Книга Тройные неприятности - Наталья Александрова

— Она мне не знакомая, — обиделасьКатерина, — я ее видела первый и последний раз! А откуда это ты все знаешь— про наркотики, и вообще? Это потому, что ты детективные романы пишешь?

— Да ты что, Катька, это по-моему сейчас все знают,любого ребенка на улице спроси, он тебе расскажет, какие существуют наркотики!Только ты у нас ничего не знаешь, как святая!

— Ужас какой! — Катерина захлопала бесцветнымиресницами. — А я-то думаю, почему у нее так лицо изменилось! Знаешь, онадаже как-то помолодела!

— Это она на десять минут взбодрилась, а потом ей ещехуже станет! Сама же говоришь: она очень плохо выглядела, кожа блеклая,выцветшая, глаза тусклые, больные.., а ведь наверняка она еще совсем молодая!Ладно, нам до нее никакого дела нет, лучше покажи, что ты нашла в этомшкафчике.

Катя выложила на стол табличку с фамилией и фотографию —немногочисленные трофеи, которые она почти с риском для жизни раздобыла вночном клубе «Какаду».

— Так, одно уже хорошо — мы теперь знаем, как ее зовут.Ксения Стрижевская — это, по крайней мере, не Ольга Иванова. Думаю, что девушекс такими именем и фамилией в городе не слишком много и Жанка без труда выяснитее адрес. А это что за фотография? Это ведь Феликс!

— Кто? — удивленно переспросила Катерина.

— Неужели ты не слышала, кто такой Феликс?

Это жутко раскрученный эстрадный певец, как говорят —поп-идол.

— Слушай, Ирка, ну правда, откуда ты все знаешь?

— Ой, Катя, ну только не смеши меня! Это тебе каким-тообразом удается жить в обществе и быть от него полностью свободной! Ведь отэтого Феликса совершенно нет продыха ни на радио, ни на телевидении… Что нивключишь — по всем программам мелькает его баранья морда.., точнее, мелькала, допоследнего времени…

— А у меня, к счастью, нет ни радио, нителевизора! — гордо заявила Катерина.

— Счастливая! — с иронией протянула Ирина. Онарассматривала фотографию:

— А это наверняка его автограф…

— И платье, которое висело в шкафчике, точно такое же,как эти, на фотографии, может быть, одна из девушек рядом с этим Феликсом иесть Ксения Стрижевская.

— Может быть, — согласилась Ирина. — Значит,Феликс выступал в клубе «Какаду», и Ксения выпросила у него автограф.

Она отложила снимок и достала с полки стопку газет.

— Замечательная газета, называется «Эгоист», —пояснила она, — в ней каждую неделю печатают программу всех театров,кинотеатров, концертных залов и прочих зрелищных центров города. Наверняка ипро ночные клубы тоже все написано…

Ирина перелистала несколько номеров и наконец прочитала:

«На годовщину клуба „Какаду“ прибыло множество VIP-гостей.Почтил клуб своим присутствием даже сам Феликс, который исполнил свой суперхит„Ой, мама, не горюй“».

— Когда же это было… — Ирина посмотрела на дату. —Примерно три недели назад.

— А та девица — ну наркоманка, — подала Катяреплику, — сказала, что Ксюша не появлялась в клубе три недели, как разпосле его годовщины…

— А ты когда за границей жила, тоже не слушала никакихновостей? — осведомилась Ирина.

— Вообще-то нет, — Катерина выглядела еще болеесмущенной, чем обычно, — а в чем дело?

— Да просто этот самый Феликс две недели назадтрагически погиб в автомобильной аварии. И между прочим, не где-нибудь, а вНицце, на Лазурном берегу!

— А ведь правда, — Катя напряженнозадумалась, — что-то такое я слышала.., про гибель русского эстрадногопевца…

— Вот видишь! Ты еще не совсем безнадежна!

— Так что же выходит, — Катя заметнопобледнела, — этот Феликс приехал в клуб на годовщину, и после этого КсюшаСтрижевская исчезла из клуба и срочно уехала за границу…

Потом оттуда вернулась в одном со мной самолете. А Феликстоже улетел во Францию и там погиб в аварии.., если, конечно, это действительнобыла авария… Так что же такое произошло в тот день в клубе?

— Ой, Катька, — проговорила Ирина, — кто жеиз нас двоих пишет детективные романы?

— Ты! Ты их пишешь! — с чувством ответилаКатя. — И подозреваю, что ты рвешься расследовать это дело, потому что утебя очередной творческий кризис!

— У тебя самой творческий кризис! — обиделасьИрина.

— Вот как раз мне-то есть чем заняться, запальчивовозразила Катька, — у меня пропасть творческих идей, а вот ты самажаловалась, что сюжет никак не продвинуть!

— Ты хочешь сказать, что я специально послала тебя вказино?

— Конечно! Тебе любопытно узнать, в чем там дело! Тебясаму выгнали оттуда вместе с Яшей, вот ты и послала меня в самое пекло!

— Ну, знаешь! — Ирина прямо задохнулась отвозмущения. — Ну, Катерина, ты просто неблагодарная…

— Что — свинья? — ехидно поинтересоваласьКатька. — А я не просила меня опекать! У меня одна пламенная мечта, чтобыотпустили домой и дали спокойно поработать!

— У меня точно такая же мечта! — напомнила Ирина.

— Вот и прекрасно! — оживилась Катя. — Так ямогу наконец ехать домой?

Ирины вспыхнула. Она бросила все свои дела, возится сКатькой как с малым ребенком, а вместо благодарности получила резкую отповедь.

— Да я тебя вовсе не держу! Только мы ведь хотеливместе…

— Ирка, мне все надоело! — объявила Кате,рина. — Я хочу домой и плевать на чемодан!

Куплю себе новую одежду!

«Я себе представляю, какую», — подумала Ирина.

— Этак можно кучу времени потратить! продолжалаКатя. — Ну что мне удалось выяснить в том «Какаду»? Была девушка, КсенияСтрижевская, ну исчезла, то есть уехала за границу. Так после того, что я тамвидела, ничему не удивляюсь. Эти девицы, в такой среде… Ну встретила кого-то,богатого какого-нибудь мужика, он и увез ее. А потом вернулась. А может, онатоже наркоманка, а? Вот и не помнит ничего про чемодан…

— Ага, и послала его искать двух бандитов, которые низа что ни про что ухлопали водителя и отлупили твоего соседа.

— Этого-то как раз было за что! — оживиласьКатя. — Извини, Ирка, спасибо за все, но я уж пойду.

— Мамбазимбру не забудь! — сказала Ирина вдогонку.

Катька позвонила через час, сказала, что расписки она необнаружила, и что на полу в пыли ясно видны мужские следы. Стало быть, те людиотправятся теперь в компанию «Люфтганза», пускай там и разбираются с чемоданом.А она завтра с утра пораньше поменяет замок на двери в свою комнату, а потомотключит телефон и будет работать, так что пусть Ирина не удивляется, еслиникто не станет брать трубку.