Книга Три кота на чердаке, или служанка в проклятом доме - Алиса Чернышова

— Не потребуется, — усмехнулся демон, — Я, знаете ли, любопытен и люблю охоту. Но давайте с самого начала: что это за существо?

— Это тотем, каким-то образом закреплённый в этом мире.

Ой, как Мэрдо перекосило… как есть не к добру.

— Тотем? Вы подразумеваете…

— Я подразумеваю духа степей, или низшее степное божество, как хочешь, так и называй. Оно способно принимать форму нескольких животных, но предпочитает выглядеть, как громадная лунная кошка с четырьмя хвостами.

У Мэрдо от такого дела аж человеческая форма дымкой подёрнулась. Ой, что бу-удет…

— Оно каким-то образом прячется от меня, — сказал Незрячий, — Выясни, как именно, и я позволю тебе забрать часть его силы.

— Как заманчиво… Но вам-то это на что? Вашему телу не поглотить силу божества, пусть даже такого вот, локального.

— Бог един, скверна, — отозвался Незрячий холодно, — И он есть Солнце, остальные — лишь твои сородичи, принявшие причудливые форму в угоду иноверцам. Но ты прав в одном, сила этой твари не достанется мне, она нужна для одного-единственного ритуала: принеся её в жертву, заставить Великую Степь отступить, оставить людям пригодные для стройки и земледелия земли.

— Другими словами, вы хотите уничтожить Сердце Степи?

— Именно. И ты, связанный контрактом, поможешь мне в этом.

Мэрдо тихо рассмеялся:

— Ах, люди и их милая, ни на что не похожая алчность, которую вы так любите приписывать нам… И что же, недрогнувшей рукой уничтожишь всех магических существ, населяющих степь? Там ведь не только нечисть обретается…

— Не стоит пытаться выставить меня алчным чудовищем, скверна. Мы оба прекрасно понимаем: человечество развивается и не хочет больше быть вашей добычей. Некоторые, вроде эльфов, заперли свою тёмную суть и пытаются жить в согласии с нами. Другие… невозможно быть одновременно на стороне и волка, и оленя. Тут все просто: либо мы, либо вы.

— Либо мы, либо вы… — повторил Мэрдо мягко, — Любопытная концепция. Оригинальная, я бы сказал.

— Скажи это убитым всяческими тварями людям.

— Да, жертвам скархла, например.

Незрячий вдруг тихо, скрипуче рассмуялся.

— Сколько же тел ты сменил при мне, Древний, а все равно остаешься лицемером. Да, я строю рациональное общество, в котором те, кто не могут послужить для всеобщего блага в силу своей ущербности или политической неугодности, становятся источником силы для моих псов. Звучит не слишком красиво, но мы спасаем жизни, и тут вступает в свои права концепт наименьшего зла. И касаемо этого… мне сообщили, что ты ещё не запросил себе следующую кормушку… ой, прости, служанку. Учитывая прошедшее время, рискну предположить, что эту ты не довёл до безумия, а просто выпил?

— Боюсь, вы не найдёте её тела, светоч.

— Вот, я именно об этом и говорю, — коротко улыбнулся Незрячий, — Я жду результата, скверна. Отыщи мне эту кошку.

Я могнула, возвращаясь в реальность, и судорожно задышала. Уничтожить Сердце Степи! Полное, абсолютное безумие…

— Бежать, — сказала я вслух, но на плечо вдруг легла знакомая полуразложившаяся лапища.

— Не спеши, зверёк… — зашептала-зашелестела тьма из углов, — Не глупи, зверёк… Он почует, он прикажет, и тогда нам придётся драться…

— Нам все равно придётся, — говорю тьме устало.

— Не обязательно… не спеши… не глупи…

Закусываю губу — и остаюсь на месте, потому что бежать нужно было, как есть, раньше — когда поняла, кто мой хозяин, например. Плюнуть на то, что денег недостает на услуги иногороднего мага, просто уйти, да будь что будет: лучше зачахнуть медленно вдали от родной степи, чем стать причиной смерти тысяч и тысяч существ, моих собратьев. Скосила взгляд на заботливо укрывшего эльфийку Акэля, а потом глянула на свои руки — человеческие, с двойной линией жизни и чуть просвечивающимися под белой кожей синеватыми венками.

Мы, тотемы, родились раньше, до того, как это стало обязательным условием — выбирать сторону. Либо мы, либо вы… а кто есть кто? Ведь круг перерождений един, и ты не знаешь, кем будешь в следующий раз — человеком, птицей или, быть может, хищной тварью из оврага…

— Я смотрю, все мои зверьки собрались на чердаке, — промурлыкал от двери знакомый голос, — Можете расходиться — злой и страшный белый пёс ушёл. Акэль, верни эту куклу в её комнату и хорошенечко запри, потом можешь отдыхать. Риа, идём — мы не закончили разговор.

— Да, элле, — что я ещё ему отвечу?

Вот так и вышло, что идём мы с демоном куда-то в подземелья — препарировать, что ли, хочет? — а я печалюсь — сдуру, не иначе. Ведь с самого начала было понятно, что узнать, каково оно, в кого-то влюбиться, интересно, но для меня начисто бесперспективно. А все равно вляпалась, тупая кошка, да еще нашла, понимаете ли, в кого! Только вздыхаю, разглядывая чуть расплывающийся в темноте силуэт. Как же мне теперь драться с тобой, демон?..

— Заходи, — заталкивает меня в комнату — красно-чёрную, разумеется, лишь огонь в камине радует зелёным цветом, — Тут все изолировано, это моя комната в другом измерении. Покажешь свое настоящее обличье?

Гляжу, он какой-то уж слишком радостный. Неужели совсем меня не жаль?

— С истинным туго, — говорю честно, — Кто его знает, как я изначально выглядеть должна…

— Тогда начнём с любимого.

Вздыхаю — что уж теперь? — и одним рывком срываю печать, как иные — чуть присохшую и отчаянно мешающую корочку с раны. Пора вспомнить, кто я на самом деле…

Сижу, наблюдаю за ржущим демоном — аж хвосты поджала. Даже в зеркало чёрное, на стене висящее, мельком глянула — может обличья случайно перемешались? Но нет, все при мне: сияющяя шерсть, лунные серп на груди, три хвоста, кисточки на ушах в потолок вон упёрлись. Котов он, что ли, раньше не видел…?

А этот психованный вдруг отсмеялся, подошел и в обьятьях стиснул, как плюшевую игрушку, будто с той, рыжей чердачной кошкой перепутал.

— Это ты, — шепчет, — Правда ты, ну надо же!

Я его хвостом по голове на всякий случай погладила — видно же, совсем чердак протекает у болезного! Вот уж точно впору сказать: мой хозяин — идиот. Он рассмеялся — легко и беззаботно, а после уточнил:

— А антропоморфная, человекообразная форма у тебя есть?

Вот тут я призадумалась. Была когда-то давно, ещё до того, как я скиталась над степью ветром столько лет, что уже не упомнить — всю память растеряла в круговерти смерчей и зим. Но единожды перед поклонявшимися мне инаковерцами мне все же пришлось объявиться в такой форме: они тогда выпили чего-то особенно ядреного и решили принести мне в жертву моего же жреца. Вот и пришлось материализовываться… неловко вышло!

Вздыхаю, чуть веду хвостами — и обращаюсь в деву с соколиными крыльями и сайгачьими рогами. Хорошо кошачьего хвоста под юбкой не видно… Демон улыбается, потом фыркает — и тоже обращается. Сначала — в черную, бесформенную массу, которая истинный облик любого высшего, а потом…