

– Баба-Яга костяная нога – мёртвая наполовину, наполовину живая. Живёт в мире мёртвых, но связана с миром живых. Огненная река – граница между мирами. Баба-Яга похожа на чудовище. Иван-царевич поехал к чудовищу.

Ксюша сжалась и опять побледнела.

– Долго Иван-царевич скитался, не пил и не ел. Попалась ему заморская птица с маленькими птенцами. «Съем-ка я одного птенчика».

Ксюша всхлипнула.

– Заморская птица взмолилась, чтобы Иван-царевич не ел её птенчика: «Я пригожусь тебе!» – говорит. Пошёл Иван-царевич голодный. Вдруг видит пчелиный улей. «Возьму-ка я мёда из улья!». Пчелиная матка взмолилась, чтобы Иван-царевич мёда не брал: «Я пригожусь тебе!» – говорит. Пошёл Иван-царевич дальше, наткнулся на львицу со львёнком. «Съем-ка я хоть