Книга След паука. Часть вторая - Анна Шнайдер

– А если…

– Нет, ласточка, – отец опустил голову и прижался своим лбом к её. – Не будет никакого «если». – В голосе звенела обречённость. – Тай… я не вынесу… Мне плевать на этого Джона, на возможный арест, но ты… Ты должна жить. Пожалуйста, Тай.

Она не ожидала, что разговор так повернётся. И замерла, не зная, что ответить. А Морган всё продолжал шептать, и гладил её по голове, и целовал, и вздыхал с таким отчаянием, что сердце кровью обливалось.

– Я никогда не смогу тебя заставить, ласточка. Никогда. Поэтому прошу…

И она сдалась, чувствуя себя раздавленной и уже мёртвой – несмотря на желание жить.

– Хорошо. Я обещаю.

***

В блокноте Зака Иниго не оказалось ровным счётом ничего интересного, кроме забавного предположения о том, что Морган Рид испытывает к Тайре не отеческие чувства. Увидев подобное, Гектор сначала обалдел, а потом расхохотался так оглушительно, что стены отделения задрожали.

Воистину, каждый рассуждает в меру собственной испорченности. Впрочем, эта версия, видимо, не занимала Зака долго – запись с большим знаком вопроса в углу была зачёркнута.

На следующей странице оказались названия городов, откуда когда-то уехал Морган – Граага, Барна, Лирта, Марсана. С датами. И под каждым городом корявым почерком Иниго было накарябано «причина?»

Всё-таки совсем уж идиотом Зак не был, раз додумался до тех же рассуждений, что и Гектор. Забавно, что он в своём стремлении вызнать что-либо неприглядное о Моргане полез настолько далеко. Это очень напомнило Дайду принца Аарона, который всё никак не мог усидеть на своём месте и всю жизнь норовил занять чужое. Так и Зак – не способен был просто жить, забыв о Моргане и Тайре, решил всю подноготную их раскопать. Но видимо, ничего не вышло – поля рядом со словом «причина» остались пустыми.

Теперь особенно интересно будет посмотреть, что раскопал о прошлом Рида Кристоф Дан.

Прежде чем переноситься в комитет, Гектор отправился на совещание к императору, и через некоторое время был вынужден признать, что сегодня оно началось на редкость неожиданно.

– Ко мне ночью приходил Адриан, – сказал его величество, задумчиво помешивая ложкой чай в чашке, хотя помешивать там было нечего – чай с сахаром он не пил никогда.

– Ого, – пробормотал Гектор, испытывая острое желание прочистить уши, чтобы проверить, верно ли он расслышал. – И… по какому поводу?

– Просил прощения за дурь. А ещё просил разрешения ухаживать за одной твоей знакомой девушкой.

«О нет», – мысленно простонал Дайд и едва не выругался, когда Арен продолжил:

– За Тайрой Рид. Ты упоминал, что он к ней не совсем равнодушен, но я, признаться, не представлял, что настолько.

– Его высочество влюблён в Тайру, – подтвердил Гектор, желая немедленно вскочить, отправиться в Тиль и хорошенько наподдать глупому мальчишке. – Очень влюблён. Простите, что не говорил в подробностях. Не думал, что это важно.

– Не удивительно. Девок у него было больше, чем блох у бродячей собаки. Однако мне показалось, что на этот раз Риан… – Император поднял глаза, посмотрел на своего главного дознавателя и нахмурился. – В чём дело, Гектор?

Отвертеться он и не надеялся, но хотя бы попытаться стоило.

– Я бы не желал говорить на эту тему, ваше величество.

– Гектор. – Арен тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. – Давай без тупого подросткового упрямства, ослов в моём окружении и без тебя достаточно. В чём дело? Я закрыт эмпатическим щитом и не собираюсь его снимать, если тебя это так волнует. Просто расскажи, почему ты тут сидишь с таким видом, словно хочешь кого-то убить.

Дайд сложил руки на груди и сжал зубы. Конечно, император прав, незачем упрямиться. Но, демоны, как же это, оказывается, непросто – говорить о чувствах, которые по-настоящему волнуют сердце. Даже с человеком, которому веришь и которого глубоко уважаешь. Всё равно непросто.

А он ещё смеялся над Кэт с Роджером!..

– Мне нравится Тайра. А внимание Адриана к ней – наоборот.

Губы императора тронула слабая улыбка.

– Коротко и по существу, Гектор. Ладно, я понял. Хочешь, чтобы я ему запретил?

Мгновение дознаватель колебался. Очень хотелось смалодушничать. Ведь Арен мог, действительно мог решить эту проблему раз и навсегда.

– Нет. – Император кивнул, и Гектор поспешил сменить тему. – Я попросил Тайру попробовать узнать что-либо о главе заговора. Взломать блок Аарона или хотя бы подвинуть его. Она согласилась, сегодня ночью посмотрит. Но ей нужна ваша кровь.

Арен усмехнулся.

– И почему я не удивлён…

***

Глаза у Тайры весь день были на мокром месте. Нет, она не плакала в полном смысле этого слова, потому что отчаянно не любила плакать, но избавиться от расстроенных чувств не могла.

Всё, абсолютно всё было плохо. Не имелось ни одной причины радоваться. Тайру угнетало то, что она утром увидела в рунах, и не меньше этого девушка впадала в отчаяние из-за собственного обещания отцу. Она не знала, жалеет или нет – слишком много было других чувств в ней сейчас, и жалость уже не помещалась, – да и не видела смысла в том, чтобы жалеть.

Гектор обязательно узнает правду. И не только ту правду, которая касалась её отца, но и другую правду. О том, что она солгала ему, рассказав не то, что на самом деле увидела в рунах. И разве сможет он простить её? Возможно, он поймёт, но это ведь не то же самое, что простить.

Отец целый день молчаливо гладил её по голове и ласково целовал, утешая. И даже позволил сходить вместе с собой в посёлок, к пациентам, понимая, что дома Тайра сойдёт с ума. А как только они вернулись обратно и пообедали, попросил их с Рианом сходить в лес, набрать ромашки, клевера и ещё целый мешок различных трав, которые требовались для микстур чаще всего.

Тайра прекрасно осознавала, зачем отец это делает, и не собиралась спорить или противиться. В конце концов, ей и самой нужно поговорить с Рианом. Не о любви и ухаживаниях, а кое о чём другом.

Она задала этот вопрос, когда они уже вошли в лес. Счастливый Джек с тявканьем носился чуть впереди, распугивая лаем птиц и насекомых, и Тайре, когда она слышала это радостное гавканье, даже захотелось улыбнуться.

– Скажи, Риан… – Девушка вздохнула, чуть сильнее сжимая пальцы на локте своего спутника. – Когда ты узнал, что твой отец был во главе заговора и… убивал людей… Что ты почувствовал?

Он ответил, не колеблясь.

– Злость.

– Да? – Тайра прислушалась к себе. Нет, злости не было.

– Не на него. Хотя… наверное, на него тоже. Я злился на дядю Арена. Мне кажется, я просто должен был на кого-то злиться, а отец… Я очень не хотел верить во всё это.