Книга Агент на передовой - Джон Ле Карре

Но вот открывается дверь женской раздевалки, и Лора во всём своём великолепии неровно шагает по подиуму: новенькие шорты, чистейшие клетчатые кеды, футболка с Че Геварой, ещё не распакованная профессиональная ракетка.

За ней появляется Флоренс — не в офисной рабочей одежде, не в представительском брючном костюме и не в промокшей кожаной куртке, а свободная, стройная, уверенная в себе молодая женщина в короткой юбке, из-под которой сверкают белые ляжки, мечта юного Эда. Украдкой бросаю на него взгляд. Он изображает полнейшее равнодушие. А моя первая реакция — смешливое негодование: Флоренс, не подобает вам расхаживать в таком виде! Но я тут же беру себя в руки, снова превращаясь в ответственного супруга и отца.

Мы разбиваемся на пары в единственно приемлемом варианте: Лора и Эд против Флоренс и Ната. На практике это означает, что Лора стоит носом к сетке и пытается отбить падающий волан, а Эд всё спасает после её промахов. А ещё это значит, что между розыгрышами у нас с Флоренс появляется возможность тихонько перекинуться словечком.

— Вы — важная помощница босса, — сообщаю я ей, когда она подбирает волан с задней линии. — А я — его приятель. Дальше можете импровизировать.

Ноль реакции, как и ожидалось. Молодчина. Эд присел возле сестры и возится с её обувью — то ли шнурок развязался, то ли она это выдумала, просто ей необходимо его внимание.

— Мы случайно встретились в офисе моего приятеля, — продолжаю я. — Вы сидели за компьютером, когда я вошёл. А вообще мы незнакомы. — Потом шёпотом спрашиваю: — О «Розовом бутоне» были какие-то новости, пока я ездил в Нортвуд?

Реакция опять же нулевая.

У нас подобралась классная троица (Лора у сетки не в счёт). Флоренс спортсменка милостью божьей: идеальные синхронность и скорость, подвижная как газель, умопомрачительно изящная. Эд делает привычные прыжки и выпады, а между розыгрышами старается не поднимать глаз. Подозреваю, что его подчёркнутое безразличие к Флоренс напрямую связано с Лорой, он не желает огорчать младшую сестрёнку.

Ещё один долгий розыгрыш на троих заканчивается причитаниями Лоры, что про неё все забыли и такая игра ей не нравится. Мы берём паузу. Эд падает перед ней на колени и пытается её успокоить. Вот он, идеальный момент для нас с Флоренс, став в непринуждённую позу, поставить точку в легенде о прикрытии.

— Мой приятель, он же ваш начальник, торгует ширпотребом, а вы высококлассный специалист, временно в его распоряжении.

Но вместо того, чтобы отреагировать на мою версию, Флоренс решает принять участие в утешении несчастной. Она идёт к сетке с криком «Эй, вы там, хватит!» и заявляет, что мы меняемся партнёрами: смертельный поединок, женщины против мужчин, она подаёт первой. Флоренс уже готова перейти на другую сторону, когда я касаюсь её обнажённой руки:

— Вы меня услышали? Вы согласны?

Она разворачивается и обдаёт меня ледяным взглядом.

— Мне уже остопи…ло это враньё, — одёргивает она меня громко, с горящими глазами. — Я больше не намерена врать ни ему, ни кому другому. Понятно?

Мне-то понятно, а вот понял ли Эд? Похоже, что нет, и слава богу. Перебравшись на ту сторону, она берёт Лору за руку и отправляет Эда ко мне. Мы играем эпический матч — мировые чемпионы против мировых чемпионок. Флоренс бросается за каждым воланом. В конце концов женщины, не без нашей помощи, доказывают своё превосходство, победно вскидывают ракетки и отправляются в свою раздевалку, а мы в свою.

Что-то не так с её личной жизнью? Я вспоминаю горькие слёзы, оставленные мной без внимания. Или это тот случай, который психологи Конторы изволят называть синдромом спины верблюда? В какой-то момент запретные темы становятся непосильным грузом, и ты ломаешься под этой тяжестью.

Я достаю из шкафчика свой мобильный и, выйдя в коридор, звоню Флоренс. Электронный голос сообщает, что абонент находится вне зоны действия. Пробую ещё пару раз, и всё с тем же успехом. Я возвращаюсь в раздевалку. Эд уже принял душ и сидит полуобнажённый на планчатой скамейке с наброшенным на шею полотенцем.

— Я подумал, — бурчит он, кажется, даже не заметив, что я выходил в коридор. — Если вы, конечно, не против. Может, поужинаем вместе. Бар — это не для Лоры. Посидим где-нибудь вчетвером. Я угощаю.

— Прямо сейчас?

— Ага. Если вы не против.

— С Флоренс?

— Я же сказал — вчетвером.

— А если она не может?

— Может. Я спросил.

После секундной заминки я говорю «да». При удобном случае — желательно до ужина — выясню, что за тараканы распоясались у неё в голове.

— Недалеко отсюда есть китайский ресторан «Золотая луна», — подсказываю ему. — Они работают допоздна. Можно к ним попробовать.

Только я успеваю договорить, как подаёт голос мой зашифрованный мобильник. Флоренс, наконец-то. То она перестаёт играть по правилам Конторы, а то мы уже все идём ужинать.

Пробормотав что-то про то, как я срочно понадобился Прю, я снова выхожу в коридор. Но это не Прю и не Флоренс. Звонит Илья, сегодня он наш ночной дежурный в Гавани. Сейчас мне сообщит, что подкомитет дал-таки добро на операцию «Розовый бутон». Давно пора.

Но звонит он по другому поводу.

— Нат, срочное сообщение. От вашего друга-фермера. Для Питера.

«Друг-фермер»… читай: Камертон. Русский студент в Йоркском университете, достался мне от Джайлса по наследству. «Для Питера»… читай: для меня.

— И что он пишет?

— Вы должны его навестить при первой возможности. Вы лично. Сверхсрочно.

— Это его слова?

— Если хотите, могу вам переслать.

Возвращаюсь в раздевалку. Не бином Ньютона, как сказала бы Стеф. Люди бывают разными: сегодня добрый самаритянин, завтра последний негодяй. А вот с секретным агентом всё однозначно: отказал ему в трудную минуту, и он для тебя навсегда потерян, как любил повторять мой наставник Брин Джордан. Эд по-прежнему сидит на скамейке. Колени расставлены, голова опущена. Я смотрю в мобильном телефоне расписание. Последний поезд на Йорк уходит с вокзала Кингс-Кросс через пятьдесят восемь минут.

— Эд, я с вами, но без вас, — говорю ему. — Сегодня пролетаю мимо китайской еды. Срочные дела, ничего не попишешь.

— Жаль, — говорит он, не поднимая головы.

Я иду к выходу.

— Эй, Нат!

— Да?

— Спасибо вам и Флоренс. Уже ей сказал. Для Лоры это был настоящий праздник. Жаль, что не можете пойти в ресторан.

— Мне тоже. Возьмите утку по-пекински. Её подают с оладьями и джемом. С вами всё в порядке?

Эд театрально разводит ладони и качает головой в полном унынии:

— Сказать?

— Только очень коротко.

— Европа в заднице, разве что кто-то с яйцами найдёт противоядие Трампу.