Книга Окликни мертвеца - Энн Грэнджер

— Если он вел игры вне дома, то был, безусловно, не первым, кто это придумал. Бесконечные деловые поездки на континент предоставляют массу возможностей. Только, ради бога, не начинайте со сплетен. Пресса ухватится, таблоиды завопят — им ничего не нужно, кроме тайной любовницы. Мы мгновенно увидим скандальные заголовки, которые не только доведут семью до ручки, но и помешают следствию. Либо любовница продаст историю газетам, попозирует нагишом, либо перепугается, начнет врать, возможно, покинет страну. Разумеется, — прервал Маркби досужие домыслы, — если речь в самом деле идет о любовнице.

Пирс осторожно спросил:

— Может быть, просто узнать у миссис Пенхоллоу, не ждали ли они гостью, или у паренька Люка имеется подружка…

Тут оба оглянулись на окрик.

По лужайке бежал крепкий юноша в джинсах, раскрасневшийся и взлохмаченный, в спортивной форме, обтянувшей могучие плечи.

— Вот и он, — буркнул Маркби. — Вышел прямо на реплику.

— Эй! — Люк Пенхоллоу остановился, агрессивно уткнув руки в бока. — Вы что, из полиции? Что тут за чертовщина творится? Что с моим отцом? Где мама?..

Глава 6

— А, вот и ты, милок, — сказала миссис Джосс, протягивая сержанту Прескотту огромную кружку в розочках с мутным чаем.

Единственное, чего Прескотт не переваривает, это крепкий настоявшийся чай.

— Спасибо, мадам.

Он поставил кружку с решительным намерением о ней позабыть.

— Ох, боже! — хрипло рассмеялась миссис Джосс. — Мадам?.. В полиции нынче учат хорошим манерам?

Интересно, скоро ли представится возможность получить ответы на некоторые вопросы, предупредить, что не следует распускать слухи, и убраться отсюда? Крошечная комнатка заставлена мебелью и безделушками, практически нельзя шевельнуться, не наткнувшись на фарфоровую даму в пышном кринолине или на фарфорового же спаниеля. Все плоские поверхности и спинки кресел накрыты вышитыми накидками с кружевными оборками ручной вязки. Стены плотно увешаны декоративными тарелками.

В доме живут две кошки, белые с пятнами, и полосатый кот. Белая парочка растянулась на подоконнике, кот свернулся у камина, фиксируя гостя дерзким желтым взглядом. Сержант, крупный парень ростом выше шести футов, неудобно сидел в большом кресле с зажатыми между ручек локтями. В голове назойливо звучало нелестное определение: «слон в посудной лавке».

— Ну, дело движется? Поняли, кто это сделал?

Вполне очевидно, что это великий момент в жизни миссис Джосс. Убийство Эндрю Пенхоллоу отразилось на повседневной рутине, как выигрыш в лотерею, вмиг превратив предсказуемую обыденность в волнующее событие.

Прескотт искренне удивился, не видя ни горя, ни сострадания, и уточнил:

— Вы знали мистера Пенхоллоу?

— Конечно, — ответила миссис Джосс. — Это мой сосед. Хоть мы не разговаривали, только «доброе утро» и прочее. Он был важный джентльмен. По крайней мере, сам считал себя важным, а это не всегда одно и то же!

Детектив разглядывал ее с некоторой неприязнью. Коричневая, как орех, сморщенная старуха с седыми косами, уложенными крендельками вокруг ушей, в которых висят крупные золотые кольца. К тому же у нее усы. В прежние времена ее сожгли бы на костре вместе с дьявольским котом, глазевшим на него от камина. Где-то в комнате наверняка спрятан хрустальный шар и колода карт Таро.

— Часто его встречали?

— Он здесь редко бывал, — с неприкрытой злобой сказала миссис Джосс. — Разъезжал по заграницам. С миссиями. — Она кивнула, как свидетель, тайком указывающий на преступника.

— То есть, — уточнил Прескотт, — вы говорите о его работе в Европейской комиссии. — Информация раньше получена от миссис Флак.

— Какая разница? — хмыкнула миссис Джосс.

— Нет, — упорно настаивал он. — Мистер Пенхоллоу занимался, так сказать, бумажной работой, не выполнял никаких спецзаданий.

— Все равно. Как я уже сказала, его дома почти не бывало. Ее тоже. У нее дела в Лондоне. Странная жизнь, если хочешь знать мое мнение. Я бы не назвала это браком. Когда сама была замужем, мы жили под одной крышей до самой его смерти. Если б мой муженек ездил то и дело в чужие страны, я бы полюбопытствовала, чем он там занимается! Конечно, уезжал на войну, когда его призвали на флот. Только я точно знала, где он находится, — на корабле. У меня никогда не было повода для упреков, — выложила она неопровержимый аргумент, — до последнего Рождества двадцать лет назад, когда Создатель призвал его к себе. Он упал с дерева.

Прескотт удержался от вопроса, не с рождественской ли елки.

— Зарабатывал на жизнь уходом за деревьями, — продолжала миссис Джосс, видно поняв, что требуются пояснения. — То дерево росло у главной дороги и было опасным. Большой сук надломился, повис, он полез его спиливать, поскользнулся на морозе…

— Сочувствую, — пробормотал сержант, вдруг устыдившись.

— Быстрая смерть, — добавила старушка. — Надеюсь на такую же, когда придет мой черед. Похороны были грандиозные. Надеюсь, родня мне устроит хорошие проводы. Знаешь, куча цветов и славные поминки.

— Миссис Джосс, — твердо проговорил сержант, — прошлым вечером вы не видели и не слышали ничего необычного?

— Ах, нет. Не скажу, чтобы слышала что-нибудь странное. — Она помолчала, нахмурилась, качнула золотыми серьгами. Он заметил, что мочки ушей обвисли, как мягкая кожа, проколотые дырочки вытянулись с годами, превратившись в темные прорези в сморщенной плоти. — Кроме тормозов.

Прескотт подался вперед.

— Что это значит?

Миссис Джосс махнула коричневой рукой с крупными костяшками.

— Слышала визг и скрежет, будто машина резко затормозила. Подумала, молодежь катается. Или в гараже Сойера жутко скрипучая дверь. Я ему постоянно велю ее смазать. Масла у него в гараже наверняка хватает. Он работает допоздна, жжет электричество, удивительно, что еще городу света хватает.

— Во сколько вы слышали этот скрип?

— Поздно. Я рано ложусь. Живу на одну пенсию. Не могу всю ночь свет жечь и камин топить. С солнцем встаю, с солнцем ложусь. Вот так вот. И часов мне не нужно.

Прекрасно, подумал сержант. Весьма ценные сведения.

— Как я понял, — продолжал он, — вы заметили, что вечером возле Тюдор-Лодж что-то происходило.

— То есть машины подъезжали и отъезжали? — нахмурилась она после надлежащего размышления.

— Сами видели? — Прескотт набрался терпения.

— Я никаких машин не видела, — заявила миссис Джосс. — Видела один только свет. В постели лежала. А когда машина проезжает к их гаражу или выезжает оттуда, фары светят в окно моей спальни. У меня там два окна, и одно боковое выходит на Тюдор-Лодж. Прошлым вечером машины без конца туда-сюда ездили.