Книга Горячая линия - Юлия Резник

Понимая, что уже не уснет, осторожно выбралась из его объятий и пошлепала в ванную. Хотелось прихорошиться к тому времени, как Захар проснется. Ей хватило уже того, что он на нее зареванную насмотрелся. Варя закрыла дверь в ванную. Плеснула в лицо воды. Каждый раз, когда она вспоминала о том, что побудило Захара прийти, её настроение резко портилось. Как бы она ни была счастлива от того, что он рядом, не думать об Алле не получалось. Сердце сжималось от боли и чувства вины, с которыми было не так-то просто справиться. Варе было неловко от того, что её жизнь стала налаживаться в тот момент, когда жизнь другой молодой женщины оборвалась. Хотя, конечно, Захар был прав, и винить себя в этом было неправильно.

Варя быстро помылась. Вспомнила, что не приготовила себе чистую одежду, обмоталась полотенцем и на цыпочках вернулась в комнату. Стараясь не шуметь, достала белье и симпатичное домашнее платье, которое ей подарила мама на Новый год. Оделась. Расчесала волосы. И не зная, что делать дальше — она никогда не просыпалась с мужчиной — села на краешек дивана.

— Ну, ты еще долго будешь меня разглядывать, м-м-м, Варвара?

— Ой! Я думала, вы… то есть ты спишь.

— Я так и понял, — хмыкнул Захар и потянулся, так что хрустнули кости. Зевнул. — А ты чего вскочила? На работу, что ли?

— Нет. Не спалось просто. А от работы меня на сегодня освободили.

— Что так? — Захар, наконец, открыл глаза. Еще немного мутные со сна, но все такие же внимательные. Смущающие её просто невозможно.

— Из-за Аллы. Кир Саныч решил, что мне лучше пропустить пару смен. И прийти в себя.

— Значит, мы оба сегодня бездельничаем. Чем думала заняться?

Варя пожала плечами. Захар сел. Одеяло съехало, оголяя его грудь.

— Это же непредвиденный выходной. Никаких планов на него у меня нет. Может, схожу в магазин. В холодильнике мышь повесилась. А ты… ты, наверное, голоден? Я могу оладушков испечь. Если мука не закончилась. Ты останешься на завтрак?

— Угу. А потом, наверное, буду кран чинить.

Захар поднялся с дивана.

— Мой кран?

— Ага. Что тебя удивляет?

— Ничего, — затрясла головой.

— Вот и славно. Ну, что ты сидишь? Дуй завтрак готовить. А я пока в душ. Попотеть-то ты меня заставила знатно. А, Варвара? — Проходя мимо, Захар сжал в ладони ее ягодицу. Варя закусила губу и отвернулась. Она решила, что лучшая тактика, когда он намеренно ее смущает — молчать. Иначе все равно проиграет. Ей пока недоставало опыта в таких беседах. Но это вовсе не означало, что они ей не нравились. На двадцать пятом году жизни Варя поняла, что все это время в ней жила ужасная распутница.

— Зубная щетка в ящичке справа. А полотенце чистое на крючке, — откашлялась и юркнула прочь из комнаты.

К счастью, и мука, и полбутылки кефира нашлись. Оладушки вышли пышные, но не слишком аккуратной формы. Ее руки взволнованно дрожали, когда она выкладывала тесто на сковороду. Захар вернулся, когда она переворачивала уже третью партию. Все такой же небритый, но с мокрыми приглаженными волосами. В джинсах и с голой грудью. Раньше он бы вот так околел. Да и она бы в своем ситцевом платье тоже. Но за ночь воздух в квартире успел прогреться. Варя не могла нарадоваться теплу. Оно будто изнутри заставляло ее оттаивать.

— Там в кладовой есть варенье. Клубничное и абрикосовое. Выбери на свой вкус, хорошо?

— А ты какое любишь больше?

— Клубничное.

Захар кивнул. И принес банку клубничного.

— Неужели ты сама закатывала? — спросил и под удивленным взглядом Вари принялся открывать и закрывать ящички. — Открывалка, где? — поинтересовался прежде, чем она успела спросить, что же он ищет.

— Вот тут. А варенье мы с мамой варили. Это еще до её инсульта было. — Варя поставила блюдо с оладушками на стол, не отводя взгляда от Захара, который взялся открывать банку. От усилий, что он прикладывал, мышцы на его руках обозначались четче. И змейки вен проступали сильней.

— Варвара, пялясь на меня с таким голодом, ты рискуешь остаться без завтрака.

О господи! Она точно дура. Надо же — так выдать свой интерес!

— Просто это очень необычно, — промямлила Варя.

— Что именно? — усмехнулся Захар. Поставил на стол пиалу с вареньем и, пододвинув свой стул поближе к ней, взял первый оладушек.

— Видеть тебя здесь, — шепнула.

— Привыкай. — Захар повел широкими плечами, сложил золотистый кружок пополам, окунул в варенье и отправил тот в рот целиком. Через две минуты Варя убедилась, что аппетит у Захара — дай боже. Почему-то вспомнилась шутка о том, что не так сложно захватить мужчину в плен, как в этом самом плену его прокормить. На десятом оладушке Варя стала прикидывать, сколько денег у нее осталось до зарплаты. И какие продукты на них можно купить.

— А ты чего не ешь?

— Не хочу.

— Нет, так дело не пойдет.

Следующий кружок Захар поднес к ее губам.

— Я не могу, правда. Я на диете.

Пусть не думает, что она не замечает своих лишних килограммов. Замечает! Еще как. И очень активно с ними борется.

— Вот еще! Не выдумывай. Давай. Открывай рот.

Отпираться в этой ситуации было глупо. Поэтому Варя откусила кусочек. Хотела собрать языком испачкавшее губы варенье, но Захар ее опередил. И слизал его сам.

— И еще один. Давай, Варвара, поторапливайся. У нас сегодня куча дел. И не смотри на меня так, испорченная девчонка. Я не шучу. Делу — время, а потехе — час.

Варя предпочла промолчать. Благо предлог у нее имелся отменный. Ну, не говорить же ей с набитым ртом. Это неприлично. Лишь когда щеки перестали гореть, поинтересовалась:

— А какие у нас дела?

— Ну, как же? А поход в магазин? А кран? Да и эти коробки…

— А что с ними?

— Ты вообще собираешься их разбирать? А расставлять мебель? Сесть и то негде.

— Я вчера до того, как ты позвонил, начала развешивать шторы, — попыталась оправдаться Варя.

— Только вчера? А сколько ты здесь живешь, кстати?

— Чуть больше года.

— И до сих пор не разобрала вещи? — удивился Захар. А Варя вдруг так застыдилась, что выложила ему все как есть. И про то, что случилось с их старой квартирой, и как потом она невзлюбила эту. Так невзлюбила, что руки не поднимались в ней что-то делать, и вообще… Захар внимательно слушал. Где надо, кивал. Уточнял что-то о дедушке — знаменитом геологе. О бабуле. И о матери. В прошлом — доценте кафедры иностранных языков.

— А вообще, я столько работаю, что и времени на обустройство не остается.

— Да это и не отнимет много времени, Варвара. Я ведь помогу. Давай, собирайся. Продуктовый-то, я надеюсь, недалеко?