Книга Шейх - Конни Мейсон

— То, что мне дали на кухне; — пожала плечами Зара, озадаченно глядя на поднос. — Здесь, как ты и сам можешь видеть, плов, зелень и фрукты… Я сделала что-то не так?

— Нет, — рассеянно бросил Джамал, — все в порядке. Поставь на стол.

Зара молча опустила тяжелый поднос на низенький мозаичный столик с витыми ножками и направилась к выходу.

— Ты куда? — остановил ее резкий вопрос шейха.

— Назад, в гарем, — невозмутимо ответила она. — Мне было велено принести тебе ужин, я это сделала, так что же еще? У меня есть и другие обязанности.

— Твоя единственная обязанность — служить мне.

— Господин чем-то недоволен? — с напускным смирением поинтересовалась Зара. — Быть может, пока я шла сюда через весь дворец, плов остыл или подгнили фрукты? О, ты только прикажи, и тебе принесут что-нибудь другое. Так я могу идти?

— Нет, — хмуро ответил Джамал, делая вид, что не замечает ее иронии. — Я не привык есть один. Раздели со мной трапезу.

— Благодарю, господин, но я уже поела.

— Мне все равно. Я приглашаю тебя поужинать со мной, а этой чести в моем доме не удостаивался еще ни один раб.

— Еще раз благодарю, но я сыта, — твердо заявила принцесса. — Что же касается чести, то зачем размениваться? Позови одну из своих наложниц, я полагаю, она будет счастлива.

— Отличная мысль! — не в силах больше сдерживаться, рявкнул Джамал. — Именно так я и поступлю. Ты свободна, Зара, можешь идти. И не забудь прислать сюда Саху!

Девушка быстро кивнула и удалилась. Пока она шла назад по длинным извилистым коридорам дворца, две мысли не давали ей покоя, смущая и тревожа ее: «Почему он решил не настаивать?» И «Почему мне это не безразлично?».

* * *

— Шейх Джамал — потрясающий любовник, томно закатив глаза, заявила Саха Лейле и Амар, когда наложницы расположились у бассейна в саду. — Сегодня ночью он был просто великолепен. Он ласкал меня до самого утра, и, когда, наконец, отпустил, я еле добралась до своей кровати.

Все это было ложью, когда Саха пришла к шейху, тот довольно грубо отослал ее назад, и она, стараясь не попадаться на глаза «подругам», скрылась до утра в своей комнате. Однако Лейла и Амар ничего не зная об этом, едва не позеленели от зависти: каждая из них дорого бы дала, чтобы оказаться на месте Сахи.

— А ты, Зара, что скажешь? — вкрадчиво обратилась та к принцессе, которая готовила для них чай. — Ведь правда в постели Джамал просто великолепен?

— Не знаю, — с легкой улыбкой ответила девушка, — мне это неизвестно.

— Но ведь вы с господином провели немало часов наедине, — удивилась Лейла. — И если он не позволил тебе доставить ему удовольствие, значит, ты просто не в его вкусе.

— Точно, — поддакнула ей Амар, — Зара не так красива, как мы, и к тому же слишком костлява. Возможно, берберские дикари и считали ее привлекательной, но откуда им знать, что такое настоящая женщина?

— Я не люблю мятный чай, Зара, — капризно сказала Саха, отодвигая поставленную перед ней пиалу. — Принеси мне чего-нибудь холодненького, ну хотя бы фруктовый шербет.

— Эти яблоки какие-то невкусные, Зара, подхватила Амар, — принеси другие.

— А мне надо протереть лицо, здесь так жарко! — лениво протянула Лейла. — Принеси-ка мне влажную салфетку да не забудь смочить ее моими любимыми духами!

Зара почувствовала, как в ней поднимается волна глухого раздражения. Ну неужели во всем огромном дворце для нее не нашлось другой работы, кроме как прислуживать этим трем тупым жирным коровам, У которых на уме только постельные утехи.

— У меня и без вас дел хватает, — спокойно ответила Зара. — Если вам что-то нужно, встаньте и возьмите сами.

Повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим журчанием фонтана в бассейне. Первой опомнилась Саха. Приподнявшись на локте, она грозно сдвинула брови и медленно, с расстановкой повторила: — Я же сказала тебе, чтобы ты убрала этот мерзкий чай и принесла мне шербет. Ты что, оглохла? Пошевеливайся!

Губы Зары тронула едва заметная усмешка.

— Какой чай убрать, этот? — Она подняла пиалу, медленно наклонила ее, и на шаровары Сахи полилась струя горячей зеленоватой жидкости.

Наложница с визгом вскочила на ноги; ее глаза метали молнии.

— Ого, — невозмутимо заметила Зара, — а я и не думала, что ты умеешь быстро двигаться.

— Ах ты, сучка берберская! Да как ты смеешь! Я сейчас же все расскажу Джамалу. И лучшее, что тебя ждет, — это возвращение на конюшню!

Она бросилась к дому и в дверях столкнулась с шейхом.

— О, господин, сам Аллах послал тебя!

Одного взгляда на ее одежду было достаточно, чтобы Джамал понял, в чем дело, но он все же спросил:

— Что так расстроило тебя, Саха?

Та обвиняющим жестом указала на Зару.

— Твоя берберская рабыня оскорбила меня! Посмотри, что сделала со мной эта ведьма! — Саха двумя пальцами оттянула край своих мокрых шаровар. — Она вылила на меня чай!

Джамала разбирал смех, и он с трудом сохранял серьезное выражение лица. Так было надо. Если на проделки Зары смотреть сквозь пальцы, она никогда не научится послушанию.

— Я вижу, Саха, — сказал он. — И какого наказания, на твой взгляд, она достойна?

Губы наложницы скривились в злобной улыбке, и она бросила на девушку исполненный торжества взгляд:

— Бастонады , мой господин. Десяти ударов будет, пожалуй, довольно… для начала.

Джамал внутренне содрогнулся, пораженный ее жестокостью. После десяти ударов нежные ступни Зары будут изуродованы, и она долго не сможет ходить.

— Не слишком ли это сурово, моя дорогая?

— Что ты, господин, — всплеснула руками Лейла, — пусть получает то, что заработала! Представляешь, она отказалась принести мне салфетку, когда я попросила ее об этом!

— Да-да, — кивнула Амар, — а мне она подсунула гнилые яблоки. Накажи ее, господин, накажи построже, а потом продай. Пусть с ней мучается кто-нибудь другой.

Джамал грозно взглянул на Зару. Лицо берберской принцессы отражало что угодно, кроме раскаяния в содеянном.

* * *

— Ты вызвала неудовольствие моих женщин, прислуживать которым я тебе велел, — сухо сказал он. — Более того, ты оскорбила их. Тебе есть что сказать в свое оправдание?

— А я и не собиралась доставлять им удовольствие, — с вызовом ответила она. — Ты с этим прекрасно справляешься и без моей помощи.

— Такой тон не к лицу рабыне, Зара, — покачал головой Джамал, пряча улыбку. — Твое дело исполнять все то, что тебе говорят, а не спорить.