Книга Любви все гоблины покорны - Полина Краншевская

Девушки пообещали встретить меня у водопада и ушли. Вскоре в дверь постучали, и в комнату вошел Хозяин леса. Он замер на пороге, неотрывно глядя на меня, и в его глаза вдруг блеснули слезы.

— Алиэ, — через силу выговорил он дрогнувшим голосом, — ты ослепительна. Меня переполняет гордость, ведь моя девочка стала взрослой и затмила своей красой даже цветущую раз в сто лун кадипалу. Ты удивительно похожа на свою маму.

С этими словами он подошел ко мне, поцеловал в лоб и крепко обнял. Я прижалась к его груди и услышала, как неверно колотится его сердце. Сердце мужчины, которому предстояло расстаться с любимой дочерью навсегда и жить с осознанием, что она чужая среди горного народа.

Браслет на запястье потеплел, а я ощутила внутри себя клубок тех самых светящихся нитей, что видела во сне, потянулась к ним, выбрала одну, устремила ее к израненному сердцу отца Алиэ и окутала его. Хозяин леса вздрогнул, отстранился и уставился на меня потрясенным взглядом, а я заметила мерное свечение у него в груди и улыбнулась.

— Спасибо, отец. Не печалься обо мне. Я попросила Варта о помощи. Думаю, он не оставит меня.

Слезы снова выступили на его глазах, он отвернулся, не в силах справиться с собой, украдкой смахнул предательскую влагу и предложил мне локоть, на который я тут же положила ладонь.

— Нам пора. Светило вскоре коснется горизонта, и роща зацветет.

Мы прошли по пустынным коридорам дома, очутились снаружи и проследовали по широкой выложенной дощечками дорожке в сторону водопада. Никто нам не попался на пути, кругом стояла такая тишина, точно поселение давно опустело, и жители покинули эти края в поисках лучшей доли. Но как только мы ступили под сень молодых деревьев, зазвучала тихая, еле уловимая мелодия. Незримый музыкант играл на флейте, маня подойти ближе, присоединиться к нему и разделить наслаждение волшебными звуками.

С каждым нашим шагом музыка становилась громче, а на ветках деревьев распускались крохотные белые цветочки. По роще поплыл тонкий сладковатый аромат, и я с удовольствием вдохнула напоенный им воздух, ощущая беспричинную радость и предвкушение.

Багряный диск местного светила застыл над рощей, все вокруг окрасив в розовато-палевые тона, мы вышли к расщелине и остановились. Плантары в белых одеждах, казалось, заполнили собой все свободное пространство, они держали в руках зеленые цветущие веточки и протяжно подпевали флейте, слегка покачиваясь, как камыш на ветру. Большинство представителей других племен затерялись среди них, но только не минеры. Те стояли поодаль единой сплоченной группой за спинами Инейта и Повелителя гор и своими черными комбинезонами смотрелись неуместно, будто крича о своей чуждости предстоящему событию. Жених пожирал меня жадным взглядом, и отсвет закатных лучей придавал его глазам красно-бурую окраску.

Хозяин леса подвел меня к Инейту, соединил наши руки и, встав спиной к пропасти, воздел ладони к небесам.

— О, всемогущий и повсюду созидающий Варт! Сегодня твои дети молят тебя о назначении испытания этому мужчине и этой женщине, дабы они могли проверить свои чувства и создать крепкий союз. Освяти их своей милостью и помоги преодолеть все трудности.

Он затянул заунывную песню, и ее тут же подхватили другие плантары, к одинокой флейте присоединились ее компаньонки, и вместе они заиграли громче и величественнее. Когда мелодия достигла апогея, Хозяин леса связал наши руки шелковой лентой и слегка подул на нее. В одно мгновение налетел порыв теплого ласкового ветра, деревья позади нас зашумели и закачались, и миллионы мелких белых лепестков устремились к нам, словно живительным дождем орошая с головы до пят. Плантары поднимали свои веточки вверх, потрясали ими, и новые лепестки летели к нам и кружились в замысловатом танце, мимолетно касаясь кожи, будто в нежном, едва уловимом поцелуе.

− Да хранит вас Создатель! — провозгласил Хозяин леса и развязал ленту.

Новый порыв ветра подхватил облачко из лепестков и унес его в вышину, чтобы, наигравшись, развеять по лесным просторам, а у нас на коже запястий проступили тонкие, будто нарисованные морозом по стеклу белые узоры.

Музыка стихла, казалось, даже шум водопада стал глуше, и в наступившей тишине Хозяин леса сказал:

− Любите друг друга и несите мир по всей земле. Ты, Инейт, подари поцелуй своей невесте в знак того, что, кроме нее, не нужна тебе другая дева, а ты, Алиэ, прими его дар, если готова быть рядом с женихом и не желать более другого воина.

Инейт развернулся ко мне, посмотрел в упор, и я с изумлением увидела в его красноватых глазах торжество и радость обладания той, кем он давно грезил, страсть и неугасимое желание присвоить себе женщину, полностью завладев ею.

Сердце оборвалось и тут же заплясало, как на раскаленных углях, во рту пересохло, и мне захотелось бежать от него так далеко, куда только смогут донести меня ноги, и больше никогда не видеть. Но вот он с предвкушающей улыбкой притянул меня к себе, провел широкими ладонями по спине, укрытой тончайшей материей, и я уже не чувствовала страха или исходящей от него опасности, а с удовольствием льнула к его груди и доверчиво заглядывала в глаза. Его губы медленно приближались к моим, словно давали призрачный шанс отвернуться и отвергнуть их владельца, но я сама стремилась навстречу и с блаженным вздохом принимала дарованный поцелуй. Ноги подогнулись, я полетела в бездну чувственного водоворота его прикосновений и утонула в этом потоке, не в силах вырваться и скрыться от его власти надо мной.

Браслет обжег руку, я, вздрогнув, пришла в себя и тут же отстранилась. Ликующие возгласы присутствующих вторглись в сознание, и я огляделась. Все смотрели на нас с радостью и надеждой, только эти чувства предназначались вовсе не нашему грядущему счастью, а тому, чего все ждали от союза дочери лесного народа и сына горного — избавлению от кары Создателя.

− Наконец-то моя, − вдруг услышала я приглушенный, полный довольства шепот и бросила быстрый взгляд на Инейта. Но он стоял рядом и открыто всем улыбался, крепко держа меня за руку, и ни одна черточка его лица не намекала на только что произнесенные слова.

− Прошу всех разделить с нами праздник! — воскликнул Хозяин леса и махнул в сторону поселения.

Все устремились в том направлении, и Инейт повел меня следом за остальными.

За длинный стол, установленный прямо посреди центральной улицы, уселись все жители и гости запретного леса. Музыканты наигрывали легкие ненавязчивые мелодии, без конца кто-то произносил речи и поднимал кубки, между соседями по столу шла непринужденная беседа, глубокие блюда быстро опустошались, и шустрые разносчики тут же заменяли их на новые, веселье набирало обороты, и скоро послышались требования танцев и развлечений.

В этой праздничной сумятице я чувствовала себя потерянной и неуместной. Непонятное влияние на меня Инейта всерьез беспокоило и пугало, и я не могла делать вид, что хоть сколько-нибудь рада происходящему. Как ему удается каждый раз вызывать во мне такую бурю эмоций? Я и близко ничего подобного не испытывала, пока находилась вдали от него. Только браслет и возвращал меня в разумное состояние, и тогда я могла трезво оценить происходящее и угомонить расплавленное прикосновениями тело.