Книга Доктор звёздного флота - Татьяна Михаль

парализует на некоторое время, и пока враг не может двигаться, они уносят ноги. Круто, правда? — проговорила она.

— Потрясающе. Это же находка для любого охотника, — произнесла я, поглаживая костяной нож. Точнее, я бы назвала его кортиком.

Шар кивнула и убрала оружие обратно.

Потом я увидела уже живых зверей и птиц. В основном это были мелкие зверьки – грызуны, ящерицы, нелетающие птицы, напоминающие земных пингвинов. И все в отличие от чучела «страуса» были настоящие милашки.

Как итог мой день вышел плодотворным. К Загорскому попасть не удалось. Он заперся у себя и никого не желал видеть.

Но меня сей факт не расстроил. Я была полна впечатлений. Меня впервые за много лет распирали чувства и эмоции, и чтобы не забыть ничего, решила завести электронный дневник. Точнее, я его изначально решила завести по прибытию на МКС. Это важная часть любого исследования, любой миссии записывать всё, что видишь, испытываешь, какие результаты получаешь.

Но вместо электронного, решила сделать звуковую версию. А потом сконвертировать звук в текст. Понятно, что мой дневник будет засекречен на неопределённое время, но по-другому никак.

Уже находясь у себя в каюте, расположившись в мягком кресле у окна с видом на бескрайний космос, взяла в руки чашку кофе, запустила на своём ИИ диктофон и начала запись.

— Запись первая. День первый. Запись ведёт Агата Громова. Я прибыла на МКС…

Глава 11

* * *

— СЕВЕР —

По суткам уже была глубокая ночь.

Мои сотрудники демонстративно зевали, глядели на меня красными глазами и мысленно проклинали.

Плевать.

Я ходил по лаборатории взад-вперёд и думал.

Внешне был совершенно спокойным. Но внутри меня бурлила расплавленная магма чувств. Давненько не испытывал столь сильных эмоций.

Не скажу, что все чувства, что возникли, были прекрасными. Точнее, все они были полны гнева. Нехорошая эмоция для исследований. Злость привычнее. Она хладнокровная, отрезвляющая и усыпляющая ненужную мягкотелость.

Сегодня как назло сильнее обычного болело плечо, к которому крепится протез.

Обезболивающего вколол уже повышенную дозу, но сделал лишь хуже.

Мой организм после встречи с ядовитой тварью на Ганимеде выработал неожиданную устойчивость ко всем анальгетикам, созданным человеком.

Ко всем препаратам природного, полусинтетического или синтетического происхождения у меня теперь есть иммунитет. «Класс». Болевые ощущения глушатся, конечно, но ненадолго. Зато потом боль становится сильнее. Выматывает и бесит. Как сейчас.

Ещё эта Громова на мою голову свалилась.

И на хрена, спрашивается в задачнике, молодой перспективный хирург собирается тратить свою жизнь, знания и опыт на меня, и мою чёрную дыру, полную саморазрушения?

Ладно, сейчас она в курсе инопланетной расы с Ганимеда. Но эйфория быстро сойдёт на «нет», затем суровая реальность, тяжесть молчания и ответственности начнут давить изнутри, разрывать и разрушать её.

Сбежит? Согласится на стирание памяти?

Скорее всего.

Люди по своей природе слабы.

Все думают о других, всегда сравнивая с собой, согласно собственному уровню развития.

Для меня ещё в юности стало открытием, что люди не такие, как я. Не стремятся развиваться дальше своего потолка. Не выходят за границы своих рамок. Боятся рисковать и двигать мир вперёд.

Мне часто говорят с иронией, что у меня нет любимой женщины, настоящих друзей, с которыми мог бы разделить свои мысли, радости, тревоги. Все какие-то проходные люди встречаются на моём пути.

Но они не думают, что мне неинтересно тратить свой жизненный потенциал, свой ресурс на обсуждение каких-то незначительных мелочей. Смысл? Человек вдоль и поперёк изученный организм. В нас нет ничего сверхинтересного.

И вместо того, чтобы сделать какие-то открытия, привнести нечто новое, глобальное, люди варятся в собственном болоте комфорта и радуются своему существованию. Хватаются за эту жизнь, как за единственное верное число. Идиоты.

Люди вечно эмоционируют. Страдают из-за неудач, рвутся вверх по карьерной лестнице и забывают о высшем долге.

Зависть поглощает их, отравляет, медленно убивает тухло-горьким ядом. Успехи друзей, коллег раздражают их. Нет там искренности и радости.

Я думаю и работаю по-другому.

Весь мой мозг и сознание работают на полную мощность. Я вижу каждого. Вижу их души, полные сомнений. Мне хватает считать язык жестов, чтобы понять, кто передо мной.

Мне не присуща черта зависти, лести, ненависти, приукрашивания.

Ведь все эти факторы формируются из-за отсутствия воли и уверенности в себе.

На МКС нет случайных людей – факт.

Меня окружают профессионалы, не стану с этим спорить. Но попадаются кадры, которые раздражают и которых хочется просто взять за шкирку и вышвырнуть прямиком в открытый космос. Большинство моих бывших уже ассистентов именно такие – глупые люди с раздутым эгом и чувством собственной важности.

Они не успевали выполнять мои поручения. Но время страдать, переживать, перетирать мне кости со всеми членами экипажа МКС у них всегда находилось, а заниматься делом – нет.

Потому я покинул Землю. Бескрайние просторы космоса мне милее. Новая раса, полная загадок будоражит мой мозг. Будто второе дыхание открылось. Хотя... Усталость тоже даёт о себе знать.

Как сказал стихами великий Пушкин: «На свете счастья нет, а есть покой и воля».

Сжал плечо, скривился, когда боль прострелила всё тело.

Затем взглянул на лаборантов и сказал парням:

— Завтра проведём новое исследование. Нужно посмотреть как бактериофаги и вирусы-симбионты ганимедцев влияют на опасные вирусы человека. Выспитесь. С утра вы должны быть с ясным сознанием. Кто будет не в себе, лучше сразу пакуйте вещички.

— Док, вам адмирал дал добро на это исследование? — подал голос один из умников. — Протокол на проведение у вас уже на руках?

— Утром всё будет, — произнёс я невозмутимо. — Перед уходом проверьте защиту, чтобы всё было готово сейчас, а завтра не метались в поисках какой-то детали.

— Да, босс, — вздохнули парни и переглянулись, мысленно сочувствуя друг другу.

— А теперь валите.

Когда остался один, смог сбросить маску и в голос выругаться. Сегодняшнюю боль я смело могу назвать адской.

* * *

— АГАТА —

Утро случилось неожиданно.

ИИ должен был меня разбудить ровно в шесть утра, я установила приятную мелодию, чтобы пробудиться мягко, но…

Вместо этого раздался пугающий грохот.

Я с перепугу подпрыгнула в кровати всем телом и, забыв, где я, кубарем свалилась на пол. Больно ударилась локтем.

На уши диким пульсом бил чудовищный бит. Тяжёлый металл сопровождался бешеным ором-воплем певца, которому явно наживую делали орхиэктомию. По-другому не понимаю, зачем так орать.

Села на колени, с силой сжала уши руками и прорычала:

— Выруби