Книга Петербург накануне революции - Лев Яковлевич Лурье

class="p1">С 1909 по 1914 год Россия развивалась необычайно быстрыми темпами. Так было всего 4 раза в ее истории – в 1890-е годы, во времена сталинских пятилеток и в первые два срока правления Владимира Путина. Грубо говоря, за 10 лет русское промышленное производство выросло в два раза. И при таком растущем рынке рабочий понимал, что если он не будет протестовать, то ему не увеличат заработную плату. А если будет – то точно увеличат: предприниматель заинтересован в том, чтобы выпускать все больше и больше, производство не может встать, ведь тогда заказ уйдет к другому заводу.

Росла не только промышленность, но и забастовочное движение. Важнейшую роль в организации стачек играли те, кого Ленин называл «рабочей молодежью», хулиганы, петербургские апаши. Важно было вырубить мастера: когда все кричали: «Стачка, стачка!» – мастер говорил: «Братцы, да работать надо!» Кто-нибудь бросал мастеру в лоб болт, и мастер на некоторое время замолкал. После чего выключали рубильники, станки останавливались, стачка начиналась, люди выходили на улицу.

Как организовать стачку

1. На заводе появляется группа недовольных хамством мастера, расценками, техникой безопасности, излишними штрафами.

2. О проблемах завода сообщает социал-демократическая печать («Правда», «Луч»).

3. Социал-демократы посылают на завод партийного функционера. Составляется петиция с требованиями к администрации.

4. Если ответ не получен (или он отрицательный), начинаются митинги в цехах.

5. Если в дело вмешивается мастер, на голову ему надевают мешок с сажей, вывозят на тачке за ворота завода и бросают в ближайший водоем.

6. Сопротивление рабочих, не желающих бастовать, преодолевается мордобоем. Срывают рубильник, отключают станки.

7. Начинается агитация на других предприятиях с целью организовать стачки солидарности.

8. Рабочие не пускают на завод штрейкбрехеров. Начальство вызывает городовых. Начинаются схватки с полицией. В ее поддержку прибывают казаки.

9. Строятся баррикады. У стачечников появляется рабочая дружина, вооруженная огнестрельным оружием.

10. Экономические лозунги сменяются политическими. Забастовка перерастает в вооруженное восстание.

В рабочих городках полицию не боялись, охотно вступали с ней в драки, и поэтому забастовки чаще всего заканчивались насилием.

Рабочий день уменьшался, но тем не менее его средняя продолжительность составляла 10 часов. Часто работали и отец, и мать, а дети были предоставлены сами себе.

Обычно они заканчивали четыре класса городской школы, но сразу пойти работать на завод не могли из-за возраста и какое-то время просто шатались по улицам. У каждого уважающего себя молодого человека на улицах Выборгской стороны было пуукко[43], или финка, как говорят в Петербурге. И был опыт уличных драк.

У рабочих считалось неприличным перевыполнять норму и получать за это чуть больше денег, чем окружающие, – ведь тогда администрация могла уменьшить плату за одну деталь.

К тому же из рабочего никогда не получался мастер: его все ненавидели, это надсмотрщик, которого выдвигала администрация.

Большинство стачек в начале XX века происходило даже не из-за экономических вопросов, а из-за того, что мастер сказал рабочему «ты» или матерился. Конечно, рабочий, выходя за проходную, сквернословил, как ему еще было объяснить свою мысль. Но если грубые слова в его адрес произносил начальник, это считалось глубочайшим оскорблением.

Вспомним, как началась Февральская революция. Февраль 1917-го, завод «Невка», где работают женщины-прядильщицы. Мужчины в основном на фронте, хлеба не хватает, ситуация истерическая, дома дети, и не поработать один день, не шить бязевые кальсоны для бойцов, – одно удовольствие. Они вырубают электричество, делают что-то с мастером, выходят на улицу.

А там завод к заводу, социальный бикфордов шнур, достаточно взорваться одному, как взрываются другие. Начинается с девушек – естественно, мужчины на соседних заводах тоже вырубают своих мастеров и электричество и выходят. Все оказываются на Большом Самсоньевском проспекте. 23 февраля все началось, а 1 марта уже не стало самодержавия.

Материалы к лекции

Женская доля: от артистки до суфражистки

Подготовили Дарья Борисенко и Елизавета Гусалова

У женщин из простой семьи было не очень много вариантов – они могли выйти замуж, пойти работать на фабрику, стать телефонистками, белошвейками или продавать билетики в кино. Но были и более интересные жизненные стратегии.

Стать артисткой

Российское кинопроизводство сосредоточено в Москве благодаря Дому Ханжонкова, и хотя в Петербурге есть торговый дом Дранкова, он куда скромнее – шансов на успех здесь крайне мало. С театром дело обстоит гораздо лучше. Чтобы стать балериной, нужно окончить балетное отделение Петербургского театрального училища. Маленьких девочек сюда зачисляют за казенный счет, но есть и своекоштные[44] воспитанницы, которые платят по 500 рублей в год. Так, прима-балерина Мариинки Екатерина Вазем шесть лет из десяти проучилась там за свой счет.

Более доступные и модные направления – оперетта и эстрадная песня. Например, Анастасия Вяльцева, которая была простой горничной, прославилась на всю Россию исполнением цыганских романсов и опереточными партиями. В начале XX века Вяльцеву называли «русской Золушкой» и «чайкой русской эстрады», приглашали на гастроли по всей России. Варвара Панина, чьими пластинками заслушивался Александр Блок, и вовсе выросла в семье цыганских коннозаводчиков, так что происхождение артистической карьере не помеха и даже наоборот.

Стать фельдшерицей

До первой половины XIX века женщина, которая хотела сделать врачебную карьеру, могла стать только сестрой милосердия или акушеркой. Лишь в 1854 году в Петербурге открылось первое фельдшерское училище, куда принимали до 20 девушек 15-18 лет из Петербургского воспитательного дома; по желанию туда могли поступить и другие девушки. А в 1872 году при Рождественской барачной больнице появилась школа фельдшериц под началом доктора Иосифа Васильевича Бертенсона. Квалификация фельдшерицы куда выше, чем у обычной сестры милосердия, и 35 выпускниц школы побывали на Русско-турецкой войне. Две из них погибли.

Настоящая борьба женщин за право на высшее образование началась именно с желания учиться на врачей: в 1861 году домашняя учительница Людмила Ожигина подала прошение в Харьковский университет, чтобы посещать лекции на медицинском факультете. Просьба дошла до Александра II. Тогда двух женщин даже официально приняли в Медико-хирургическую академию – правда, через пару лет отчислили, сославшись на низкий уровень их общего образования и «моральные последствия» столкновения девушек со всеми ужасами медицины того времени.

К началу 1890-х в России было уже больше 500 женщин-врачей с достойным образованием. В 1897 году на частные средства в Петербурге открыли Женский медицинский институт. Правда, принимали туда только тех, кто окончил гимназию с медалью или отличием, и стоило обучение дорого. Зато выпускницы могли занимать врачебные должности в женских отделениях больниц. А с 1904 года, когда институт уравняли в правах с медицинскими факультетами университетов, они получили право проводить