Книга Непал без вранья - Анастачия Мартынова

Челочка достает одну изо рта и возвращает, пожеванную, мне. Со стеснительной улыбкой она прячется под стол.

— Ой, Энни-мисс, глаза! Глаза! — подлетает ко мне несколько девочек.

— Что с ними?

— Красивые глаза!

— Красивая Энни-мисс!

Усаживают меня на лавку и начинают гладить по голове.

— Рисуй цветочек, Энни-мисс.

— И домик.

— И воздушного змея.

— И кошку.

— И девочку.

Суют мне тетради, и каждая пытается положить свою сверху. Ручка откуда-то возвращается, но ненадолго — ею уже расписывают мои руки: индуистской свастикой и перечеркнутыми стрелой сердечками с I love you внутри. Мои волосы уже разобрали на части, и каждая девочка пытается заплести свою неповторимую косичку.

Беглецы возвращаются. Один из них с победным видом вручает мне зуб и показывает дырку во рту. Для пущего эффекта он плюет через дырку в окошко, но мажет, и его слюна медленно стекает по стенке. Короткая челочка застенчиво дарит мне ветку малины. И вот я сижу со своими королевскими трофеями — зубом в одной руке и малиной — в другой, — атакованная армией девчонок, раздирающих мои волосы, и чуть не плачу — наверное, худший учитель на свете.

5.3. Первые занятия

Первые дни нашей учительской практики мы с Асей провели как в страшном сне — уставали даже раньше, чем приступали к занятиям, а к концу дня сил не хватало и на книгу. Хотя единственное, что нужно было делать, — это повторять пройденное к большому экзамену. Мой предмет дети знали отлично, гораздо лучше, чем я сама, поэтому первые дни я не расставалась со словарем, разучивая такие слова, как pollination, fertilization, vertebrates…[42] И главной проблемой, которую я обнаружила с первой же попытки, была отложенная реакция. Английский, каким я владела, не позволял говорить беспрерывно. Порой приходилось задумываться, а с первой же паузой внимание детей рассеивалось. И их можно понять — замечания и требования на иностранном языке воспринимаются с гораздо меньшим участием, а иногда и не понимаются вовсе.

Помню, в один из первых дней я выбежала из класса и столкнулась с Элли.

— Они совсем не хотят меня слушать! — в сердцах воскликнула я.

— Тэта, они просто не понимают тебя. — Она ласково потрепала меня по плечу и зашла в класс.

А дальше — практическая магия: Элли разговаривала с детьми, обращаясь отдельно к каждому, и подбирала слова простые и ясные — только те, какие они могли понять. Потом она запела и сразу же овладела их полным вниманием. Дети успокоились и старательно выводили куплеты. И первое, что я сделала, вернувшись домой, это полностью прописала свою речь и выучила имена.

***

Второй моей проблемой был тихий голос. Мне приходилось постоянно кричать, и через пару минут эмоционально и физически я была уже вымотана.

— Каждый из нас с этим справляется по-своему, — наставляла Элли. — Я, например, пришла в школу с большим желанием обходиться без грубостей. Ведь я противник всяких физических воздействий, но Господь свидетель, в какой-то момент, я просто взорвалась и разоралась. Но вуаля! — с тех пор тишина. А еще я организовала систему звезд — меня так в детстве поощряла мама, мне очень нравилось. За каждое достижение я даю им по звезде, а когда они собирают десяток, получают подарок — карандаш там, точилку… Ну а если чертята не выполняют заданий и не слушают тебя, они этих звезд лишаются. Суперпросто, работает безотказно. Но Бруно, например, это не нравилось, у него был свой подход, творческий. Он старался увлечь детей играми, а когда они кричали, сам повышал голос — благо есть что там повышать. Но что делать, если так не умеешь? До вас тут была девочка из Германии, Инна, так вот, когда дети у нее бесились, она начинала рисовать на доске линию. А если класс не успокаивался до того, как она эту линию заканчивала, Инна просто у каждого отбирала по звезде.

***

Меня же спас свисток. Я купила его как примитивное средство самозащиты за день до отъезда в Непал — кто бы мог подумать, что он действительно мне понадобится, и как раз в этом качестве? Когда я свистнула в первый раз, класс замер, а последующему восторгу не было предела.

— Можно я? Можно я? — облепили ребята меня, пытаясь засунуть свисток себе в рот.

— Еще чего! Сами не умеете, что ли?

— Умею! — воскликнул мальчуган, висевший на моей руке, и засвистел простенький местный мотив.

— А я вот так, — подскочил другой и засунул большой и указательный пальцы в рот.

— А я лучше! — Третий обошелся двумя указательными.

— Вот это да! — смогла я наконец выдать, когда они замолчали. — Научите меня?

— Конечно! Это вот так…

***

Третья проблема для меня была в том, что говорили дети всегда одновременно, и невозможно было разобрать ни слова. На помощь пришел старый добрый Голдинг, но вместо ракушки[43] я взяла мяч для регби, а правила оставила те же — говорит только тот, у кого в руках «кубок». Мяч стал вторым моим союзником и другом, стоило мне открыть безграничные возможности его помощи. С ним можно было, например, разучивать новый материал — по принципу «горячей картошки»: кидаешь мяч — задаешь вопрос, ребенок отвечает и возвращает мяч тебе. Быстро, весело и результативно. И все хотят ответить, стараясь даже обойти свою очередь.

— Кришал, назови предмет, созданный руками человека. А ты, Сунита, одно отличие живого от неживого. Сангам — тебе летающее насекомое.

С мячом можно и отдыхать — в какой-то момент я отстранилась, сказав, что дальше дети должны справляться без моей помощи. Что сделали они, к моему стыду, великолепно — настолько, что после всех этих «насекомых» я чувствовала себя первоклассником.

— Ниса, назови элементы структуры клетки!

— Упендра, как происходит репродукция листьев?

— Энни-мисс, всегда ли млекопитающие дают молоко?

Я смотрела на «кубок», свидетель моего невежества, ругая себя за то, что не сбежала раньше. «Всегда ли млекопитающие дают молоко?» — судорожно соображаю я. Должно быть, на то они и млекопитающие. А если нет?

— Конечно же всегда! — блефую я, подавляя уверенностью чужие сомнения.

Во избежание новой угрозы позора я начала культивировать самообразование. Раз вы знаете лучше меня, решила я, проверяйте себя сами. Так, написав новый тест, они обменялись тетрадками. А я, учитель-бездельник, была одарена наивной благодарностью — детям эта идея страшно понравилась.

***

Но если со старшими классами я видела