Книга Возвращение из Эдема - С. Л. Линни

Инаба Микелти, 25 лет, дочь Ани и Поля Микелти, похищена из приюта для больных СПИДом в Африке, которым она руководила».

Достав блокнот, Джейме ознакомила Яни с информацией, которую вчера узнала от Эйба Дерри.

Первым делом она дополнила список:

«Дэниел Дерри, 15 лет, сын Айрин и Эбрахама Дерри, похищен из торгового центра “Пентагон”, штат Виргиния».

Затем Ричардс объяснила напарнику один момент. Именно Эйб первым догадался, что жертвами похищения оказались дети семерых Садовников, в том числе его самого и Айрин, перешедших в земной мир двадцать четыре года назад, во время одного и того же открытия двери.

– Это Эйб определил, что единственным членом группы, у которого, насколько нам известно, не похитили ребенка, является ученый по имени Йорген Эддерс, – закончила Джейме. – Так что, похоже, первым делом нам нужно будет его найти. Последним известным местом жительства этого Эддерса были как раз Афины.

– Так, дай-ка посмотреть, – сказал Яни, вводя в портативное устройство свой высший код доступа. Через мгновение на экране появилась информация. – Доктор Эддерс умер.

– Когда? Дети у него были?

– Нет, он не был женат и не имел детей. Умер восемнадцатого августа две тысячи четвертого года в онкологической клинике «Долфин» здесь, в Афинах. На протяжении двадцати лет Эддерс работал профессором факультета генетики и биотехнологии Афинского университета.

– Итак, приходится констатировать, что, поскольку Эддерс умер, не оставив детей, это тупик, да?

– Нет, – задумчиво промолвил Яни. – Конечно, кто-то мог похитить собственного ребенка, чтобы отвести от себя подозрение, но это кажется маловероятным. Не могу представить себе, чтобы кто-либо из родителей жертв имел к этому отношение, все же поручу нашему человеку это проверить. Однако я считаю, что первым делом мы все-таки должны навести справки об Эддерсе и о тех, с кем он работал.

– У него были друзья, возлюбленные? – спросила Джейме. – Если не осталось детей, то что же случилось с его личными вещами?

– Очень интересные вопросы, – согласился Яни. – А как тебе нравится вот это? У тебя никогда не возникало ощущения, что Йорген Эддерс – твой дядя?

У Садовников было принято указывать во всех документах племянницу по имени Мери Гарднер и племянника Майкла Гарднера[3]на тот случай, если возникнет какая-либо чрезвычайная ситуация и понадобится связаться с кем-то из домашних.

– Знаешь, у меня только что появилось именно такое ощущение.

– Замечательно. Я загляну в университет, где работал Эддерс. А ты посети клинику. Дай-ка я узнаю, где это находится. Отправимся по отдельности, но будем поддерживать связь. Постарайся успеть, пока там еще часы для посещений.

– Слушаюсь, сэр, – с оттенком издевки произнесла Джейме, затем уже серьезно спросила: – Ты полагаешь, по-прежнему остается вероятность того, что кто-либо из жертв похищения еще жив?

– Должен признать, что гораздо проще избавиться от чел овека, чем содержать его живым в течение нескольких месяцев. – Увидев потрясение на ее лице, Яни добавил: – У нас нет никаких доказательств того, что кто-то из этих людей погиб. Но чем скорее мы их найдем, тем выше будут шансы.

– Как я уже говорила, мне дали отпуск на четыре дня. После этого я вернусь в объятия армии, а ты сможешь работать с тем, кого считаешь самым лучшим. Но дай мне это время, – ровным голосом произнесла Джейме.

– Вполне возможно, что мы располагаем гораздо меньшим сроком, чем четыре дня, – заметил Яни. Они встали, он положил ей руку на плечо и продолжил: – Джейме, мы с тобой уже неплохо поработали прежде, когда у тебя еще вообще не было никакой подготовки. Я уверен, что теперь ты сможешь гораздо лучше решать те задачи, с которыми мы столкнемся в ходе успешного освобождения похищенных.

– Так точно, сэр, – отчеканила Джейме, стараясь убедить себя в том, что этого будет достаточно.

* * *

25 февраля 2006 года, 15.22

Порт Ватай

Остров Самос, Греция

Поднявшись на борт личной яхты «Герианна II», Нестор тотчас же ощутил прилив облегчения. Быть может, он по-настоящему чувствовал себя дома именно здесь, а не в одном из своих особняков, потому что на борту «Герианны» ему приходилось постоянно двигаться.

– Все готово? – спросил Алленде у капитана, не собираясь ждать ответа.

«Герианна» относилась к классу самых роскошных яхт. Она была построена в 2003 году в соответствии с характеристиками, определенными самим Нестором. При длине восемьдесят пять метров яхта имела тридцать шесть жилых помещений, две просторные кают-компании, кинозал, полноценный бассейн, три джакузи, тренажерный зал и каюту владельца с панорамным остеклением. Нестор на мгновение пожалел о том, что они с Герианной встретили яхту в порту Самоса, вместо того чтобы вылететь на Родос или какой-нибудь другой остров, откуда дорога морем до места назначения была бы дальше.

В этой поездке Нестор ублажал свою жену, позволив ей наконец хотя бы временно устроить все по-своему.

Герианна сияла. Она не скрывала своей радости по поводу предстоящей встречи. Именно Герианна знала всю команду по именам, все сорок человек, и каждому задавала вопросы про родных и домашних любимцев. Когда-то давно она чувствовала себя неловко, просто находясь в особняках, виллах, личных самолетах и яхтах мужа, не говоря о том, чтобы распоряжаться ими. Но человек привыкает к самым странным вещам. Сейчас Гери чувствовала себя в своей тарелке и командовала огромной яхтой, несущей ее имя.

– Дорогой, ты не пойдешь к себе в кабинет, да? – с надеждой спросила она.

– Нет. У меня отпуск. Сегодня я всецело принадлежу тебе.

– Я сейчас переговорю с коком. Где мы потом встретимся? В спа-салоне? В нашей каюте?

Какое замечательное приглашение. Волосы Гери рассыпались по плечам, глаза плясали, как это частенько бывало в дни молодости. Она сохранила гибкость и женственные формы – слава богу, не «рентгеновский снимок» Вульфа[4]. Нестору нравились женщины в теле. Он был рад тому, что стал катализатором хорошего настроения жены, и собирался использовать это по полной.

– Жди меня в каюте.

Гери развернулась и ушла, разговаривая с Пепе, стюардом. Нестор неспешно спустился по центральному трапу, отделанному хромом и стеклом, в свою любимую каюту. В этом салоне он принимал гостей. Ему нравилась его изящная современная угловатость: высокие потолки, громоздкие кресла, большие квадратные стеклянные панели, отделявшие музыкальный зал от бассейна. На столике уже стоял стакан. Водка, тоник, немного льда.