Книга Красный Жук - Евгений Викторович Сурмин

Германия имеет сейчас. Перед вами страны Европы на начало этого года. Давайте рассмотрим вот эту тёмную кляксу, занимающую практически всю левую часть карты. Вот чёрное ядро в середине – территория Германии на двадцать третий год, тёмно-синие – территории, присоединённые к Германии на настоящий момент. Серый цвет – Франция, Норвегия, Голландия, Дания, немецкие марионетки, где правительство выполняет лишь декоративные функции. Коричневым обозначены союзники Германии – Италия, Финляндия, Румыния, Словакия, Венгрия, Болгария.

Общая площадь перечисленных государств составляет более двух миллионов квадратных километров. Я не удивлюсь, если уже в этом году фашисты захватят Югославию и Грецию. Но пока этого не произошло, мы их не учитываем. Население: собственно Германия – девяносто миллионов, сателлиты – ещё шестьдесят миллионов и союзники – семьдесят три миллиона. Итого двести двадцать три миллиона человек. Много это или мало? Для сравнения, население СССР сейчас порядка ста шестидесяти семи миллионов. Перечислять все фабрики, заводы, рудники не буду, и так понятно, что в случае большой войны вся промышленность будет работать на вермахт.

Давайте попробуем хотя бы приблизительно оценить военную мощь Германии и её союзников. Точных цифр мы, конечно, не знаем, но постараемся отследить тенденции, происходящие в вермахте последние годы. Смотрим. Против Польши Германия выставила сорок пехотных дивизий, против Франции – уже порядка ста сорока. По оценкам Генштаба, до конца года число пехотных дивизий вермахта увеличится до двухсот пятидесяти – двухсот восьмидесяти. Против нас они смогут выставить сто пятьдесят – сто восемьдесят дивизий, плюс примерно двадцать дивизий дадут союзники.

То есть в случае войны Красной армии будут противостоять – ну возьмём среднее значение – сто восемьдесят пять дивизий. Сто! Восемьдесят! Пять! Полнокровных немецких дивизий, имеющих двухгодичный опыт победоносной войны. Есть, товарищи, и среди нас бойцы с таким опытом, в частности, финским. Вот давайте их и спросим, что они думают о перспективах войны с таким противником. Например, старший сержант Арсений Архипов. Воевал на Карельском перешейке, награждён орденом Красной Звезды, имеет ранение. Давайте попросим встать товарища Архипова.

Из центра зала поднялся рослый светло-русый немного растерянный парень.

– Архипов Арсений Семёнович, старшина 3-го отделения. В финскую воевал в разведроте 49-й стрелковой Краснознамённой дивизии.

– Слушай, Арсений, вводную. Германия и её союзники на восточном театре боевых действий. Сто восемьдесят пять дивизий, численность личного состава порядка трёх – трёх с половиной миллионов человек. Современная авиация и бронетехника. Также учти, вермахт очень мобилен: порядка шестисот тысяч единиц автотранспорта. Практически каждый десятый немецкий солдат – водитель. Множество инженерно-сапёрных и штурмовых частей.

Территория Восточной Пруссии имеет плотную каменную застройку и сеть ирригационных каналов, что затрудняет наступательные действия. На территории противника имеются как горные массивы – Альпы, так и крупные реки – Висла, Одер, Дунай, Эльба. Силы СССР – предположительно до двухсот стрелковых дивизий общей численностью в четыре-пять миллионов человек. Превосходство в танках и авиации, но, пожалуй, более слабый флот и худшее обеспечение войск автотранспортом. Вот, Арсений, как думаешь, получится быстро и малой кровью или придётся повозиться?

– Так… Это… Быстро не выйдет. Думаю, товарищ Командир… С финнами-то, почитай, полгода бодались… Это… Год?

– Ты меня спрашиваешь? Это не таблица умножения, я правильный ответ не знаю. Но согласен, что год – это минимум, а то и на все два застрянем в Европе.

Иван окончательно запутался в своих эмоциях. И решив для себя: «Войне быть», перестал переживать. Мысли его приняли другое, более приятное направление. Сержант Жуков задумался о наградах, которые, несомненно, получит такой бравый солдат, как он. Будет не стыдно и деду, георгиевскому кавалеру, отчёт дать. Да и в клуб зайти, сверкая орденами, – милое дело. М-да, милое дело, с орденами он быстро справится: какая девка устоит-то.

Вот чем его наградят, Иван ещё не решил. Звёздочки? Или сразу два Знамени? Пожалуй, два Знамени – это он хватил. Из тех командиров, которых он знает лично, два ордена Красного Знамени есть только у комполка, прошедшего Испанию. Даже у комдива был один орден. А здесь у уставного капитана. «Одно Знамя и одна Звёздочка – вот, пожалуй, будет в самый раз», – решил Иван.

От капитана мысли плавно перетекли к Командиру. Кто он? В каком звании? Какие имеет награды? Молодой, значительно меньше тридцати, хотя и выглядит старше. Хорошая физическая форма и стальная воля. Что ещё? Воевал в финскую, отморозил пальцы, но остался в строю. Звание… Майор? Полковник?.. По должности, скорее, второе, а по годам – первое, поди разбери. Награды? Ну, наград, наверно, не меньше, чем у капитана будет, или больше.

Впрочем, какая разница. Главным в Командире было другое. Командир, если можно так сказать, отличался от всех прошлых командиров Ивана. Вон, например, практически не упоминается Коммунистическая партия и товарищ Сталин и их главенствующая роль в победе…

Иван задумался. Роль товарища Сталина в колониальных захватах Португалии или, например, в оккупации французами Рурской области как бы неочевидна. И вообще. Комсомолец Жуков резко оборвал свои размышления, решив, что такие мысли не сержантского ума дело, этак они и до троцкизма довести могут. Про безоговорочное преимущество Красной армии под руководством партии Ленина и лично товарища Сталина он же не сам придумал, это слова товарища Ворошилова.

Не думать получалось плохо. Авторитет товарища Ворошилова непререкаем, но и против фактов не попрёшь. Разрозненные факты о Германии, сложившиеся в голове Ивана в цельную картину, просто кричали о сильном противнике. Может быть, понимать Командира следует так, что врага разобьём на его территории, но победа дастся нелегко, и потери будут немалыми? Потом, это же не в тесном кругу сказано, не после стакана настоянного на хрене самогона. Значит, это официальная позиция Генштаба?

Окончательно запутавшись, сержант Жуков смог сделать лишь один вывод: Командир с говорящим позывным Белый Медведь не боится ни бога, ни чёрта, а знает побольше многих со звёздами на петлицах. И сейчас, опять же, если почти все командиры, с которыми пришлось столкнуться сержанту за годы службы, как бы снисходили до младших по званию, общаясь по типу «твоё дело – приказы исполнять, а думать я буду», то Командир, наоборот, тянул их вверх, поднимая до своего уровня. Трудно передаваемое словами это ощущение сопричастности и боевого братства, появившееся ещё той незабываемой ночью, крепло, вызывая одно желание – ни при каких обстоятельствах не подвести боевых товарищей.

«Ладно, подумаю об этом завтра», – решил Иван, опять превратившись в одно большое ухо. Да и Архипов уже перестал отвечать на вопросы Командира о Зимней войне.

– Вот, товарищи, грязь, кровь, потери, и это ещё